Надо заставить народ ужасаться себя самого, чтобы вдохнуть в него отвагу. Карл Маркс
Недавно, перебирая старые бумаги, обнаружил материалы парламентских слушаний в Государственной Думе РФ по вопросу «О противодействии политическому экстремизму и запрещении нацистской символики и литературы». Слушания состоялись 9 февраля 2001 года с участием, кроме депутатов ГД, представителей Аппарата Президента РФ, Аппарата Правительства РФ, Генеральной прокуратуры РФ, Верховного Суда РФ, Министерства юстиции РФ и других серьезных ведомств.
Основной доклад был сделан Председателем Комитета Государственной Думы по законодательству П. В. Крашененниковым, с содокладами выступили: Заместитель Министра юстиции РФ Е. Н. Сидоренко, Полномочный Представитель Правительства РФ в Государственной Думе А. В. Логинов, Заместитель Председателя Государственной Думы В. В. Жириновский и депутат Государственной Думы Ф. Ш. Сафиуллин.
Сегодняшние ограничения национальных прав народов тогда уже энергично готовились или намечались в планах. Было готова паспортная «реформа», отменившая национальную страницу и графу «национальность». Законопроект, запрещающий латиницу, ещё не выносился на рассмотрение. Его удалось разными путями «тормозить» до июня 2002 года. Но было готово официальное Заключение по законопроекту как «об угрозе государственной безопасности и территориальной целостности РФ» со стороны латинских букв татарского алфавита.
Готовилось не только нарастающее наступление на национально-культурные права народов РФ. Одновременно продвигалась идея приравнивать борьбу с экстремизмом подавлению ответного протеста народов против лишения их национальных прав. Один из содокладов на тех парламентских слушаниях почти целиком был посвящен «обоснованию» такого подхода. Смеешь сопротивляться или просто возмущаться, когда твой народ обрекают на исчезновение, значит, ты «экстремист»!
При всей переменчивости внутренней политики России есть в ней одно устойчивое направление – это великодержавная шовинистическая национальная и языковая политика государства. Не изменилось также и мое отношение к ней. Предлагаю читателям газеты свое выступление восьмилетней давности в Госдуме, оставшееся, как и другие, неизвестным в республике.
Итак, 9 февраля 2001 года. Государственная Дума Российской Федерации. Выступление Сафиуллина Ф. Ш. – депутата Государственной Думы «О противодействии политическому экстремизму»
«Уважаемые коллеги! Экстремизм напоминает заразную болезнь, которая десяти¬летиями не дает о себе знать, а при возникновении благоприятных усло¬вий принимает характер смертоносной эпидемии. Микробы чумы и холе¬ры живут где-то рядом с нами и ждут своего часа, когда тяжелейшие и длитель¬ные бедствия, кризисы, войны превратят общество ослабленных людей в питательный бульон для разгула моровой заразы.
Обычно безобидные насекомые при нарушении природного баланса, размножаясь беспрепятственно, могут породить экологическое бедствие.
Экстремизм, я полагаю, как социальная патология, относится тако¬му же роду явлений. Это – опасная социальная болезнь, способная при определенных условиях принимать характер эпидемии. И, наоборот, при отсутствии условий самые крайние, самые радикальные идеи будут почти незаметно будоражить больное воображение лишь отдельных паранои¬ков.
Поэтому я сомневаюсь: можно ли, и, самое важное, нужно ли бо¬роться с таким явлением как экстремизм лишь путем принятия законов по борьбе с ним. Хотя я абсолютно убежден, что экстремизм – это зло и бо¬роться с ним необходимо. Может быть, самый действенный путь и сред¬ство борьбы с ним - это недопущение возникновения или, что еще хуже, искусственного создания условий (политических, экономических, соци¬альных, правовых и т.д.), когда экстремизм, "дремлющий" в темных за¬коулках сознания отдельных неуравновешенных индивидов, может ока¬заться социально востребованным и поразить определенные слои населе¬ния или даже все общество.
Германский фашизм, как крайняя форма социальной патологии с катастрофическими последствиями, возник в свое время тоже не на пус¬том месте. Поражение в первой мировой войне и последующие всеобщий кризис и бедствия, умноженные на всеобщее чувство национального уни¬жения – вот корни этого трагического излома истории Германии и всей Европы, а не отсутствие в Германии конца 20-х годов законов по борьбе с фашизмом.
И сегодня те унижения – нищетой и безысходностью, отсутствием уве¬ренности в будущем, духовным и нравственным распадом общества, ко¬торые испытывает, переживает российский народ – разве они не создают почву, пита¬тельный бульон для восприятия разных крайних идей, для возникновения и распростране¬ния самых радикальных течений, движений?
Знаю, что повторяюсь, но скажу еще раз: наверное, не на законы главным образом нужно надеяться в борьбе с экстремизмом, а лишить его социальной почвы путем целенаправлен¬ного, справедливого, разумного устройства общества. Нужно добиваться благопо¬лучия, безопасности и защищенности граждан от произвола, беззакония, преступности, четко определить единую, объединяющую весь народ цель общества и государства. Особо хочу подчеркнуть необходимость сильной националь¬ной политики, построенной на уважении и признании РАВНОПРАВИЯ всех народов России. (Позвольте примечание: не равенства, а РАВНОПРАВИЯ!).
