В июле вся ее информация была выставлена на аукцион за 350 биткоинов — это почти $100 000, а в августе похитители предложили сотрудникам Департамента военной контрразведки ФСБ выкупить лот с 50-процентной скидкой — в переписке якобы были обнаружены незашифрованные служебные документы, например, о размещении атомных подводных лодок и комплексов «Искандер». «Вымогательство чистой воды», — отрезает Большакова в интервью Forbes.
Ее переписка не была целью хакеров — они сами признают, что их интересовал начальник Ксении Роман Филимонов, экс-руководитель Департамента строительства Минобороны и бывший вице-губернатор Московской области.
За информацией высокопоставленных лиц развернулась настоящая охота.
Поисками похитителей информации в разное время занимались ФСО, Центр информационной безопасности ФСБ, 8-е управление Минобороны, которое отвечает за шифрование связи, но хакеры по-прежнему недосягаемы. В сентябре они запускают англоязычную версию сайта и обещают выложить новые информационные массивы. Торговля конфиденциальной информацией всегда была прибыльным бизнесом, но теперь технические средства помогают похищать информацию даже у первых лиц государства, а прибыль, получаемая через аукцион, больше, чем у традиционных ресурсов с компроматом.
Forbes узнал, как работает этот нелегальный бизнес.
Совместный проект
За столом сидят трое: Анатолий Собчак в полосатой майке, Владимир Путин в бирюзовом спортивном костюме с красными полосками, его жена Людмила. Супруга Путина оживленно спорит с Собчаком. Перед ними накрытый стол: фужеры, пиво, закуски. Эта любительская видеозапись, сделанная в 1992 году на даче Собчака, была выставлена на продажу на онлайн-аукционе Libertas.bz. Торги стартовали с 30 биткоинов, а продан лот был за 330 биткоинов. Покупатель неизвестен.
Запущенный осенью 2014 года портал Libertas.bz, по словам его владельцев, задумывался как аналог российского Wikileaks, где информаторы могли бы не только анонимно разместить информацию, но и заработать на ней. Тогда же создатели онлайн-аукциона Libertas.bz вышли на членов «Анонимного интернационала» и предложили работать вместе. «До этого мы некоторые свои массивы продавали самостоятельно и даже сами задумывались о создании подобной площадки», — сообщает Forbes представитель «Анонимного интернационала», представившийся как Льюис (интервью для Forbes он дает через крипточат).
Впервые «Анонимный интернационал» (также известен как «Шалтай-Болтай») заявил о себе в декабре 2013 года, выложив в сеть текст новогоднего обращения Владимира Путина, а самой резонансной их акцией считается взлом Twitter-аккаунта премьер-министра Дмитрия Медведева. Через специальный блог «Шалтая-Болтая» также публиковалась переписка Аркадия Дворковича, депутата Госдумы Роберта Шлегеля, бывшего заместителя начальника управления внутренней политики Администрации президента Тимура Прокопенко и других чиновников. «Есть мнение, что эти ресурсы [биржа, «Анонимный интернационал»] используются для слива компрометирующей информации в рамках аппаратной борьбы», — говорит источник, близкий к правоохранительным органам.
После того, как перепиской одного из взломанных бизнесменов заинтересовался Следственный комитет, тот поспешил побыстрее выкупить информацию с биржи.
«Это никакая не политика и не борьба за свободу интернета, это бизнес, ребята давно и прочно работают с информацией за хорошие деньги», — уверяет собеседник Forbes, знакомый с деятельностью «Анонимного интернационала». «Информацию выгодно похищать только у известных персон, — замечает Алексей Тюрин, директор департамента защищенности компании Digital Security. — На такие данные всегда найдутся покупатели, будь то конкуренты, представители медиа, либо сам владелец конфиденциальных сведений. Вообще, это похоже на хороший коммерческий проект».
«Мы не торгуем компроматом в стиле пиар-агентств, мы даем сырую информацию», — уверяет Льюис. По словам источника Forbes, часть команды «Анонимного интернационала» действительно зарабатывала на добыче информации по заказу частных и официальных лиц. С появлением биржи у них открылись новые возможности заработка. После того как создатели биржи договорились о совместной работе с «Анонимным интернационалом», сайт Libertas.bz был закрыт, и 7 апреля 2015 года биржа была перезапущена под именем Joker.buzz.
