Китай приступил к масштабной аренде земель России. В связи с этим россияне всё чаще говорят о «китайской угрозе». Однако в США что консерваторы, что либералы иначе оценивают перспективы Китая: это «бумажный тигр» с незавидной судьбой – его ждёт развал или поражение в борьбе с Америкой, если он решится ей бросить вызов.
В представлении россиян Китай выступает в двух лицах. Одно – Китай как партнёр, который поможет нам деньгами, товарами и технологиями в обход западных санкций. Однако уже прошло больше года, как Россия загнала себя в изоляцию, а Китай так и не выделил кредиты нашей стране (в том числе аванс на пресловутый газопровод «Сила Сибири»), а технологий у него отродясь не бывало.
Второе лицо – это китайская угроза в отношении земель Дальнего Востока и Сибири. Но Китай не пришёл на них в 90-е, когда Россия была чрезвычайно слаба и не смогла бы оказать его никакого сопротивления. Да и скорее всего китайская армия не способна на масштабную войну – ещё тридцать пять лет она не смогла победить даже армию Вьетнама.
Есть ли вообще геополитические амбиции у Китая и способен ли он превратиться в современную державу? Подавляющая часть американской интеллектуальной и экспертной элиты полагает – нет.
У Пентагона и учёных неоконсервативного направления нет проблем с ответом на вопрос, что делать с Китаем: Давить, давить и ещё раз давить! Сторонниками такого подхода являются представители школы неоконсерваторов, среди которых своей воинственностью выделяется Роберт Каган (Фонд Карнеги). Неоконсерваторы вообще весьма откровенны: «Соединённые Штаты должны нацеливаться на то, чтобы быть не только мировым жандармом, но также законодателем и судьёй» (American Power in the Twenty-First Century. Ed. by David Held and Mathias Koenig-Archibugi. Polity Press, USA, 2004). Это должно привести к «деконституционализации» мирового порядка. Имеется в виду, что роль всех международных организаций типа ООН будет сведена к нулю. Всё решают США, в том числе и возможность вмешательства во внутренние дела, если кто, по мнению Вашингтона, неправильно себя поведёт. Это и есть в представлении неоконов «империя».
В книге «Баланс сил. Теория и практика XXI века» (Balance of Power. Theory and Practice in the 21st Century. Ed. By T. V. Paul, James J. Wirtz, and Michail Fortmann. Stanford: Stanford University Press), написанной американскими учёными из престижных университетов, представлен прогноз до середины XXI века. Профессор-политолог Роберт Росс (Бостонский колледж), как и другие авторы книги, однозначно прогнозирует мировую гегемонию США в XXI веке. Но даже на региональном уровне, в Восточной Азии, считает Росс, Китай вряд ли установит баланс сил с Соединёнными Штатами, поскольку ему надо закрыть брешь с американцами в соотношениях морских сил в регионе. А это Китаю не под силу.
Но главную причину слабости Китая Росс видит в другом – в географии. Он обращает внимание на то, что Китай граничит с 13 государствами. В том числе и с Россией. Несмотря на нынешнюю слабость практически во всех сферах (экономике, политике и военном отношении), Ро сия, пишет Росс, «сохраняет ресурсы, достаточные, чтобы представлять когда-нибудь существенную угрозу Китаю. Особенно в Центральной Азии, театре, близком к российскому хартленду, но далёком от китайских промышленных и людских центров». С другой стороны, и российский Дальний Восток весьма уязвим для Китая. «Таким образом, перспектива китайско-российского соперничества за достижение верноподданности Центрально-азиатских государств нельзя сбрасывать со счётов». К тому же «многие русские считают, что Китай представляет огромную долгосрочную угрозу российской безопасности».
Столь пессимистичной прогноз по Китаю приводит Росса к концепции, становящейся популярной среди международников-теоретиков. А именно: «Восточная Азия биполярна, но в ней останется только одна сверхдержава. Китай не будет способен изменить статус-кво в Восточной Азии, тем более развить сверхдержавные возможности, необходимые для установления глобальной биполярной системы».