Нынешняя политическая практика государства российского, к со¬жалению, еще далека от того, чтобы можно было считать её разумной, дальновидной, ответственной.
Приведу несколько примеров из множества им подобных, которые ка¬саются моей республики, моего народа – Татарстана и татарского народа, - примеров того, как государство само на пустом месте создает почву для экстремизма.
В розданных нам материалах есть раздел "Политический экстре¬мизм на государственном уровне". Мои примеры можно отнести к кате¬гориям этого раздела.
1. Решением трех комитетов Государственной Думы Российской Фе¬дерации восстановление татарской национальной письменности, осно¬ванной на латинской графике (после 10-летнего всенародного обсуждения и принятия Татарстаном соответствующего закона в 1999 г.) было пре¬поднесено Государственной Думе как "угроза национальной безопасности и территориальной целостности Российской Федерации". Не больше, не меньше!
Татарскому народу брошено обвинение в пантюркизме, в участии в "реализации плана "Великий Туран". То есть, в отношении целого наро¬да (второго по численности в России) брошено ничем не обоснованное об¬винение в нелояльности к России, обвинение на языке конца 30-х и нача¬ла 40-х годов прошлого века, я бы сказал, депортационное обвинение. С подобными, но более мягкими обвинениями репрессировали в те мрачные годы целые народы.
За всю историю совместного жития с русским народом мой народ никогда, ни разу и никому не давал ни малейшего повода сомневаться в его лояльности, в единстве с русским народом и Россией, в его чувстве общей ответственности за нашу общую судьбу. И вдруг такое официаль¬ное оскорбление. Разве это не "политическим экстремизм на государст¬венном уровне"?
"Не чеши, где не чешется!" - гласит татарская поговорка. Когда го¬сударство чешет там, где не чешется, создается почва для ответного экс¬тремизма.
2. Возьмем паспортную политику. В советском паспорте, выдавае¬мом в национальных республиках, была дополнительная страница, где фамилия, имя, отчество гражданина, название места рождения заполнялись на родном языке, в соответствии с национальной орфографией.
Дело в том, что почти в каждом, в не русском, языке народов России есть специфические звуки и соответствующие им буквы, которых нет в русском языке и русском алфавите. В татарском языке таких букв 6 (а звуков - 9) и есть имена, почти целиком состоящие из этих букв. При транскрипции буквами только русского алфавита из красивых женских имен порой получается ругательное слово.
И вот сегодня демократическая Россия в отличие от тоталитарного СССР навязывает нам паспорта, где национальной страницы нет, и не искаженные име¬на, фамилии миллионов наших граждан лишаются их официального при¬знания. Даже в собачьих паспортах – родословных никому посторон¬нему кроме хозяина не позволяется произвольно искажать собачью кличку. А мы – люди. Мы – народы. А прав оказывается у нас порой меньше, чем у удостоенных паспортами представителей четвероногих "друзей челове¬ка".
Подобный государственный экстремизм способен создать не просто почву для ответного экстремизма, а почву хорошо удобренную и увлаж¬ненную.
Я уже не говорю о том, что подобные непродуманные шаги государ¬ства противоречат Конституции Российской Федерации (ст.17, 19, 26) и при¬знанным Россией международным нормам, в частности, ст.11-й Европей¬ской Рамочной Конвенции о защите национальных меньшинств.
Российская Федерация с одной стороны, требует, чтобы Конститу¬ции республик были приведены в соответствие с федеральной, а с другой – сама же игнорирует федеральную Конституцию, когда речь идет о правах народов. Это разве не путь к ответному экстремизму?
Народы могут промолчать, когда их пытаются унизить. Но они ни¬когда не согласятся со статусом второсортности, какими бы решениями ни пытались им этот статус навязать.
Многонациональность России – это не беда, не зло. Многонацио¬нальность – это величайшее богатство и благо России.
Если национальная политика нашего государства будет построена на этом постулате, то мы навсегда забудем о том, что такое национальный экстремизм. Тогда и не потребуется особый закон для борьбы с ним. Спасибо». («Аналитический вестник» ГД РФ. Выпуск 19, 2001 г., стр. 29-33).
В национальной и языковой политике нынешней России воцарилось то, что В. Путин 30 августа 2002 года назвал «дурью и бредом». Исключение родных не русских языков из школы и запрет выпускных экзаменов на родном языке стали смертным приговором не русским родным языкам. Приведение приговора в исполнение возложено на Министерство образования и науки РФ.
Нет ничего ужасней и унизительней, чем запрет родного языка в родной стране. Запрет материнского языка равнозначен осквернению, разрушению и сожжению родных очагов нации. Это запредельное насилие. Самые свирепые тираны, самые жестокие завоеватели остерегались подобных запретов.
То, что происходит в языковой политике РФ трудно назвать иначе как «политический экстремизм на государственном уровне». Он очень похож на изощренный заговор не только против нерусских народов страны, но и против самой России в целом. Подбрасывать сухой порох в топку разгорающегося кризиса – быть не может, что это просто «дурь и бред». Наверное, цена вопроса существенно выше, чем уничтожение лишь национально-культурного многообразия России.