Льюис рассказывает, что в группу «Анонимного интернационала» входит 10-12 человек. В команде биржи два человека: «основатель» — он решает организационные вопросы и ведет переговоры, и «техник», который отвечает за техническую сторону сайта. Цели для атаки определяются на общем собрании в крипточате. Льюис говорит, что новые лоты появляются каждый день, но проблема в том, что «Анонимному интернационалу» не хватает рабочих рук — двое аналитиков, которые разбирают гигабайты переписки, «тонут в информации». В качестве средства платежа были выбраны запрещенные в России биткоины, они обеспечивают анонимность. «По карте, даже если она и на вымышленное имя, можно отследить участников транзакции», — поясняет Льюис.
Уценка информации
Первые месяцы работы биржи были не особо удачными. В аукционе по продаже информационного массива, якобы принадлежащего Михаилу Дворковичу, брату Аркадия Дворковича, принял участие лишь один человек. Тогда продавцы решили провести краудфандинг — собрать с посетителей сайта деньги, чтобы выложить информацию в общий доступ, но акция не увенчалась успехом.
В итоге «Дворкович» ушел по бросовой цене в 11 биткоинов единственному претенденту.
Из размещенного на бирже массива, скопированного якобы у супруга помощницы вице-премьера Натальи Тимаковой Александра Будберга, произошла утечка. Представители «Анонимного интернационала» объясняют это тем, что кто-то из постоянных подписчиков решил попробовать получить доступ к массиву Будберга самостоятельно — один из его аккаунтов был взломан повторно. Члены «Анонимного интернационала» не любят конкурентов и заявляют, что они заткнули дыру сами.
Итоги аукциона по личной переписке Медведева были аннулированы. Сейчас этот массив висит «на лотке» — так называют бессрочные аукционы. «Он у нас исполняет роль витрины, но, возможно, мы и снизим цену раза в три. На подходе новые лоты для витрины», — заявляет Льюис. О ком именно идет речь, говорить отказывается. В сентябре «Анонимный интернационал» обещает выпустить демо-версию массива Тимура Прокопенко с его почты и мобильных устройств.
Ситуация изменилась, когда к реализации лотов подключились посредники — клиенты, которые уже покупали раньше массивы информации и теперь самостоятельно выходят на тех, кому потенциально могут быть интересны выставленные на бирже лоты. Например, одно из столичных детективных агентств вело переговоры о выкупе лотов с членом совета директоров ЗАО «Газпромнефть-Аэро» Леваном Кадагидзе и Ильей Гудковым, генеральным директором ФКУ «Ространсмодернизация». В «Газпром нефти» уверяют, что в компании не зафиксировано утечек коммерческих или иных конфиденциальных данных, а единичные случаи, когда информация попадала в интернет, касались личной переписки сотрудников. В «Ространсмодернизации» на вопросы Forbes не ответили.
По словам Льюиса, за пару месяцев «Анонимный интернационал» наторговал на бирже на 1000 биткоинов (около $275 000). Очень быстро ушли массивы, якобы принадлежащие Левану Кадагидзе, Илье Гудкову, Ивану Саввиди (депутат Госдумы, владелец компании «Донской табак»). После того, как переписка якобы пресс-секретаря Медведева Натальи Тимаковой была уценена, ее выкупили за 150 биткоинов. Не исключено, что этот массив покупал иностранец. «Писал на английском. По IP-адресу, стилю общения, оговоркам можно сделать такой вывод», — рассказывает Льюис. Тимакова от комментариев по этой теме отказалась. «Лоты стали продаваться даже быстрее, чем мы ожидали, — замечает Льюис. — Мы стали пользоваться биржей как основным каналом продажи».
Механизм покупки следующий. Между сторонами не происходит никаких личных встреч или телефонных переговоров —все контакты ведутся через защищенный мессенджер Threema. Покупателя просят завести счет в биткоинах и положить туда сумму, равную стоимости лота. После тестового микроплатежа на указанный «Анонимным интернационалом» счет покупатель переводит остальную сумму — частями или полностью. Биржа за свои услуги получает 20%. Все, что зарабатывает «Анонимный интернационал», по словам Льиюса, тратится на новые сервисы, связанные с их деятельностью. «Мы не знаем точно, кто именно покупает массив — сам фигурант, его конкуренты или его близкие, которые делают ему подарок», — говорит Льюис. При этом, по его словам, есть клиенты, которые оставляют заявки, и информация не выставляется на биржу, а сразу передается им. «Интересует все, что человек скрывает, — переписка, фото, сообщения с устройств. Но у нас высокие расценки, и не за все беремся. Нам заказывали Навального, вернее, выкидывали такое предложение, но мы вежливо отказались», — рассказывали Льюис.
