Main » 2010 » Сэтинньи » 3 » Б.П.: Практически все СМИ сегодня переживают кризис, находясь в «предынфарктном» состоянии.
Б.П.: Практически все СМИ сегодня переживают кризис, находясь в «предынфарктном» состоянии.
17:45
Марина Сантаева, 29.10.2010. НВ.
Борис Пантелеев: «Журналистика не может быть объективной»
Его мнение, безусловно, не является истиной в последней инстанции, со многими его высказываниями можно поспорить. Он называет журналистов «бесшабашными» и «чванливыми» и в то же время стоит на защите их прав. В гостях у «НВ» Борис Пантелеев – кандидат юридических наук, консультант-эксперт Общественной палаты РФ, заместитель директора Центра экстремальной журналистики, правовой эксперт Московского бюро по правам человека, член рабочей группы по противодействию экстремизму при Генеральной прокуратуре России.
СМИ в предынфарктном состоянии «НВ»: Борис Николаевич, позволим себе традиционный вопрос: чем вас заинтересовала Якутия, с какой целью вы приехали?
Б.П.: С точки зрения московского человека, у нас недостаточно информации о жизни Якутии, а если она и появляется – то в основном чрезвычайная, с оттенком негативности. Поэтому мы хотим сотрудничать с вами, хотим знать, что у вас происходит. Кроме того, я, как юрист, посещаю разные регионы с целью исследования реализации права на свободу слова. Формальным же поводом моего визита стало то, что на днях в Москве состоится заседание комиссии Общественной палаты по коммуникациям, информационной политике и свободе слова в СМИ, на котором будут обсуждаться три вопроса: подписная кампания на 2011 год, спасение негосударственных СМИ в России в условиях кризиса и взаимодействие журналистов с судами.
«НВ»: От чего, по-вашему, нужно спасать негосударственные печатные СМИ?
Б.П.: Практически все СМИ сегодня переживают кризис, находясь в «предынфарктном» состоянии. Более того, в последнее время многие говорят о вытеснении печатных СМИ средствами глобальными – в том числе Интернетом.
«НВ»: Вы тоже считаете, что все так плохо?
Б.П.: Нет. Последние исследования как раз свидетельствуют о том, что люди хотят получать на руки пахнущую типографской краской газету. Это явление возрождается. Местные новости, если они важны и актуальны, пользуются огромным читательским спросом и имеют большие перспективы.
Ставить газету на колени незаконно
«НВ»: И как в нашей республике, на ваш профессиональный взгляд, обстоит дело со свободой слова?
Б.П.: Во-первых, я увидел, что вы живете полнокровной жизнью в отличие от многих других регионов. Свидетельство тому – огромное количество исков к вашим СМИ. Я встречался не только с журналистами, но и судьями. Кстати, как мне рассказали, за последние годы ни один судья Якутии не обратился в суд с иском о защите чести и достоинства против СМИ. ___________________________________________________
Борис Пантелеев
Родился в 1964 году в городе Казани, Республика Татарстан. В 1986 году с отличием закончил юридический факультет Казанского государственного университета, работал помощником прокурора, судьей районного суда.
В 1997 году возглавил АНО «Экспертный центр правовой поддержки реформ» (Казань, региональное отделение Фонда защиты гласности).
Дважды прошел обучение в Международной школе по правам человека в Варшаве, выступал в качестве эксперта и тренера на семинарах Американской ассоциации юристов, IREX и Международного фонда «Адил Соз» (Республика Казахстан) по вопросам правовых гарантий свободы слова и гендерного равноправия.
Сфера научных интересов – взаимодействие правоохранительных органов со СМИ и общественностью, политкорректность. ___________________________________________________
«НВ»: Зато чиновники у нас не так миролюбивы по отношению к газетам…
Б.П.: Да, мне об этом тоже рассказывали. Знаю, что чиновники предъявляют у вас гигантские иски к журналистам, суммы которых исчисляются десятками миллионов рублей. Безусловно, это неподъемные для газеты суммы.