Скептически относятся к будущему Китая даже этнические китайцы, работающие в ведущих экспертных центрах США.
К примеру, Гордон Чан, автор книги «Приближающийся коллапс Китая» (Chang G. G. The coming collapse of China. – Random House, Business Book), подробно описал внутренние проблемы, которые его подвели к таким выводам. На «бумаге» всё выглядит хорошо, военная мощь развивается, экономика движется вперёд, но в реальности, однако, Срединное королевство, как оно когда-то себя называло, является бумажным тигром. Достаточно заглянуть под поверхность, чтобы увидеть слабый Китай, такой, который находится в долгосрочном падении и даже на грани коллапса. Симптомы гниения видны повсюду».
Другой китайский американец, Бeн Ма, пишет (Ben M. America and China. Political and economic relations in the 21st century. – NY, Lincoln, Shanghai: iUniverse) о вероятности создания «азиатского НАТО», нацеленного против Китая: «Этот альянс должен быть оснащён высокотехнологичным оружием, кораблями нового типа для бомбардировки берегов и для патрулирования в зоне между китайским материком и Тайваньским проливом».
Но наиболее пессимистичен в отношении будущего Китая руководитель аналитической компании Stratfor Джордж Фридман (Friedman G. The Next 100 years. A Forecast for the 21st century). Для начала Фридман приводит такую статистику: в состоянии войны США находились 10% своего существования. В течение XX века США в состоянии войны находились 15% времени, во второй половине XX века – уже 22%, а начиная с XXI века они находятся в войне постоянно. Война является центральной для американского опыта и её частота постоянно увеличивается. Она встроена в американскую культуру и глубоко коренится в американской геополитике. По мнению Фридмана, у США пять геополитических целей, которые и определяют её Великую стратегию:
-закончить доминирование в Северной Америке с помощью американской армии;
-устранить любую угрозу США со стороны любой державы в Западном полушарии (т. е. со стороны латино-американских стран);
–завершить контроль морских подходов к США силами ВМС, чтобы воспрепятствовать любой возможности вторжения;
-завершить доминирование над мировыми океанами для будущей физической безопасности США и гарантировать контроль над международной торговой системой;
-предотвратить любые возможности со стороны других держав помешать США оставаться глобальной военно-морской силой.
Политика «добра и зла» предполагает в качестве «добра» разрешать другим странам выход к морям, но только не военно-морским силам. А в качестве «зла» провоцировать военные затраты на «сухопутные войска и танки», чтобы ничего не оставалось на военно-морской флот.
«США не заинтересованы обязательно в выигрыше в войне. Как с Вьетнамом и Кореей, целью этих конфликтов было намерение просто блокировать державу и дестабилизировать регион, а не внедрять там порядок». В XXI веке будет много подобных «Косовых» и «Ираков». Кажется, всё это иррационально. Но главная цель заключается в том, чтобы просто блокировать и дестабилизировать Сербию или «Аль-Кайеду», тогда интервенция становится рациональной».
Фридман пишет: «Я не разделяю точки зрения, что Китай станет одной из главных мировых держав. Я даже не верю, что он сохранится как объединённая держава. Во-первых, Китай фактически является «островом». Он окружён непроходимыми территориями, что изолирует его от остального мира. На Севере – Сибирь и монгольские степи, на юго-западе – непроходимые Гималаи. На юге границы с Мьянма (Бирма), Лаосом и Вьетнамом – горы и джунгли. На Востоке – океан.
Во-вторых, Китай на протяжении многих веков не был великой морской державой, а строительство морского флота требует не только долгого времени, но и подготовку хорошо тренированных и обученных моряков. Следовательно, Китай не сможет контролировать океаны, без чего невозможно претендовать на статус глобальной державы.
В-третьих, Китай внутренне нестабилен. Прибрежная часть процветает, но большинство китайцев живут во внутренних районах, и они бедны. Это ведёт к конфликтам и нестабильности.