Сейчас главный лот на бирже — массив информации о гибели малайзийского Boeing MH-17 за рекордную сумму в 35 000 биткоинов (около $10 млн). Его продавцом, по информации Forbes, является Федеральный информационный центр «Аналитика и безопасность». Один из создателей центра, экс-глава службы безопасности Бориса Березовского Сергей Соколов рассказал Forbes, что в результате расследования им удалось получить записи переговоров радиобмена офицера боевого управления с летчиком военного самолета, находившегося в момент катастрофы рядом с Boeing-777, видеозапись из кабины ЗРК-БУК, сделанная мобильным телефоном, данные радиоэлектронного перехвата телефонных переговоров сотрудников иностранных спецслужб, заключения взрывотехнической экспертизы.
Соколов подчеркивает, что в лот входят не распечатки, а именно носители информации — мобильные телефон, флэшка, магнитный носитель в виде катушки с проволокой, который ФИЦ выкупал у фигурантов дела. «Итогом нашего расследования стала версия о теракте на борту Boeing, который организовали иностранные спецслужбы», — утверждает Соколов. Льюис говорит, что отношение к расследованию у него настороженное, но лот представляет большую общественную значимость: обычно сайт посещают 100-200 уникальных посетителей в день (изредка доходило до 2000), но, когда выставили информацию по самолету, посещаемость подскочила до 10 000 человек.
Слабое звено
Взломать Twitter-акаунт Дмитрия Медведева хакерам не представляло особого труда — якобы логин и пароль был записан у него в заметках на iPad. «Зачастую даже VIP-персоны уверены, что защищать нужно только рабочие аккаунты, а их личные ресурсы никто не станет ломать. При этом давно известно, что через доступ к индивидуальному аккаунту преступники могут захватить контроль над корпоративными и даже государственными ресурсами», — напоминает объясняет Тюрин из Digital Security.
«Человек — всегда самое слабое звено системы защиты, — замечает директор НЦ «Информзащита» Михаил Савельев. — В крупных корпорациях порой сложнее всего защитить именно руководителя. Его сложно заставить соблюдать правила, рекомендации он порой просто не слышит, ввиду того, что голова его занята глобальными проблемами, а перечить или указывать ему на ошибки подчиненные боятся».
Тем более, арсенал у хакеров разнообразен, особенно когда есть денежный ресурс: перехват сигналов при помощи подставных Wi-Fi роутеров и фальшивых точек мобильной связи, кратковременный физический доступ к устройствам (от карманника до подкупленного официанта), доступ к резервным копиям, взлом через уязвимости в программном обеспечении, социальная инженерия. «Учитывая хаотичный характер взломов, очень похоже на то, что они ломают все, что ломается», — замечает Тюрин.
Например, жертве на почту отправляется письмо со ссылкой — так происходит заражение трояном для дальнейшего получения доступа к информации. Чтобы у человека не возникло сомнений, письма приходят от реальных партнеров (для этого сначала взламываются их компьютеры) или потенциальных клиентов. Существует несколько программ, с помощью которых можно было получить пароли от iCloud и почты, просканировать локальную сеть или установить удаленный контроль.
Расследованием взлома Медведева и Тимаковой занималось ФСО, взлома сотрудников Минобороны — 8-е управление Генштаба и ФСБ. После того, как летом 2014 года была взломана почта начальника Департамента имущественных отношений Минобороны Дмитрия Куракина, а весной 2015 года — помощницы экс-руководителя Департамента строительства Минобороны Романа Филимонова, и без того суровые меры безопасности в военном ведомстве были усилены. «У нас и раньше было строго: работает своя локальная сеть, доступ в соцсети закрыт, вся почта просматривается офицером, телефоны глушатся», — рассказывает собеседник ведомства. По его словам, взлом высокопоставленных сотрудников нанес репутационный ущерб, но никакой утечки гостайны не произошло.
Сами хакеры уверяют, что не стали бы торговать гостайной.
Но и без этого их деятельность попадает под целый ряд статей, замечает Михаил Савельев: если информация была украдена с помощью технических средств — это статья 272 УК РФ, если есть факт незаконного ознакомления с почтой (электронная, бумажная) — 138 УК РФ, если там присутствует информация о личной жизни — 137 УК РФ, а если это еще и похищенная и незаконно введенная в оборот коммерческая тайна — то это статья 183 УК РФ. Если в продаваемых сведениях нет заявленной информации, т.е. это фейк или недостоверные данные, то «продавец» попадает под статью 159 УК РФ (мошенничество).