«НВ»: И довольно часто суды выносят решение не в пользу газеты.
Б.П.: 15 июля этого года Верховный суд России вынес постановление о практике применения судами Закона о СМИ, в котором указал, что ставить на колени газету, намеренно банкротить ее – незаконно. На нашей встрече судьи Верховного и Якутского городского судов обещали принять во внимание остроту ситуации с журналистами. Было обещано не потакать разорительным искам, которые предъявляются к газетам недовольными гражданами.
В том же постановлении Пленума Верховного суда РФ говорится о том, что суды обязаны до вынесения решения проверять экономическое положение СМИ, ведь, как я говорил выше, все они сейчас находятся в состоянии кризиса. А чиновников, которые подают миллионные иски, вообще нужно проверять на предмет соответствия их занимаемой должности, поскольку они преследуют цель уничтожить газету. Не надо бояться опровержений
«НВ»: Иски в защиту чести и достоинства стали частью повседневной жизни практически каждой газеты нашей республики. Как вы считаете, это обязательный элемент деятельности СМИ? Является ли наличие исков критерием хорошей работы газеты?
Б.П.: Вы знаете, можно сказать так: плоха та газета, на которую ни разу не подали в суд. Но это – с одной стороны. Если в газету пишут отклики, причем как позитивные, так и негативные, – это хорошо. Но если дело доведено до суда – это, конечно, все же не очень хорошо. И прежде всего с точки зрения возможных последствий.
«НВ»: Без конфликтов в любом случае вряд ли можно обойтись…
Б.П.: Приведу пример. В Великобритании есть такая газета «Гардиан» (The Guardian). Она состоит из 80 полос, десять из них отведены под читательские отклики, в которых читатели пишут все, что они думают по той или иной публикации. В этой газете даже есть должность уполномоченного по жалобам на прессу. У нас же существует предрассудок, что мы, журналисты, всегда правы, мы пишем в своих газетах, что редакция не вступает в переписку с читателями, что мы не являемся ходатаями в органах госвласти. А это в корне неправильно. Нужно вступать в диалог, в переписку с читателями, это поможет снять напряжение и недовольство граждан. У недовольных таким образом выбиваются все козыри: если ты хочешь высказаться, пожалуйста, мы представляем тебе такую возможность. И газета таким способом реализует право гражданина на ответ. И вовсе не надо бояться писать опровержения.
«НВ»: Но ведь это понятно: для журналиста написать опровержение в газете – значит всенародно признаться в собственной неправоте, а, следовательно, в непрофессионализме?
Б.П.: Вот что я вам скажу. Наши журналисты, в большей степени, конечно, центральных СМИ, чванливы. Когда-то министр печати Михаил Полторанин нарек СМИ четвертой властью, с тех пор все и пошло. На самом деле это абсурд. Любая власть подразумевает субординацию и подчинение, в ней должна быть четкая иерархия – старший журналист, младший журналист и прочее. Но ведь это бред полнейший! Именно потому, что мы возомнили себя властью, мы и не хотим признавать своих ошибок. Не надо бояться писать опровержения. Если журналист отчитывается перед редактором, что у него все хорошо, - это не правильно и свидетельствует о том, что он не выявляет и не освещает конфликтных ситуаций. Тогда это не журналист, а пропагандист. Газета должна быть ин-терактивной – говорить обо всем, в том числе и о своих ошибках, о своей внутренней политике. Тогда к ней неизменно будет читательский интерес.
Публичные люди и гласность
«НВ»: В том же постановлении пленума ВС РФ о практике применения судами Закона о СМИ есть запрет на распространение сведений о личной жизни граждан, в том числе политических деятелей без их согласия. А как быть, если тот же политический деятель оказался на скамье подсудимых? Брать у него согласие?
