КПРФ – НЕ КОММУНИСТИЧЕСКАЯ, А СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ ПАРТИЯ

Председатель ЦК КПРФ Г.А. Зюганов в выступлении на YI (октябрьском) пленуме ЦК КПРФ выдвинул несколько положений о противоречии в общественном развитии: «Трудящиеся все лучше осознают несовместимость интересов наемного труда и капитала». «На клубок старых противоречий, вернувшихся из дооктябрьской России , наматываются новые». «Теперь, после буржуазной контрреволюции в Россию вернулся антагонизм между трудом и капиталом».
Как известно, учение о противоречии называется диалектикой. Первыми диалектиками были древние греки. В новое время их диалектика была возрождена немецкой идеалистической философией, в частности, Гегелем. Между древней и новой диалектикой лежит эпоха метафизики, которая утверждала, что противоречие немыслимо, его нигде не существует в мире.

Гегель о противоречии писал: «Но один из основных предрассудков прежней логики и обыденного представления – это мнение, будто противоречие не такое существенное и имманентное определение, как тождество, но если уж речь идет об иерархии и оба определение надо сохранять как раздельные, то противоречие следовало бы признать более глубоким и более существенным. Ибо в противоположность ему тождество есть лишь определение простого непосредственного, определение безжизненного бытия; противоречие же есть корень всякого движения и жизненности; лишь поскольку нечто имеет в самом себе противоречие, оно движется, имеет побуждение и деятельно».

Буржуазная политическая экономия исходила из закона тождества, а не из закона противоречия, не из «совместимости интересов наемного труда и капитала». Она учила о тождестве интересов капитала и труда, о всеобщей гармонии народа. А исторические факты показывали прямо противоположное: противоречие, антагонизм между буржуазией и пролетариатом доказывает, что общество не «безжизненное бытие», а оно «движется, имеет побуждение и деятельно».

Ярким фактом является первое рабочее восстание в Лионе в 1831 году, которое показало, что не тождество, а противоречие выступает как «более глубокое и более существенное» имманентное определение. Лион стал подвижным, деятельным, противоречивым или противоречащим самому себе городом. Рабочие боролись против капиталистов с оружием в руках и с лозунгом «Жить, работая, или умереть сражаясь». Стало ясно, что между пролетариатом и буржуазией существует антагонистическое, непримиримое противоречие, которое разрешается не мирным путем, а только силой, применением оружия. Первой попыткой насильственного разрешения противоречия между трудом и капиталом явилась Парижская Коммуна.

На основе исторических фактов и диалектического учения о противоречиях Маркс и Энгельс создали учение о вооруженном восстании и диктатуре пролетариата, другими словами, о немирном, насильственном пути перехода от капитализма к социализму. Очевидным подтверждением данного учения выступили Октябрьская социалистическая революция и установление Советской власти. Такова теория и практика аутентичного, подлинного марксизма-ленинизма.

В вышеуказанном выступлении Г. Зюганов сказал: «Как подчеркивает наша Программа, КПРФ – за мирный переход к социализму. Освободиться от ига капитала мирно и без потерь – значит получить лучшие стартовые условия для строительства нового общества». (жирный шрифт Зюганова – Г.Р.).
Настаивание на мирном пути к социализму показывает, что КПРФ перешла на платформу социал-демократии, и она, перестав быть коммунистической, стала социал-демократической партией.

В конце XIX в. один из лидеров немецкой социал-демократии Э. Бернштейн утверждал, что политические разногласия между пролетариатом и буржуазией следует разрешать мирным, демократическим методом, а не способом использования огнестрельного оружия. Теорию вооруженного восстания и диктатуры пролетариата, являющуюся методом разрешения антагонистического противоречия между трудом и капиталом, бедностью и частной собственностью, он охарактеризовал как «теорию крушения» и «теорию катастроф» и предлагал ее заменить теорией «социального преобразования» или движения от капитализма к социализму путем «бесконечной цепи реформ».