«Единственным «окончательным» решением этого вопроса с точки зрения официальных властей может быть поимка создателей ресурса и с последующим блокированием сайта», — замечает Тюрин. Но вычислить создателей, обладающих высокой квалификацией в сфере ИТ, невероятно сложно.
10 000 мобильных можно теперь прослушать за 50 тысяч долларов
Вопрос о незаконной прослушке телефонов российской правительственной делегации во время визита в Эстонию в Комитете по безопасности Госдумы РФ закрыт. Об этом корреспонденту ИА REGNUM сообщили в аппарате данного комитета. После того, как депутат Николай Леонов (фракция "Родина"), инициировавший запрос по этому поводу в МВД и ФСБ, получил ответ, этот вопрос больше не рассматривался в комитете, новых мер по борьбе с нелегальным прослушиванием комитетом не предлагается, сказал корреспонденту ИА REGNUM помощник Леонова.
Напомним, что в конце прошлого года Комитет по безопасности Госдумы направил в МВД и ФСБ запрос о деятельности на территории России и в отношении российских граждан за рубежом американской детективной фирмы "Kroll Associates". Запрос был направлен в рамках протокольного поручения нижней палаты. В СМИ неоднократно звучала информация о том, что сотрудники фирмы прослушивали разговоры российской делегации во главе с премьером Михаилом Фрадковым во время визита в Эстонию в 2004 году.
Вместе с тем, законодательная инициатива депутатов, если она все же появится, должна будет касаться более серьезной защиты от "прослушки" далеко не только первых лиц страны, олигархов и их окружения. Корреспонденту ИА REGNUM удалось переговорить с недавно уволившимся в запас сотрудником правоохранительных органов, по долгу службы имевшим отношение к проблемам защиты информации. На условиях анонимности он рассказал о том, что буквально за последний год технологии массовой прослушки мобильного эфира в мире значительно подешевели и получили хождение в России.
Как пояснил источник, существует два основных типа шифрации разговоров по мобильным телефонам в формате GSM - один более простой для взлома, другой - более сложный. Еще несколько лет назад устройство, способное отслеживать не более 16 мобильных абонентов со сложным типом шифрации, стоило на мировом рынке до полумиллиона долларов. Однако затем усилия объединили криптографы Израиля и США, разбросанные по миру бывшие сотрудники крупнейших советских оборонных предприятий, менедждеры из ЮАР и производители из Юго-Восточной Азии. Результатом стало создание портативного (вес всего 12 килограмм) прибора, позволяющего одновременно прослушивать до 10 000 мобильных линий и стоящего всего около 50 тысяч долларов. Причем этому "чемоданчику" подвластен и простой, и сложный тип шифрации. Он успешно находит "дыры" в защите модемов сотовой связи, результатом чего стал, в частности, недавний скандал с прослушкой премьера Греции - там, как предполагают эксперты, была применена как раз эта новая технология.
По данным источника, совершенствование технологии прослушки снимает и проблему поиска нужного абонента. Дело даже не в том, что хакеры за последние годы несколько раз крали базы данных абонентов крупнейших российских мобильных компаний. Теперь можно обойтись и без их услуг - достаточно иметь аудиозапись нужного голоса. Новая технология позволяет найти голос абонента менее чем через минуту после его выхода в сеть. Частая смена СИМ-карт - излюбленный прием российских бизнесменов - тоже в этом случае, естественно, не поможет.
По сути, детективы занимаются сбором и добычей информации, чем, кстати, очень напоминают журналистов (см. справку). И если информация того стоит, в ход идут все средства, с помощью которых она может быть получена. Слежка, прослушивание, получение конфиденциальной информации в правоохранительных органах -- все это незаконно, но все это -- обычная практика.
Сами органы такое положение вещей не очень смущает. Негласное правило, которого стараются придерживаться их действующие и бывшие сотрудники, которые, как правило, и пашут на ниве частного сыска, гласит: работайте в свое удовольствие, но не высовывайтесь. Именно поэтому крупные структуры, имеющие в своем составе детективные подразделения, стараются их деятельность на людях не комментировать. Не рекламируют себя и частные детективы, имеющие обширную практику -- им хватает заказов от знакомых и друзей уже обслуженных клиентов.