В-четвёртых, не верит Фридман и в «капитализм» Китая. «Китай, – пишет он, – вроде бы капиталистическая страна с частной собственностью, банками и со всеми атрибутами капитализма. Но это не настоящий капитализм в том смысле, что рынок не определяет местоположение капитала». Но это уже и не социализм, поскольку размылись социалистические идеалы. Китайский режим опирается на три столпа. Один – многочисленная бюрократия. Второй – военно-промышленный комплекс. Что же касается третьего столпа – идеологических принципов Коммунистической партии, то они исчезли. Поэтому лидеры Китая прекратили делать ставку на «коммунизм», а переключились на национализм, естественным компонентом которого является ксенофобия.
Под давлением экономических проблем Китай распадается по традиционным региональным линиям, в то время как центральное правительство ослабеет и станет менее сильным. Традиционно это более хороший сценарий для Китая, в результате которого получат выгоды состоятельные классы, а также иностранные инвесторы. Это приведёт Китай к положению, существовавшему до Мао, с региональным соперничеством и, возможно, даже конфликтами с центральным правительством, борющимся за контроль.
Закономерно, что для США, как и для всего Запада, самым привлекательным сценарием является именно распад Китая, в котором он пребывал во времена Чан Кайши, когда великие державы могли весьма эффективно эксплуатировать территорию этой страны. Это мечта Запада. Тем не менее Фридман теоретически не исключает, имея в виду китайский национализм (совмещённый с опытом исторического прошлого), что объективными врагами Китая явятся именно США и/или Япония. Россия в таком качестве им отвергается. Однако из-за технологической отсталости и геополитических факторов вероятность военной конфронтации с названными двумя державами расценивается им как минимальная.
Массив внутренних проблем не оставит Китаю сил для активного участия в системе международных отношений на протяжении всего XXI века. А его роль будет сведена к такому варианту, который неоднократно высказывался и другими учёными: «Слишком отсталый для того, чтобы бросить вызов кому-то, Китай – это страна, которую США будут пытаться поддерживать и использовать в качестве противовеса России» – но только до середины 2020-х (когда окончательно ослабеет и Россия). Как великую державу Фридман списывает Китай уже к концу 2020-х годов.
+++
Ещё в Блоге Толкователя о Китае: Бжезинский и Скоукрофт: Украина и Китай – две главные проблемы России
Американские политолог Бжезинский и генерал Скоукрофт ещё в 2008 году предугадали конфликт между Россией и Украиной. Его разрешением они видели членство в НАТО и ЕС обеих этих стран. Это стало бы и защитой России от притязаний Китая на Сибирь и Среднюю Азию.
*** Лидерство Китаю может обеспечить военная хунта
Китай уже сегодня сталкивается с ростом трудностей, препятствующих высоким темпам экономического роста и сохранению стабильности: уменьшение темпов миграции крестьян в города, рост социальных расходов государства, требование демократизации в среде образованных горожан. По примеру Ю.Кореи и Тайваня выходом для Китая может стать приход к власти военной хунты.
*** Южно-Китайское море – война всех против всех
Южно-Китайское море является настоящим «яблоком раздора» сразу между несколькими странами. На небольшие острова и атоллы предъявляют претензии друг к другу Япония, Китай, Тайвань, Малайзия, Филиппины, Бруней и Вьетнам. США называют этот регион первым, в котором в мире может вспыхнуть масштабная война.
+++ Если вам понравилась эта и другие статьи в Блоге Толкователя, то вы можете помочь нашему проекту, перечислив небольшой благодарственный платёж на:
Яндекс-кошелёк - 410011161317866
Киви – 9166313201
Skrill – ppryanikov@yandex.ru PayPal - pretiosa@mail.ru
Впредь редакция Блога Толкователя обязуется перечислять 10% благодарственных платежей от своих читателей на помощь политзаключённым. Отчёт об этих средствах мы будем публиковать.
