В России обозначился новый очаг недовольства. Население бывших автономных округов, ликвидированных в рамках кампании по укрупнению регионов, протестует против стремительной социально-экономической деградации своих земель.
1 ноября на двадцатиградусном морозе в поселке Дудинка – административном центре Таймырского Долгано-Ненецкого муниципального района состоялся первый за всю историю Таймыра митинг протеста. Представители коренных народов бывшего Таймырского (Долгано-Ненецкого) автономного округа: долганы, ненцы, энцы, нганасаны и эвенки выстроили в центре поселка чум, пригласили туда для моральной поддержки камлать местного шамана, а сами стояли с плакатами и растяжками, требуя придать району статус округа в составе Красноярского края. Организатором акции протеста выступила Ассоциация коренных малочисленных народов Таймыра, ранее во фронде не замеченная.
Случай стал беспрецедентным для земель Крайнего Севера. Местное коренное население не привыкло митинговать или в открытую высказывать недовольство властями. Малочисленные народы Севера вынудила выйти на улицу наплевательская политика Красноярска после объединения. Про Таймыр забыли. Присвоили огромному полуострову статус района, не выделив даже в округ в составе края, как сделали с некоторыми другими укрупненными национальными автономиями. В результате территория начала деградировать: закрываются поселки, массово уезжают специалисты, разваливается инфраструктура бывшего региона.
В Обращении к президенту и спикерам Федерального собрания активисты указали на причины недовольства: краевые целевые программы не учитывают территориальные, транспортные и климатические особенности Таймыра. Отсутствие ряда полномочий в области здравоохранения, образования, природопользования, пользования объектами животного мира, водными биологическими объектами, предоставления рыбопромысловых участков, ветеринарии и других областях порождает целый комплекс проблем в жизни народов Таймыра.
В таком же укрупненном Коми-Пермяцком автономном округе недовольны предстоящим сокращением министерства по делам округа при краевом правительстве в Перми. Из 75 человек, осуществлявших руководство округом размером со среднеевропейскую страну, с 1 января 2009 года останется только 28. В бывшем Коми-округе уверены, что министерство распустят. Митингов по этому поводу не предвидится, но глухое раздражение невниманием пермских чиновников есть.
В бывшем Эвенкийском автономном округе того же Красноярского края идет сбор подписей против строительства Эвенкийской ГЭС на месте административного центра поселка Тура. Письма с протестом губернатору края Хлопонину направили уже 2300 эвенкийцев, что составляет 15 процентов жителей бывшего региона.
Ни одна из территорий бывших автономных округов не зажила лучше, чем до укрупнений, навязанных Центром.
Несколько лет назад, голосуя за ликвидацию округов, местные жители надеялись, что станет лучше. Теперь на укрупненных территориях начинают осознавать, что потеря административно-территориального статуса на деле означает утрату всех конкурентных преимуществ территории. В данном случае даже не важно, что этот статус был связан с правом на автономию для коренных народов, так как проигрывают все: и "националы", и "не националы". Только у русского большинства меньше шансов выразить свой протест – у части национальных меньшинств в России роль канала для выпуска пара еще с 90-х годов играют национальные движения.
Лишенные своего статуса округа быстро превращаются в захолустье уже в рамках новообразованных краев. И на то есть вполне определенные и просчитываемые заранее причины. Бюджет района – это не бюджет региона, внимание со стороны Центра к району или округу в составе края — это совсем другой уровень внимания, чем к отдельному региону и так далее. Вбуханные под укрупнение деньги истрачены, а в условиях экономического кризиса эти наименее развитые территории первыми попадают под его удар. Взамен автономии жителям округов при ликвидации их регионов обещали постоянную экономическую поддержку из новых региональных столиц, но ее явно не хватает. Мало того, краевые элиты ради своей экономической выгоды готовы жертвовать национальными окраинами из числа бывших округов, как случилось с Эвенкией или КПАО, где хотят построить АЭС.
Экономическая география России недвусмысленно говорит нам – в России не хватает региональных центров, так как регионов на территории страны слишком мало. Невозможно эффективно управлять населением всего региона, когда столица находится от места постоянного проживания людей за тысячу, а ближайшая больница за несколько сотен километров. Но этот абсурд с упорством, достойным лучшего применения, воплощается в жизнь программой укрупнения регионов. Почему?
Единственное рациональное объяснение сейчас, по прошествии трех лет с начала укрупнений, когда стали видны их крайне негативные последствия, – это то, что власть сознательно отказывается от национально-территориального деления там, где может прогнуть местные элиты. Богатые природными ресурсами Ямало-Ненецкий и Ханты-Мансийский округа не тронули, по слухам, после того, как их руководители смогли договориться об отступных с Москвой.
Никакого экономического объяснения ликвидациям национальных автономий нет, все они лежат в политической плоскости. Москва ведет национальную политику в стиле североамериканских колонизаторов, а все народы России считает потенциально неблагонадежными. То, что при этом громадные земли обрекаются на запустение, никого, похоже, не волнует. Но при всем старании властей сделать вид, что укрупнения принесут с собой только выгоды, коренные жители сегодня ежедневно убеждаются в обратном.
И как бы эти потуги с национально-территориальной перекройкой не сделали актуальным то, чего нынешняя власть боится и с чем работать не умеет, а именно – национальный вопрос.
