Отлученные от зрителя: Якутская труппа Театра актера и куклы хочет уехать из Нерюнгри
ИА SAKHALIFE.RU Нерюнгринский Театр актера и куклы известен как коллектив, умело сочетающий национальные якутские мотивы с традиционной мировой культурой. О том, что это им удается вполне успешно, свидетельствуют многочисленные премии и награды различных театральных фестивалей – международных, российских и республиканских. Так, например, только за последнее время они были дважды номинированы на Всероссийскую национальную театральную премию «Золотая Маска». В 2005 году со спектаклем «Человек» по произведениям Анемподиста СОФРОНОВА-АЛАМПА, а в 2009-м – с «Олонхо» по мотивам произведений другого якутского классика Платона ОЙУНСКОГО.
В этом году на республиканский фестиваль «Желанный берег» нерюнгринцы привезли два спектакля. И снова успех! Сказка ГОФМАНА «Щелкунчик и мышиный король» в постановке режиссера Бориса ХОДЫРЕВА стала победительницей в номинации «Лучший детский спектакль». Спектакль для взрослых «Двое в темноте» драматурга Михаила БАРТЕНЬЕВА была номинирована сразу на три премии: «Лучшая режиссерская работа», «Лучший драматический спектакль» и «Лучшая актерская работа в драматическом спектакле» (исполнители главных ролей Заслуженный артист РС(Я) Николай ПОНОМАРЕВ и Ирина МАРЧЕНКО). Об этих работах и о многом другом мы беседуем с режиссером театра Петром СКРЯБИНЫМ.
«Спектакль Юрия Макарова мы не успели заявить…»
– Петр Туруханович, поздравляем коллектив вашего театра с заслуженной победой… – Спасибо!
– Известно, что «Щелкунчика…» поставил приглашенный режиссер… – Действительно мы пригласили Бориса ХОДЫРЕВА – известного режиссера из Белгорода…
– Почему именно оттуда? – Тут такая история. Художественным руководителем Белгородского театра кукол работает Наталья РЕПИНА, которая в свое время была директором нашего Театра актера и куклы. А главным режиссером в Белгороде как раз и является Борис Ходырев. Вот нам его и «сосватали»… Наше основное направление – это все-таки детский репертуар, ведь мы не случайно называемся именно Театром актера и куклы. Ну, так вот, Борис Петрович приехал и поставил на нынешний Новый год этот спектакль. Опыт сотрудничества удался, и все показы «Щелкунчика…» прошли с аншлагом. Спектакль не чисто кукольный, а больше, я бы сказал, ТЮЗовский получился. С кукольными вкраплениями… В общем, вышла интересная работа, и мы решили привезти ее на фестиваль.
– И не прогадали! А «Двое в темноте»… – Его поставил я сам. По тематике – о войне. Только это не Отечественная война, а современные конфликты на Кавказе. О чеченском юноше и русской девушке. О столкновении двух миров, двух культур. Кстати, раньше у нас в репертуаре ничего подобного не было… Совершенно недавно, как раз перед нашим приездом сюда, Юра МАКАРОВ поставил у нас спектакль «Древо» по пьесе Ивана Иннокентьева. Мы его не успели заявить, а так бы тоже привезли сюда…
«Мы обломились с нашим юбилеем»
– Вы что-то давно не были на фестивале «Желанный берег»… – Это точно! Мы его дважды пропустили…
– Почему? – Да все очень просто. У нас несовпадение по времени было. В первый раз на «Золотой маске» были, а в позапрошлом году – ехали оттуда (смеется)… Поэтому нынешний приезд очень важен для нас. Приехали, чтобы специально показаться. Тем более, что в прошлом году – 19 мая, нашему театру исполнилось четверть века и эти два наших спектакля можно воспринимать как мини-отчет перед зрителями...
