Республика Хакасия /Ольга ЖЕРНАКОВА/ 2008-11-18 23:40:12
Коренные народы плохо знают свои права
С началом освоения необъятных сибирских просторов и развития промышленной инфраструктуры и в России, и во всем мире обострились проблемы, связанные с сохранением коренных малочисленных народов. В мировом масштабе их решает Организация объединенных наций (день которой праздновался 24 октября), а непосредственно в нашей стране – Ассоциация коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока РФ.
О наиболее актуальных проблемах коренных народов «Шанс» беседует с Михаилом Тодышевым, членом исполнительного комитета федеральной Ассоциации коренных малочисленных народов, директором Центра правовых ресурсов.
Кого считать «коренными»
— Михаил Анатольевич, давайте сразу определимся, кого можно относить к малочисленным народам?
– Кстати говоря, только в России существует понятие «малочисленные коренные народы», которое законодатели ввели в силу их особой уязвимости. Во всем мире действуют другие понятия: «коренные народы» и «национальные меньшинства». Если взять, к примеру, территорию Хакасии, то коренными народами здесь будут являться хакасы. А представители других народов, которые сюда заселились позже (например, украинцы, белорусы), даже имея количественное преимущество, будут относиться уже к национальным меньшинствам. В любом случае, нельзя говорить о жестком разделении этих терминов, по большому счету, они условны и зависят от конкретной территории расселения народов. Однако основной критерий определения коренного народа – самоидентификация самого народа, который считает, что оказался первым на этой территории и поддерживает не только физическую связь с этими землями, но и духовную. В мире насчитывается более 350 миллионов коренных народов.
Столыпинский «Закон об инородцах» актуален до сих пор
– Когда и насколько остро в нашей стране возникла проблема сохранения этносов?
– Когда обширные территории Севера, Сибири и Дальнего Востока были присоединены к Российской империи, правительство поступало мудро и не вмешивалось во внутренний уклад жизни инородцев, к которым относились не только малочисленные народы Севера, но и другие коренные народы: хакасы, алтайцы, буряты, якуты и т.д. В то время существовало очень хорошее законодательство, в частности, столыпинский «Закон об инородцах», положения которого актуальны и сейчас...
К сожалению, сегодня многие вопросы, связанные с защитой интересов коренных народов, мы не всегда можем урегулировать в правовом отношении, потому что приоритет отдается добыче природных ресурсов, полезных ископаемых. Но необходимо учитывать, что эти народы выделены в особую группу, они находятся в особой зависимости от благополучия исконной среды обитания, позволяющей вести традиционный образ жизни.
– Выходит, промышленный прогресс скорее наносит вред этносам, нежели способствует их процветанию?
– На первой научной конференции «Культура и фольклор» (проводилась Хакасским филиалом «Российский фонд культуры» в июне прошлого года – прим. авт.) я уже говорил, что фольклор, бытовые и духовные ценности, в том числе и религиозное мировоззрение, неразрывно связаны с сохранением этноса, это его основа.
Приведем в качестве примера народы, которые культивируют такой вид хозяйственной деятельности, как оленеводство. Так, оленеводу в тундре никакие современные технологии не заменят одежду из оленьей шкуры, которая имеет трубчатый волосяной покров и обеспечивает надежную защиту от лютых морозов и сильных ветров. Лучше чума или яранги для северных условий тоже пока ничего не придумано. Однако естественная среда обитания народов истребляется нефтяниками и газовиками. В первую очередь, уничтожается мох ягель, единственная пища для оленей, и, естественно, сокращаются оленьи пастбища.
И что остается делать коренному жителю? Возвращаться в рабочий поселок, где он уже не может профессионально самореализоваться, более того, коренные жители уже не могут вести традиционный образ жизни, носить традиционную одежду. И все это приводит к деградации культуры в целом.
Я это знаю на собственном примере. Мне 50 лет, а я родной шорский язык не знаю, поскольку вырос в рабочем поселке, и мои дети шорский язык не знают. То же самое происходит и у хакасов, и у тувинцев, но, в отличие от жителей Кузбасса, народы этих двух регионов менее подвержены нашествию индустриального развития.
«Белые пятна»
— Значит, необходимо выработать защитный правовой механизм. Вам удается что-то предпринять?
– К примеру, статьи Водного и Земельного кодексов закрепляют возможность введения особого правового режима водо-, земле- и лесопользования в местах традиционного проживания и хозяйственной деятельности коренных народов. Но, чтобы этот механизм работал, важно определить границы территорий расселения коренных народов. К примеру, в Хакасии это могут быть Аскизский и Таштыпский районы. Однако, к примеру, в перечне районов проживания коренных малочисленных народов Севера фигурируют только населенные пункты, что неправильно, поскольку границы поселков оканчиваются огородами. А тайга, например, остается уязвимой и доступной для принятия решений по вырубке леса или добыче полезных ископаемых. В данном случае могут не учитываться интересы населения, что ставит тот или иной этнос под угрозу исчезновения.