Таким образом, достаточно простодушный человек, решивший нанять сыщика, как правило, попадает либо на новичков, не имеющих даже лицензии, либо на аферистов -- именно эти две категории работников сегодня рекламируют свои услуги наиболее активно в газетах бесплатных объявлений.
За примером далеко ходить не надо. Одна моя знакомая недавно решила проследить за своим бойфрендом -- не встречается ли он еще с кем? Частный детектив взял с нее в качестве предоплаты $200, и с тех пор она его не видела. Обман? Разумеется. Но приятельница слезно просила меня не только не публиковать имя этого афериста в журнале, но даже не звонить ему. Тот ведь может отомстить -- рассказать фигуранту заказа, кто и за какую сумму его заказал.
А вот еще реальный случай: другая моя знакомая месяц назад случайно встретила на улице человека, который был ей должен крупную сумму. И все бы ничего, но за поиск должника год назад она заплатила частному сыщику $500 -- тот через две недели отчитался, что искомого господина, по его информации, убили.
Итак, мы имеем рынок, спрос на котором не развит в силу его, рынка, специфики. Неясно, к кому обращаться в случае чего, можно нарваться на не вполне чистоплотного исполнителя. В то же время детективы с хорошей репутацией, как уже говорилось, на отсутствие заказов не жалуются: каждый клиент, которого они обслужили, приводит хвост -- нуждающихся в подобных услугах, но не рискующих обращаться с конфиденциальной просьбой к кому попало. Так что получается, что потенциал у этого рынка есть, и немаленький. Для начала посмотрим, какие услуги частных детективов сегодня наиболее востребованы.
Выгодная неверность
Олег Зимин: "В последние года полтора довольно часто приходится собирать информацию для иностранцев о россиянах, с которыми они познакомились через интернет"
Недавно в "Комсомольской правде" была опубликован материал о ростовском детективе, который соблазнил жену своего заказчика, чтобы тот убедился в ее неверности. Корреспондентка КП не зря усомнилась в правдивости этой и других историй, которые ей поведал словоохотливый "сыщик", но, так или иначе, первым номером в перечне услуг частного сыска, по мнению обычного человека, должен идти сбор информации о супружеской неверности.
Сами сыщики посредством прессы в один голос сообщают, что подобными делами не занимаются и не желают -- дескать, стыдно, неэтично и так далее. На самом деле, такую услугу вам окажет практически любой частный детектив -- если сойдетесь в цене.
Виктор Петрушин, частный детектив, владелец сайта rozysk.com: В нашей практике доля этих заказов -- около 90%. Мы (девять бывших сотрудников 7-го управления ФСБ, которое, как известно, специализировалось на наружном наблюдении) в слежке являемся профессионалами и поэтому беремся за такие заказы с большей охотой, чем кто-либо еще. Но и другие частные сыщики выполняют такую работу -- просто многие не говорят об этом в своих интервью, потому как, оказывая эту услугу, они вроде бы нарушают закон. Мы это нарушением не считаем, и никакой суд нашу вину признать не сможет -- даже чисто технически: у нас же пока не запрещено ездить на автомобиле и делать фотоснимки! Наши услуги стоят $250-300 за восемь часов, либо $500-600 в сутки. Хотя, конечно, возможны варианты. Совсем недавний заказ -- одна женщина попросила проследить за ее мужем, который поехал отдохнуть на Канары. Мы отправили в тот же самый отель женщину с 13-летним сыном, которая и сделала всю работу. Ей повезло, муж скомпрометировал себя уже через три дня, то есть оставшееся и оплаченное время проживания в отеле она просто отдыхала. Работа обошлась клиентке в $3,7 тыс. за поездку плюс $1 тыс. за саму работу.
Не считает слежку нарушением закона и частный детектив Олег Пытов, бывший сотрудник уголовного розыска и владелец сайта syshik.ru: Закон запрещает вмешательство в частную жизнь граждан, но разрешает наблюдение -- без каких бы то ни было условий. Согласен, тут есть некое противоречие, но оно разрешается на уровне простого здравого смысла. Вот я еду за автомобилем, вот я фотографирую, как из автомобиля выходит, например, мужчина и встречается с женщиной -- ну и что? Ведь здесь нет никакого вмешательства в частную жизнь, объект находится на виду у всех. Другое дело, когда клиент просит прослушать обычный или мобильный телефон. Я такую услугу, разумеется, не оказываю. Но рыночные цены примерно знаю. Обычный, стационарный телефон -- от $200 в день, мобильный -- $700-800. Однако в делах об измене прослушка не требуется -- овчинка выделки не стоит. Зачем, если можно просто проследить?