– Кстати, о юбилее. 25 лет – эта такая хорошая, настоящая юбилейная дата. Вот, например, нюрбинцы, в связи со своим юбилеем, провели нынче в Якутске целую декаду, приурочив ее к фестивалю. Вот это я понимаю – отчет по полной программе. А вы почему не организовали нечто подобное? – Мы, говоря простым языком, обломились с нашим юбилеем. В прошлом году у нас тоже была задумка – выехать в Якутск с юбилейными гастролями, показаться зрителям, которые нас потеряли. И если якутская труппа нашего театра хоть иногда бывала наскоками – дня на два, на три, то русская труппа здесь вообще сто лет не была. Но все уперлось в финансирование и от этой идеи пришлось отказаться. Тогда мы сказали, что раз не можем выехать сами, то давайте созовем другие театры сюда. Организуем праздник. Я провел переговоры с Саха театром, ТЮЗом, Нюрбинским театром. Все говорят – да, мы приедем за свой счет, покажем спектакли, вы только организуйте, где нам остановиться…
– И что? – Да, ничего! Я такой обрадованный говорю директору нашего театра, мол, так и так, а она ни в какую – денег нет и все! Типа, ишь какие… А если прямо сказать, то мы не находим общего языка с нашим директором. Никак! У нее нет понятия, что такое театр. И, главное, она понять не старается. Это тем более удивительно, что она работает в сфере культуры и, более того, возглавляет отдел культуры Нерюнгри, то есть, сидит на двух креслах… В общем, мы были вынуждены отказаться и от этой идеи. Конечно, театры, когда я им сообщил об этом, расстроились. Нам пришлось ограничиться маленьким юбилеем в своем театре. И все…
– Грустно… – Еще грустнее от того, что в связи с юбилеем работникам театра не дали никаких званий, как это, в общем-то, принято. С этими квотами на звания – у нас одно мучение! Здесь следующая ситуация – квота нам перепадает от города Нерюнгри, а у них в год всего 7 или 8 наградных листов приходит. Ясное дело, что нас и близко не подпускают к распределению своей городской наградной квоты. Они смотрят на театр как на чужаков – ведь мы республиканское учреждение. Мы в последний раз звание – «Заслуженный артист Республики Саха (Якутия)», получили для Николая ПОНОМАРЕВА, когда ездили на «Золотую маску». И то дали лишь под большим давлением сверху. И город до сих пор каждый раз напоминает нам – никаких званий не дадим, даже на расстояние выстрела не подходите с такими вопросами. Вот так вот…
«Руководство города не заинтересовано в театре»
– А почему у вас такая странная ситуация? Как только вы выезжаете за пределы своего города, участвует в различных фестивалях, всегда приезжаете с наградами – с Гран-при, с лауреатскими званиями, дипломами. Уже одно то, что вы дважды были номинированы на «Золотую маску», о многом говорит… – Мне кажется, что в первую очередь само руководство города не заинтересовано в нас. Складывается ощущение, что мы им не нужны, что мы для них лишняя головная боль. Судите сами. Театр – государственное учреждение, находится на балансе республики, а юридически прописан в Нерюнгри. Мы арендуем городскую собственность – здание и все такое. Могу сразу сказать, что как добропорядочные арендаторы, мы все исправно платим. За свет, за тепло… Но от того, что мы есть или нас нет, руководству города не жарко и не холодно. Хотя, я знаю, что зритель здорово нуждается в нас…
– А они ходят на ваши спектакли? – Конечно! Например, мы играем целую неделю: по субботам для взрослых, в воскресенье для любого зрителя, а начиная со вторника по пятницу мы спектакли то у себя в стационаре показываем, то по детским учреждениям ездим. Я могу точно сказать, что мы свой детский репертуар играем практически без перерывов. В воскресенье, например, ведь никого насильно в театр не приведешь. А у нас полный зал зрителей. Аншлаг! О чем это говорит? О том, что мы нужны горожанам, мы нужны зрителю, мы востребованы… И тем более удивляет равнодушное, мягко говоря, отношение городских властей к нашему театру. Они только горазды сказать при случае, что в Нерюнгри есть единственный в республике театр кукол. И на этом все заканчивается. А ведь это детище надо холить и лелеять… Да что там говорить, если наши власти вообще не понимают, что такое «Золотая маска». Не понимают, что это высшая премия театральной России...