Выражение Бернштейна «принципиальное изменение общественного строя» оказалось очередной ревизией марксизма и означало не насильственную революцию и диктатуру пролетариата, а мирную, законную дорогу перехода от капитализма к социализму, путь завоевания большинства в парламента. Словом, строительство нового социалистического общества происходит «мирно и без потер». Тут сразу следует отметить, что другой социал-демократический деятель, один из лидеров и теоретиков II Интернационала К. Каутский, как и Бернштейн, верил в сглаживании противоречий капитализма и надеялся на приход рабочего класса к власти легальным и законным путем завоевания парламентского большинства.

Свою измену марксизму, его ревизию Бернштейн и Каутский коварно и вероломно хотели маскировать искажением взглядов Энгельса, который, как известно, вместе с Марксом создал теорию насильственной революции. Они не согласовав и предупредив Энгельса отредактировали его введение к новому изданию «Классовой борьбы во Франции», написанной Марксом в 1950 году в таком духе, будто Энгельс, перестав быть революционером, стал проповедником, апостолом законного, мирного пути к социализму.

По этому поводу Энгельс перед смертью с недоумением и гневом писал Каутскому: «К своему удивлению, нахожу сегодня… напечатанное без моего ведома извлечение из моего «Введения», прилаженное таким образом, что я предстаю в нем в виде миролюбивого поклонника законности во что бы то ни стало… Я совершенно определенно выскажу свое мнение на этот счет Либкнехту, а также и тем – кто бы они ни были – предоставили ему эту
возможность исказить мои взгляды, не сообщив мне при этом ни слова». (Курсив Энгельса – Г.Р.).

Каутский признает, что переход от феодализма к капитализму происходит путем вооруженного восстания буржуазии, гражданской войны против монархизма и установления диктатуры буржуазии. Якобинская диктатура во Франции в 1793-1794 годах развернула массовый террор. Репрессированные заполняли тюрьмы. Казни, обезглавливания гильотиной стали массовым явлением. По Каутскому, не только буржуазия, но и пролетариат участвовал в жестокой и кровопролитной революции с целью сокрушить монархию и строить республику, демократию и решать общественные проблемы во всенародных выборах. Таким образом, демократия производится путем тяжелой, мучительной и бесчеловечной диктатуры, создается в смертельном антагонизме между феодализмом и капитализмом, буржуазией и монархией.

По мнению Каутского, Западная Европа прошла буржуазную эпоху революции, гражданской войны и диктатуры и в ней наступила совершенно новая пролетарская эпоха демократии и социализма. Прославляя демократию как средство введения социализма путем завоевания большинства в парламенте, Бернштейн писал: «Демократия есть начала и конец в одно и то же время. Она средство введения социализма и форма реализации социализма… Демократия есть высшая школа компромисса». Рассуждая подобным образом, Бернштейн и Каутский пришли к выводу, что переход от капитализма к социализму в отличии от перехода от феодализма к капитализму совершается мирно, без крови и гражданской войны, путем завоевания большинства в парламенте.

Данный вывод Бернштейна и Каутского есть ревизия, пересмотр или изменение ортодоксального марксизма. И повторением их ревизионизма явилась Программа КПСС, принятая XXII съездом КПСС. Пересказ взглядов ревизионистов в Программе обнаруживается в следующих изложениях: в современных условиях имеется возможность «объединить большинство народа, завоевать государственную власть без гражданской войны», «завоевать прочное большинство в парламенте», т.е. возможность мирного пути перехода от капитализма к социализму.

Диктатура пролетариата выхолащивается и из нее устраняется ее подлинное содержание – насилие, в итоге диктатура перестает быть диктатурой и превращается в свою противоположность – в демократию, а насилие превращается в созидание нового социалистического общества. Так КПСС в самом существенном предала марксизм-ленинизм, допустила измену ортодоксальным убеждениям и, как и Бернштейн, признала демократию «началом и концом», «средством введения социализма», «высшей школой компромисса» и консенсуса. И КПСС, как и КПРФ, превратилась в коллективного Бернштейна и Каутского.

Зюганов, уподобляясь Бернштейну, исходит из того, что политические разногласия разрешаются мирно, а не использованием огнестрельного оружия. Он стремится противоречия капитализма смягчить или вовсе устранить. Как и Бернштейн, он не приемлет обострение классовой борьбы между буржуазией и пролетариатом, которое приводит революции, т.е. к
«крушению» или к «катастрофе» капитализма. Его ревизионизм с удивительной точностью выражен в его крылатой фразе: «Россия исчерпала лимит на революции».