Детективы, с которыми мне удалось пообщаться, отмечают рост числа подобных заказов в последнее время.
Виктор Петрушин: Вообще, человеку свойственно желание знать правду, свою роль в активизации спроса сыграла и мобильная связь. Сегодня практически каждый второй заказчик приходит к нам после того, как случайно прочитал SMS-сообщение на телефоне супруга или супруги. Сейчас принимаем шесть-семь таких заказов в неделю.
Найди меня
Сергей Минаев: "Наше недавнее достижение связано с выявлением в одном из черноморских городов производства чая под известной в мировых масштабах торговой маркой"
Значительный объем заказов связан с поиском людей -- не только без вести пропавших, но и просто старых знакомых, с которыми утеряна связь, или родственников. Есть такая телепрограмма -- "Жди меня". Первое время с поиском людей программе помогал директор сыскного агентства "Зов" (detective-zov.ru) Олег Зимин, потом -- руководитель детективного направления компании "Алекс" Александр Упатов. Сегодня обученный персонал "Жди меня" ищет людей не хуже любого детектива, однако детективам и без телепередачи работы хватает. Об этом говорит уже то, что прием заказов на эту услугу подвергся некоторой автоматизации. В частности, на сайте detectiveagency.org, которым владеет Упатов, есть своеобразный калькулятор, с помощью которого можно самостоятельно подсчитать примерную сумму, в которую вам может встать заказ. Тут все зависит от имеющейся у клиента исходной информации. Например, если вы хотите найти человека, с которым не виделись менее двух лет, и который, предположительно, проживает по месту постоянной прописки в Центральном округе России и, кроме того, вы знаете дату его рождения и ФИО, вам придется выложить 190 евро. Если же человек скрывается от вас, причем предположительно в Австралии, калькулятор выдаст сумму покрупнее -- 29,7 тыс. евро.
Александр Упатов: Разумеется, эта калькуляция очень условна, точная сумма может быть определена только при личном общении и велика вероятность, что за дело я просто не возьмусь. Но здесь существует очень простое правило: чем быстрее заказчик обратится к детективу, тем лучше. Милиция дела об исчезновении принимает с большой неохотой, предлагает подождать пару деньков, хотя действовать нужно максимально быстро -- расклеить объявления о пропаже, провести опрос лиц, которые могут быть в курсе, где находится пропавший и т. д. Я использую для поиска даже кинологические службы -- этим летом мы с большим успехом с помощью собак искали потерявшихся грибников. Но чаще всего помогает метод обычного опроса свидетелей. Недавно обратились ко мне родители девочки, которая ушла из дома. Я нашел ее на следующий день. Последний раз подруги видели ее недалеко от метро "Проспект Мира". Навел справки -- в том районе находился пункт раздачи пищи одной благотворительной организации. Поехал на это место и сразу увидел девочку, которая просто тусовалась со своими друзьями-хиппи. Клиент заплатил $300.
Опрос -- это, конечно, замечательно, но в реальности в делах такого рода детективы очень часто используют определение координат места, откуда последний раз звонил с мобильного телефона исчезнувший человек. Однако они предпочитают об этом не распространяться -- люди, работающие в компаниях-операторах мобильной связи, оказывают эту услугу в частном порядке, то есть нелегально (кстати, очень часто делают это совершенно бесплатно).
Но если номер телефона неизвестен, приходится действовать иначе.
Виктор Петрушин: Обычное дело, когда к нам обращаются с просьбой найти человека, с которым когда-то встречались. Совсем недавно на нас вышел бизнесмен из Латвии -- просил найти официантку ресторана "Ригас Лицис" в Юрмале, которую он просто увидел, не решился с ней заговорить, а потом понял, что очень хочет познакомиться с нею поближе -- для серьезных отношений. Он знал только ее имя -- Катя. Над этим заказом мы работали четыре месяца. Оказалось, что Катя уехала в Псков, на родину, оттуда вместе с мамой -- за границу на заработки. Вышли на ее тетю, которая жила в Финляндии. Она к нам сначала отнеслась подозрительно, но при втором контакте сказала, что о местонахождении Кати может знать ее вторая тетя, которая живет в Германии. В итоге мы нашли Катю в Леверкузене, где она работала в ресторанчике местного футбольного клуба. Как там у них дальше сложилось, не знаю, но работа обошлась клиенту в $18 тыс.