Б.П.: Политические деятели – это публичные люди, которые должны быть готовы к тому, что их жизнь в любом случае станет достоянием гласности, в том числе и судебные разбирательства. Исключения в этом смысле составляют только преступления, совершенные несовершеннолетними, и половые преступления, разбирательства по которым проводятся в закрытом режиме.
«НВ»: С публичными людьми все понятно. А если в статье о судебном разбирательстве указана фамилия подсудимого - «простого смертного»? По этому поводу к нам довольно часто приходят письма из прокуратуры, в которых указывается на нарушения норм Закона о защите персональных данных.
Б.П.: Если в статье у гражданина указывается его статус на этот момент – подозреваемый, подсудимый и т.д., это не является нарушением. Вы ведь будете писать о нем и в том случае, если его оправдают.
«Взорвать информационную бомбу»
«НВ»: Давайте поговорим об объективности, в отсутствии которой нас часто обвиняют. Как вы думаете, журналистика может быть объективной? Мы, к примеру, уверены, что нет.
Б.П.: И абсолютно правы. Объективность означает послушание. Если вы нормальный, рыночный журналист, значит, вы пишете не отчеты, а идете по своему собственному пути, пишете о наболевшем в обществе. И в вашем материале будет присутствовать авторская позиция. А если есть авторская позиция – значит, объективности не может быть в принципе. Журналист выдает эксклюзив, его задача – найти и взорвать «информационную бомбу». Вопрос объективности при этом отпадает сам собой.
«НВ»: Довольно часто именно эксклюзивные материалы, как их вы назвали – информационные бомбы – являются предметами недовольства граждан, которые начинают говорить не только о субъективности, но и о недостоверности таких материалов, ведь не всегда возможно указать источник информации.
Б.П.: У хорошего журналиста всегда есть свои источники информации. Его главный принцип – сохранение журналистской тайны, он никогда и никому не сдаст своих осведомителей, при необходимости он будет прикрывать их собой. Недаром профессия журналиста считается одной из самых опасных.
«НВ»: В суде по искам о защите чести и достоинства очень часто возникает множество спорных моментов относительно сведений, которые истец требует признать недостоверными. При этом суд берет на себя право решать этот вопрос без привлечения экспертов – лингвистов. Насколько это правильно?
Б.П.: Журналисты вообще ведут себя бесшабашно, если не требуют экспертной оценки своих материалов, вызвавших спор. Вот пример. Когда педагога обвиняют в развратных действиях по отношению к ученику, в дело обязательно привлекается судебно-педагогическая экспертиза. То же самое в отношении медиков. Если судят врача, то чтобы доказать, что последствия наступили по причине его действий или бездействий, также обязательно требуются результаты судебно-медицинской экспертизы. Это аксиома. Точно также истинный замысел журналистской работы может оценить только эксперт. Ни одно дело в отношении журналиста не должно рассматриваться без участия эксперта.
Закон о СМИ – лучшая защита журналиста
«НВ»: Закон о СМИ часто называют чисто декларативным, не способным защитить журналиста.
Б.П.: Это неправда. Журналисты часто сами не знают его и не умеют им пользоваться. Ну, например, возьмем ту же журналистскую тайну. Есть такая статья в законе, которая позволяет и даже обязывает редакцию сохранять в тайне источник информации (ст.41 – конфиденциальная информация). В этой статье есть пункт, в котором есть пояснение: «За исключением случая, когда соответствующее требование поступило от суда». Тем не менее, насколько мне известно, ни одного журналиста суд не наказал за отказ выдать источник информации. Таким образом, мы видим закон в действии.
В качестве самозащиты газета должна ввести такое понятие, как редакционные заявления. Редактор может написать в своей колонке, что намерена делать газета в очередном периоде. Например, «мы будем уделять внимание социальной теме, для этого мы собираемся предоставлять площадки для высказывания разных мнений по этому поводу; мы будем рассматривать национальные вопросы, мы против субъективизма и экстремизма, и именно поэтому мы готовы выслушать разные мнения на этот счет». Этим газета обезопасит себя от возможных недовольств по тому или иному критическому материалу.