Всесоюзная Коммунистическая партия большевиков (ВКПБ) критикует идеологию и политику КПРФ. Она считает, что по Зюганову понятие классовой борьбы устарело и движущей силой капитализма является не борьба классов, не их противоречие и антагонизм, а их консенсус, компромисс и договоренность. Выходит, что КПРФ относится к капитализму с нежностью, поэтому из него исключает противоречие, но зато к мышлению обращается с грубостью, включая в него противоречие. Конкретно противоречие обнаруживается в мышлении самого Зюганова. Одна его мысль заключается в том, что учение о противоречии классов, о наличии антагонизма при капитализме устарело, что имеющееся противоречие буржуазного общества исчезает тем, что оно становится разрешаемым или разрешенным.

Другая мысль Зюганова противоположна и потому противоречит первой его мысли и гласит: капитализм поражен неразрешимым противоречием. Об этом он выше говорил: «Трудящиеся все лучше осознают несовместимость интересов наемного труда и капитала». «Теперь, после буржуазной контрреволюции в Россию вернулся антагонизм между трудом и капиталом». Cловом, в его мышлении существует противоречие между двумя мыслью: антагонизмом и консенсусом.

О логическом механизме исключения противоречия противоположностей из вещи, существа и общества Гегель писал: «Противоположные определения содержат противоречие постольку, поскольку они в одном и том отношении соотносятся друг с другом отрицательно или снимают друг друга и безразличны друг к другу. Представление, переходя к моменту безразличия этих определений, забывает в нем их отрицательное единство и тем самым оставляет их лишь как разные вообще». (Курсив Гегеля – Г.Р.).

Если Зюганов считает, что противоречие, борьба труда и капитала, имущего класса и класса пролетариата устаревшим, то это в философском смысле он останавливается в «моменте безразличия этих определений, забывает в нем их отрицательное единство и тем самым оставляет их лишь как разные». А, как известно, философия разность развивает до их противоположения и противоречия. Именно поэтому Гегель пришел к заключению: «Но мыслящий разум заостряет, так сказать, притупившееся различие разного, простое многообразие представления до существенного различия, до противоположности. Лишь доведенные до крайней степени противоречия, многообразные моменты становятся деятельными и жизненными по отношению друг другу и приобретают в нем ту отрицательность, которая есть имманентная пульсация самодвижения и жизненности» (Курсив Гегеля - Г.Р.).

Ортодоксальный марксизм в отличие от КПРФ исходит из того, что при капитализме происходит обострение «притупившегося различия разного», имеется антагонизм, «доведенное до крайней степени противоречие» между пролетариатом и частной собственностью, между нищетой и богатством, имением и неимением. Маркс о неимении писал: «Неимение – это самый отчаянный спиритуализм, это полнейшая недействительность человека, полнейшая действительность его обесчеловеченности, это весьма положительное имение – наличие голода, холода, болезней, преступлений, унижения, отупения, всякого рода обесчеловеченности и противоестественности». (Курсив Маркса – Г.Р.).

В конце следует подчеркнуть, что теории марксизма о насильственной революции, слома государственной машины буржуазии и диктатуры пролетариата, которую Бернштейн обрисовал как теорию «крушения» или «катастрофы», Маркс дал философское обоснование в следующих высказываниях: пролетариат «не может освободить себя, не уничтожив своих собственных жизненных условий.

Он не может уничтожить своих собственных жизненных условий, не уничтожив всех бесчеловечных условий». «Пролетариат как пролетариат вынужден упразднить самого себя, а тем самым и обуславливающую его противоположность – частную собственность, - делающую его пролетариатом. Это – отрицательная сторона антагонизма, его беспокойство внутри него самого, упраздненная и упраздняющая себя частная собственность». В этом состоит философское содержание ортодоксального коммунизма. Оно коренным образом отличается от ревизионизма КПСС и КПРФ – последователей социал-демократических партий Второго Интернационала.

Гавриил Романов, заслуженный работник культуры ЯАССР
2 декабря 2014 г.