Main » 2010 » Атырдьах ыйа » 23 » Тайна штанов министра-2 или кто дискредитировал имя главы ведомства
Тайна штанов министра-2 или кто дискредитировал имя главы ведомства
19:40
23.08.2010 18:34
Тайна штанов министра-2 или кто дискредитировал имя главы ведомства
ИА SAKHALIFE.RU Возвращаясь к теме.
После опубликования материала «Тайна «покушения» не раскрыта» за 17. 08.10 г. министр ВД почтил газету письмом за личной подписью. Письмо было адресовано главному редактору издания, но так как касалось лично меня, затрагивало мои честь, достоинство, а также деловую репутацию, я, как автор статьи, сочла необходимым ответить.
Итак, Яков Стахов пишет:
«По-человечески я разделяю боль семьи Старостиных по поводу ухода из жизни близкого человека. Каких-либо обвинений в адрес покойного Петра Старостина, а также других жителей Эвено-Бытантайского района с моей стороны не было сделано ни на страницах печати, ни в документах официальной хроники происшествий. Тем более не вполне понятно, почему в конце статьи излагаются выводы и пожелания, которые с одной стороны не имеют связи с решением суда, а с другой – носят явно оскорбительный характер (впрочем, как и иллюстрация к статье)…»
Впервые весть о том, что в Эвено-Бытантае ранили министра, официально прозвучало на брифинге второго апреля, из уст первого заместителя министра ВД Николая Вагина.
Если следовать логике Якова Григорьевича, его заместитель, получается, проявил личную инициативу, высказавшись о «сами понимаете, каком контингенте в улусе», а также карабине и калибре пули, которая, якобы, оставила сквозное отверстие в ноге министра.
Допустим, злокозненный заместитель решил «подставить» своего босса, заведомо дав СМИ недостоверные сведения. Была ли необходимость подхватывать бредовую идею, и клясться на пресс-конференциях, что ранение было огнестрельным? Или стреляный министр показался предпочтительнее не стреляного? Была ли необходимость в трате средств на то, чтобы посылать в улус вертолет со следственной группой во главе с начальником угрозыска, отвлекая от расследования убийств и других, уж наверняка более важных дел, чем поиски пули, которой никогда не было? Стоило ли вводить в заблуждение жителей всей республики, наводя тень на плетень, и выдавая бытовое ранение за загадочное огнестрельное?
Действительно, министр никогда лично не обвинял Петра Старостина в том, что именно он покушался на его жизнь. Но ведь Стахов никогда и не опровергал версию, названную в газете официальной. Или министр и его подчиненные совершенно не имеют между собой никаких контактов и существуют сами по себе? Сваливать все на подчиненных, мол, моя хата с краю, это они говорили невесть что – по меньшей мере, безответственно, ведь дело-то касалось дырки в теле не какого-то постороннего дяди Вани, а самого министра ВД.
Что касается выводов, которые, по мнению Якова Григорьевича не имеют связи с решением суда, они вполне логичны:
Две экспертизы показали, что ранение было нанесено колото-режущим орудием. Пули не было. Заключения экспертов не опровергнуты. Старостин ни в кого не стрелял. Его имя опорочили в угоду высокому руководству, что и было доказано в суде. Кто должен нести ответственность за «официальную» версию, что есть не что иное, как клевета на неповинного человека? Официальные органы. Кто глава? Яков Стахов. Значит, он должен извиниться перед семьей оклеветанного человека. Был бы скандал со штанами, вышедший за пределы республики возможным, если бы не первоначальная ложь по поводу природы ранения? Отсюда и выводы.