Одно из наших намерений — внести предложения по корректировке закона «О недрах», где не учтены интересы коренных народов при том, что 90% природных богатств, за счет чего и формируется бюджет России, добывается на землях, где живут коренные народы. Было бы справедливо до начала реализации какого-то проекта, к примеру, строительства линии электропередачи, учитывать мнение коренных жителей. На Западе в этом отношении подход более тонкий. Но менталитет российских чиновников пока не учитывает, что тундра, тайга, горы – это тоже дом для коренных народов. Российские законы имеют много белых пятен и в первую очередь защищают промышленные интересы, порой даже снимая ограничения в экологическом законодательстве.
— Какими правами коренные народы не пользуются лишь по незнанию?
– К примеру, законы о животном мире и о рыболовстве (ст. 9, ст. 48 и 49) дают коренным народам право приоритетного пользования объектами животного мира и водно-биологическими ресурсами без договоров и аукционов. Коренные жители должны только обратиться с соответствующими заявлениями в органы местного самоуправления.
Ищите единомышленников
– А культовые места коренных народов как-то можно защитить?
– Институт уполномоченных органов государственной власти, например, департамент культуры, обязан по закону заниматься вопросами защиты и охраны культурных памятников. По-хорошему, исторические и культурные памятники, священные места должны иметь таблички, информирующие о том, что они находятся под охраной государства. Но опять же, у каждого памятника не поставишь милиционера, никаких средств на это не хватит.
И, чтобы сохранить свой этнос, свою национальную культуру, представители того или иного народа сами должны приложить какие-то усилия. Уверяю, когда они начнут действовать, появится множество единомышленников и партнеров, в том числе и среди чиновников.
– На ваш взгляд, есть ли реальная возможность сохранить даже самый малочисленный народ?
– Если мы будем сравнивать малые народы с населением Китая, то может показаться, что они действительно обречены на вымирание. В этнологии даже существуют критические пороги численности, говорящие о наступлении угрозы депопуляции. Но, на мой взгляд, народ (каким бы малочисленным он ни был), которому удалось сохранить родовую память, способен возродить очень многое, по крайней мере, культуру и язык.
Они заимствовали у нас лучшее
— Ваша ассоциация активно сотрудничает с такими международными организациями, как ООН и ЮНЕСКО. Как решаются проблемы коренных народов в других странах?
– Мне импонирует опыт Канады, где очень хорошо прописаны вопросы культурной автономии коренных народов. Кстати, модель взаимоотношений с коренными народами они заимствовали у русских, использовав все тот же закон «Об инородцах». Все началось с того, что коренные народы и племена доказали в суде, что их предки, разрешив селиться на своих землях первым поселенцам из Франции и Великобритании, не передавали эти земли им в собственность. В результате суд оставил за ними право собственности всей территории Канады. И тогда правительство Канады вынуждено было начать переговорный процесс с коренными народами, чтобы они отказались от других территорий, на которых живет большинство некоренного населения. В результате коренным народам отдается в вечное пользование только часть земель, где они могут осуществлять самоуправление. Границы этих территорий, способ самоуправления, пользования природными ресурсами оговаривается в соглашениях, которые заключаются между федеральным правительством и конкретным коренным народом. В результате коренные жители, которые устанавливают на своих землях местное самоуправление, вынуждены самостоятельно заниматься бизнесом, экономикой.
Кроме того, правительство Канады выплачивает коренным народам денежную компенсацию за погибших предков в результате захватнических войн. Поэтому там коренные народы живут очень хорошо. Они имеют собственные гостиницы, авиакомпании, приобретают акции таких прибыльных компаний, как Microsoft. И при этом имеют возможность вести традиционный образ жизни: ловить рыбу или охотиться, изготавливать и реализовывать этнические сувениры. На мой взгляд, это наиболее цивилизованное решение проблем коренных народов.
– А Россия может перенять этот опыт?
– У нас иная система права, которую нельзя назвать совершенной. Она не учитывает особенности наших коренных цивилизаций, а пытается заставить их лежать под гнетом этого права. Конечно, имеется много не урегулированных отношений. Законы писали люд, и и поправлять их тоже должны люди. И наша ассоциация как раз занимается этим вопросом, побуждает чиновников устранять имеющиеся пробелы, вводить некоторые корректировки в законодательство.