«Театр переходит на подножный корм»
– Но, конечно, все сваливать на городские власти тоже нельзя. Вот сейчас мы постепенно переходим на «автономку». Это не чисто, как говорится, наши хотелки, а это республика всем театрам сказала – перейти на автономный тип учреждения. И начиная с 2012 года, мы должны полностью перейти на новую форму финансирования…
– Ваши прогнозы по этому поводу… – Ну, тут не надо быть семи пядей во лбу – нас вообще на подножный корм пустили! Как говорится, как потопаешь, так и полопаешь. Дают определенную сумму – ясное дело, не барскую, вот в его пределах и изворачивайся. Все или-или: или новый спектакль поставишь на эти деньги, или на зарплату потратишь, или сантехнику исправишь в здании, или на гастроли выедешь... Кому-то, может быть, это и выгодно, но учреждениям культуры, мне кажется, подобный тип учреждения не подходит изначально. Но это решаем не мы, и театр практически уже сегодня живет по этому механизму. У нас уже и штаты под «автономку» переведены…
– Кстати, сколько у вас в штате человек? – Человек семьдесят. Из них артистов примерно двадцать…
– А остальные? – Как в любом театре у нас есть вспомогательный штат. Кроме того, у нас много техработников. Мы вынуждены идти на это, ведь у нас большое здание – его надо обслуживать, содержать в надлежащем виде…
– Значит, у вас по штатам все нормально… – Нет, конечно! У нас в театре другая беда – нет второго режиссера. Я единственный режиссер в театре! Это нонсенс! Более того, в театре кукол нет художника-постановщика! Это вообще нонсенс в квадрате!
– Но у вас же есть соответствующие ставки? – Есть.
– Тогда в чем дело? – Мы, например, хотим вызвать художника-постановщика. Но из-за пределов республики никто не едет. И из республики тоже не едут…
– Может, у вас жилищных условий нет? – Мы готовы арендовать жилье. Но дело не в этом. У нас ведь театр специфический. Нам нужны не просто художники, а художники по куклам. Так, конечно, можно приглашать художников-постановщиков на разовые работы. Но тут еще одна беда – кого мы хотим, те все время заняты…
– И как выходите из этой ситуации? – Обходимся своими силами. Вон даже я пробую что-то делать, хотя какой из меня художник (смеется)… (Здесь Петр Туруханович явно скромничает. Именно его сценография в спектакле «Олонхо» была номинирована в 2009 году на «Золотую маску» как «Лучшая работа художника». Это помимо второй номинации «Лучший театр кукол» России. – Прим. авт.). «Мы не можем постоянно ездить на фестивали»
– По старой и очень доброй памяти вас приглашают на фестивали? – Приглашения есть. Но мы не можем ездить на все фестивали подряд. Сначала звания и регалии, полученные коллективом на предыдущих театральных смотрах, должны отработать на него и на своего зрителя. Мне кажется, что в принципе у нас почетного багажа, с которым можно идти к любому зрителю, набрано достаточно. И поэтому сейчас главной задачей театра я считаю необходимость ознакомления нашего якутского зрителя с нашим репертуаром. С теми спектаклями, с которыми мы и завоевали награды. А у нас этого нет. В Нерюнгри практически нет сахаязычного зрителя, и потому у нас якутская труппа не играет. Поэтому якутские актеры появляются, а потом уезжают. Репертуара на родном языке нет, и им приходится играть на русском языке. Насильно удержать я никого не могу…
– Действительно, столичный зритель вас практически не знает… – Если нас зритель в Якутске не знает, то, что тогда говорить о районах!? Мы для них перестали существовать с тех пор, как распался Союз. У нас последние большие гастроли были в начале 90-г годов, когда мы съездили в Верхоянск. И все! С тех пор у нас, как это я называю, бывают вылазки. Максимум на пять дней. Что это такое!? Только начал играть, только население начинает узнавать, что приехал театр, а мы уже уезжаем. А нужны нормальные добротно организованные гастроли по 20 дней, с предварительной хорошей рекламой. Но все, как всегда, упирается в отсутствие денег…
«Необходимо, чтобы театр располагался там, где у него есть зритель»
– Но у меня есть идея насчет того, как привлечь публику для якутской труппы. Раз мы не можем ездить на гастроли из Нерюнгри, надо, чтобы якутская труппа переехала туда, где у него есть сахаязычный зритель. Я даже знаю куда мы можем переехать – в Нижний Бестях. Скоро там будет огромный транспортный центр, расположенный на перекрестке всех дорог. Я уже разговаривал на эту тему с Андреем БОРИСОВЫМ. Думаю, что больших проблем с переездом не будет – это ведь всего шесть-семь артистов. Тем более, глава Мегино-Кангаласского улуса Владимир ПТИЦЫН положительно отнесся к этой идее…
– Это будет второй Театр актера и куклы? – Скорее всего, нет. Я считаю, что нам надо называться просто Театром куклы. Потому что никто не запрещает такому театру ставить драматические произведения. Но с тех пор, как у нас поменялся статус, то есть, когда мы стали Театром актера и куклы, мы во многом проиграли...