Не понимаю, чем так обидела первого милиционера республики иллюстрация к материалу. Может, то, что иллюстрацией послужили не его личные подштанники, которые уже стали предметом обсуждения широких масс? Дальше, в письме:
«… В ряде высказываний автор пытается косвенно опорочить мое имя и деловую репутацию, а впрочем, в творчестве автора давно прослеживается антимилицейская направленность. Это невольно наводит на мысль, что в детстве этого автора обидел «милиционер дядя Степа», либо им ведется целенаправленная планомерная работа по реализации заказных статей на платной основе с целью опорочить органы внутренних дел в пользу преступного мира…»
Несчастливое же у меня было детство, по мнению Якова Григорьевича! Очевидно, меня обижал не только «милиционер дядя Степа», но и некоторые чиновники из здравоохранения, образования, представители нотариальной конторы и даже МЧС, структуры, которой в моем детстве вообще не существовало, а также черные риэлторы и мошенники всех мастей. Словом, все, кого я задела в своих публикациях. Впрочем, оставим в стороне фрейдистские домыслы. В детстве меня никто не обижал, а к милиционерам я относилась с большим уважением, как, собственно и сейчас, но только к той части, кто честно и ответственно несет свою службу.
Положительных материалов о сотрудниках милиции у меня за всю жизнь было также немало, и уж писать их было куда как приятнее, чем о нарушениях в данном ведомстве.
То, что касается «реализации заказных статей на платной основе» и намеки на отношения с преступным миром, это прямое, ничем не подтвержденное оскорбление. И если раньше министр, доктор юридических наук, профессор Я.Г.Стахов вызывал у автора только недоумение по поводу своих, мягко говоря, странных действий и высказываний, то сейчас у меня есть повод для личного возмущения.
«Мне очень жаль, – пишет дальше Яков Григорьевич, обращаясь к редактору, – что Вы, размещая на страницах своего издания подобные материалы, способствуете дискредитации главы ведомства, ведущего борьбу с преступностью, и, тем самым, дискредитируете МВД в целом, чем снижаете уверенность жителей республики в защищенности от преступных посягательств».
Очень жаль, но глава ведомства, призванного вести борьбу с преступностью, сам дискредитировал свое имя, чем, несомненно, «снизил уверенность жителей республики в защищенности от преступных посягательств». Можно ли чувствовать себя защищенным и уверенным в завтрашнем дне, если запросто стреляют в целого министра? Можно ли доверять главе серьезного ведомства, который выдает бытовое ранение за огнестрельное, получает за это незаслуженную страховку и замалчивает другое преступление – клевету на неповинного человека? Если лжет глава ведомства, то можно ли доверять простому «дяде Степе милиционеру»? Заканчивая свой опус, главный милиционер республики пишет:
«Надеюсь, что впредь, на чужой беде «Ваше право» не будет подобными выходками завоевывать дешевый авторитет среди наших доверчивых читателей».
Да уж, действительно, горе от ума. Не стоит, Яков Григорьевич, недооценивать нашего читателя. Не столь он и доверчив, как хотелось бы полагать вам. Многочисленные Интернет-форумы взорвались нелестными высказываниями и сомнением по поводу характера вашего ранения задолго до того, как появилась статья в «НВ» о пуле-дуре.
Ни вы, ни ваши подчиненные не учли того, что каждый второй мужчина в Якутии – охотник, и понимает, что последствия огнестрельного ранения, на котором вы продолжаете настаивать, были бы гораздо более существенными, чем слепая рана, проникшая в плоть на четыре сантиметра.
Не учли того, что у нас, в республике, могут быть опытные квалифицированные эксперты, которые проведут экспертизу по факту, а не по указанию.
Не учли того, что за память Петра Старостина могут заступиться, и официальное, весьма циничное заявление, выдвинутое в многотиражной газете, всколыхнет и оскорбит не только его родных, но и широкую общественность. Таков уж наш северный менталитет, который вы также недооценили.
Как, может, нескромно замечу, не оценили по достоинству и автора материала, которого замолчать правду не заставят ни деньги (не пачкаюсь), ни задушевные беседы начальника ЦПЭ, ни звонки начальника УСБ, ни разговоры о моей «неблагонадежности» с редактором издания нового начальника Пресс-центра МВД.
Удовлетворение исковых требований Ивана Старостина в первой инстанции – лишь первый шаг. За ним последуют другие иски, как бы вам не хотелось оставить данную тему, и какие бы шаги вы не собрались бы предпринять. Ведь и информационная площадь не ограничивается только республикой.