Довольно часто поступают заказы на генеалогические исследования -- детективы берутся и за них.
Проверка помещения на предмет наличия прослушивающих устройств
$10-20 за квадратный метр
Первичная информация о частном лице (установление соответствия заявленных ФИО реальным, прописка, судимость)
$100-150
Досье на частное лицо (первичная информация плюс характеристики с предыдущих мест работы, характеристики с мест обучения, участие в создании предприятий, владение недвижимостью, автотранспортными средствами и т. д.)
$300-1000
Первичная информация о юридическом лице (учредители, регистрационный адрес и т. д.)
$50-100
Досье на юридическое лицо
$400-4000
Наличие денег на банковском счете
$100-300
Выписка с банковского счета о движении средств
От $100
Проверка человека на полиграфе
$200-300
Поиск людей
От $200 (в среднем речь идет о $1000)
Поиск без вести пропавших
От $1500
Сбор генеалогической информации
От $300
Расследования
$50-100 в день (не считая текущих расходов на расследование)
Представьте себе, что про вас в газете написали какую-то гадость
Александр Добровинский
Представьте себе, что про вас в газете написали какую-то гадость. Вы-то знаете, что взяток не брали, но все равно чертовски неприятно. И друзья нервы мотают. Они звонят целую неделю после выхода статьи с одним и тем же идиотским вопросом: «Ты читал? Какой ужас! Надо что-то делать».
Что делать? Прежде всего понять, что вы могли стать объектом пиар-атаки. И умерить праведный гнев, поскольку разбираться с газетой — занятие бесперспективное. Ищите заказчика.
Сейчас в России сложился один из самых устойчивых рынков, цены на котором постоянно растут, — рынок компромата и пиара. Его участники: заказчик, посредник, СМИ, тот, кого заказали. Первый и последний периодически меняются местами.
Все началось в период первых экономических войн, когда олигархи стали покупать газеты вовсе не в целях получения прибыли, а как непрофильные активы, предназначенные для войны. И газеты очень быстро превратились в своеобразные метательные орудия. Под их обстрел первым делом попали «красные директора», сидевшие на своих заводах, которые хотели приобрести олигархи, сообщавшие через федеральные СМИ, какой тот или иной руководитель — вор и подлец. Директора, в свою очередь, призывали к себе редактора местной газеты «Гудок тайги» и пытались восстановить свой имидж в глазах местного населения, рассказывая о фашиствующих молодчиках, мечтающих захватить родной завод. Народ брался за вилы ради сопротивления злу насилием, а олигархи — за прокуроров.
Центральные газеты, почуяв запах денег, стали к этому процессу относиться более творчески, с размахом, занимаясь своей работой, но уже в направлении зеленых целей. Таким образом, газеты остались страшным оружием пролетариата. Причем неумолкающим.
Но для всех участников этого рынка существует масса опасностей. К примеру, для «жертвы» самая страшная — начинать оправдываться. Грамотные пиарщики на этот счет говорят: «и не вздумайте, а также упаси вас бог податься в суд. Дайте лучше нам заработать еще немного денег». И умные люди, подвергнутые нападкам, решают нанести ответный, еще более изощренный, ассиметричный удар в другом издании.
Оправдываться и судиться действительно бесполезно. Это потеря денег и времени, потому что опровержения никто не читает, а чем больше кто-то оправдывается, тем больше вызывает подозрения.
Шумят в судах лишь две категории граждан: настырные и богатые. Первые будут судиться до потери пульса, потому что у них такой характер. А вторые — чтобы неповадно было, потому что могут задавить деньгами, дать взятку судье, арестовать счет в банке. Это называется «нанести ответку»... Но, кроме утехи самолюбию, это ничего не даст.
Ни в гражданском, ни в уголовном процессе «жертве» не светит ничего, если, конечно, не дать взятку судье, а журналист при этом не окажется полным идиотом и не подставится сам. Но даже если обкаканный человек настырен настолько, что смог выиграть процесс, он все равно остается в тяжелой ситуации. Ну, например, Иосиф Давыдович Кобзон победил в судах все газеты. Но визы в Штаты от этого ему не прибавилось.
На Западе ситуация похожая. За десятилетия свободной прессы журналисты так отточили свой стиль, что привязаться к ним в судебном порядке практически невозможно. Бывают исключения, но с тем же результатом, что и в России. Очень яркий пример. Известный и небедный господин Аркадий Гайдамак ухитрился-таки засудить весьма влиятельную французскую газету. Но на основании публикации, которую он и оспаривал, против него было возбуждено уголовное дело. Газета, конечно, извинилась. Но дело-то не закрыли.