– В каком смысле? – Для актера-кукловода есть определенная выслуга лет, и они имеют право выйти на пенсию раньше других. Кроме этого, предусмотрена льготная пенсия и все такое. Ведь работа с куклой – это физический труд, причем тяжелый, у артистов просто руки отсыхают. Это профессиональная болезнь. А у наших актеров никаких льгот нет, потому что мы Театр АКТЕРА и куклы. Получается, что мы не чисто драматический театр, но и не чисто кукольный коллектив. Ни там, ни сям… Но по статусу на нас смотрят как на драмтеатр. И поэтому я хочу вернуться к статусу Театру кукол. И без нас в Якутии полно театров, которые играют драму. Нам надо держаться и развиваться за счет своей особенности – именно как Театр кукол. Мы много лет работаем в этом направлении и у нас есть, без ложной скромности, большие достижения. Как-никак мы дважды номинанты на «Золотую маску». И нам обидно, что наш собственный якутский зритель не видит того, что мы сделали за эти годы. Получается, что якутская труппа театра отлучена от своего зрителя…
Алексей АМБРОСЬЕВ.
Наша справка: Петр Туруханович СКРЯБИН, заслуженный деятель искусств РС(Я). Выпускник Высшего театрального училища им. М.С. Щепкина (1985 г.) и института инновационных программ повышения квалификации и переподготовки работников культуры «Интерстудия» (г.Санкт-Петербург»). С 1990 г. является режиссером Театра актера и куклы (г. Нерюнгри). Помимо нерюнгринского театра, Петр Скрябин ставил спектакли на сценах Саха театра и Нюрбинского государственного передвижного драматического театра. Вот лишь некоторые достижения режиссера и его коллектива: 1994 г. – Специальный приз международного фестиваля «Невский Пьеро». Инсценировка и постановка П.Скрябина «Толук» ( г. Санкт-Петербург); 2001 г. – Специальный приз Всероссийского театрального фестиваля моноспектаклей. Спектакль по пьесе С.Ермолаева «В начале было слово…». Режиссер П.Скрябин (г. Пермь); 2001 г.– Приз за лучшую мужскую роль, режиссуру и сценографию III Международного фестиваля «Лямбушка». Спектакль по пьесе С.Ермолаева «Обнажение». Режиссер П.Скрябин (г. Петрозаводск); 2002 г.– Гран-при Межрегионального фестиваля «Рождественский парад». Спектакль по пьесе С.Ермолаева «Откровение от…». Режиссер П.Скрябин (г. Санкт-Петербург); 2003 г. – Дипломант международного фестиваля кукольных театров. Спектакль по пьесе С.Ермолаева «Тойтой Боотур». Режиссер П.Скрябин (г. Абакан, Хакасия); 2003 г. – Лауреат Республиканского театрального фестиваля «Желанный берег» в номинации «Лучший детский спектакль» (инсценировка и постановка Э. Еремеева «Играем Хармса»). Лауреат фестиваля в номинации «Лучшая режиссерская работа» (спектакль по пьесе С.Ермолаева «Откровение от…» Режиссер П.Скрябин ( г. Якутск); 2005 г. – Номинант Национальной театральной Премии «Золотая Маска». Номинация «Лучший режиссер». Спектакль «Человек» по произведениям Анемподиста Софронова. Режиссер П.Скрябин; 2009 г. – Номинант Национальной театральной Премии «Золотая Маска». Номинация «Лучший театр кукол» и «Лучшая работа художника». Спектакль «Олонхо» по мотивам произведений Платона Ойунского. Режиссер и художник П.Скрябин.