И в нашем законодательстве существует закавыка, дающая право прокуратуре по факту публикации возбуждать либо проверку, либо уголовное дело. Этим пользуются, когда хотят поставить конкуренту детский мат: договариваются с прокурором, вовремя появляется статья, и следственная бригада — на выезд.
Судиться насмерть приходится только чиновникам, которых уличили во взяточничестве. Прочитав разоблачение, их начальство приходит в неистовство и заставляет либо отмываться, либо нести деньги, поскольку решает, что подчиненный, гад, взятку взял, но не поделился. И тут уж умри, но опровержение добудь.
Для заказчика опасностей несколько. И фраза пиарщика о том, что пасквиль хуже не сделает, но впечатление создает, — от лукавого. Впечатление он может создать удивительное. Во-первых, на пиар-кампании очень легко разориться. На сегодняшний день война в прессе — вещь дорогостоящая. 10 статей по 25 тысяч долларов... 250 тысяч долларов, которые еще нужно заработать. По российским меркам — это всего лишь, например, 20 процентов маржи, украденной от налогов. Но, значит, олигарх, затеявший какую-то шумиху, в общей сложности украл больше миллиона. Это может себе позволить действительно серьезный бизнес. И если кто-то решился на «ответку», то это нужно помнить.
Во-вторых, существует опасность предательства как со стороны пиарщика, так и журналиста.
В-третьих, заказчик может недооценить противника и получить такой сокрушительный ответ, что это отобьет у него всякую охоту не только вести войну, но и заниматься бизнесом. Пиарщики дружат между собой, и всегда есть риск утечки информации — тогда-то и будет нанесен упреждающий удар, и эффект задуманного теряется вместе с деньгами.
В-четвертых, есть опасность плохого пиара. Пример: Аксененко. МПС вкладывало огромные деньги в свою пиар-кампанию, но министр был снят и чуть не посажен. Хотя и его противники оказались не лучше: где уголовное дело-то? Плохой пиар был у «Сибура». Как следствие Голдовский — на нарах.
Для газет опасность номер один — только непрофессионализм журналиста и редактора: ну не смогут они должным образом обставить пасквиль и попадут на большие неприятности.
Опасность вторая. Напал на кого-то и получил «обратку» с совершенно неожиданной стороны, потому что проследить хитросплетения личных и коммерческих отношений в этой стране крайне трудно.
Опасность третья. Взял «бабки», дал пасквиль, обкаканный банкир, у которого много денег, пришел и перекупил журналиста. Перебежчик рассказал: что, кто, как — или банкиру, или соседней газете, или вообще в суде. Подобная ситуация еще не происходила, но уже назревает. Уверен, что скоро какое-нибудь издание попадет в очень щекотливое положение, оказавшись уличенным в клевете. Кстати, тогда и пиарщику достанется.
На самом деле все это трудно назвать коррупцией. СМИ просто продают свои услуги точно так же, как любой другой участник рынка. А рынок как таковой всегда имеет плюсы. У нас еще с советских времен любили читать между строк. Сейчас этим занимаются профессионально. Причем даже крупные западные инвестиционные компании изучают компромат, чтобы понять: куда дует ветер, какая газета на чьей стороне играет, кто какую пиар-кампанию начал. Соответственно выстраивается стратегия инвестиций или стратегия спекуляций на рынке ценных бумаг.
СМИ в этой ситуации — лишь рыночный инструмент, и журналисту платят за его непосредственные обязанности. Чиновник сегодня у нас не может не брать взяток, потому что он встроен в такую систему, а газеты не могут не печатать заказных материалов, потому что в системе тоже.
Это рынок, господа. Уж такой, какой сложился. И пока не будет выработана корпоративная этика в бизнесе и СМИ, компроматные войны будут. И даже иногда будут плохо пахнуть. Со временем пройдет.
Но никто никогда и ни при каких обстоятельствах не имеет права отнимать у журналиста права писать правду. Только эту фразу надобно осмыслить до конца: от слов «никто и никогда» до слова «правда». И тогда все сомнения по поводу моральности и аморальности пиар-кампаний отпадут сами собой. И это, наверное, тоже показатель уровня цивилизованности: и прессы, и тех, кто заказывает тексты, и тех, против кого они направлены.
Оригинал этого материала