12.02.2017
YKTIMES.RU – В селе Качикатцы Хангаласского района обсудили вопрос транспортировки через населенный пункт руды с Томторского месторождения. В течение четырех часов ЯСИА наблюдало за тем, как депутаты, общественники и чиновники соревновались: одни — кто больше напугает, другие — кто лучше успокоит жителей села.
Качикатский проект
Как пояснили представители компании «Восток Инжиниринг», проект транспортировки руды через Качикатцы рассматривается в числе прочих с 2015 года, этот маршрут не раз обсуждался с администрацией поселка. В 2016 году компания закончила геологоразведку на участке «Буранный» Томторского месторождения редкоземельных металлов и приступила к разработке проекта, завершить который планируется к 2018 году.
В случае, если будет выбран вариант транспортировки через Качикатцы (а представители «Восток Инжиниринга» не скрывают, что считают его наиболее привлекательным), в Хангаласском улусе в 2019 году планировалось провести общественные слушания по материалам ОВОС, как того требует законодательство. Но вышло так, что встретиться с жителями пришлось раньше, причина – появившиеся в прессе и соцсетях слухи о радиоактивной руде, которую будут возить через село.
«Едем просто познакомиться, обсудить планы. Сам проект будет готов не раньше 2018 года, поэтому общественные слушания запланированы на 2019 год. Но поскольку людей эта тема волнует, а она активно обсуждается в социальных сетях, мы сегодня будем отвечать на те вопросы, на которые готовы ответить в данный момент», — пояснил пресс-секретарь компании Владимир Захаров.
Радиоактивная или нет?
Желающих задать вопросы «Восток инжинирингу» оказалось много. Правда, при ближайшем рассмотрении оказалось, что треть собравшихся в зале Дома культуры — депутаты и общественники из Якутска.
Встречу с населением представитель компании в Якутии Сергей Сергиенко начал с пояснений по поводу радиоактивности томторской руды.
«Один из главных интересующих нас компонентов – ниобий. Этот редкий металл используется в медицине, технике, высокотехнологичном производстве. К сожалению, часто ниобию приписывают радиоактивность. Это не так. Никакой радиоактивности он в себе не несет. Почему говорят, что томторская руда радиоактивна? Это объясняется присутствием в ней таких элементов, как уран и торий. Но нужно понимать, что содержание этих элементов минимально: урана содержится в среднем 0,005% тория — 0,13%. Это последние достоверные данные», — сообщил он.
Сейчас пробы исследуются Всероссийским научно-исследовательским институтом минерального сырья имени Федоровского на предмет содержания в томторской руде полезных компонентов и поиска технологий по переработке, параллельно будет дана окончательная оценка ее радиоактивности.
«Если говорить о радиоактивной компоненте на месторождении, то она составляет 16-20 мкР/ч — это естественный уровень радиоактивности. В кернохранилище на участке «Буранный» он составляет 38 мР/ч, это также допустимый безопасный радиационный фон. Ничего угрожающего здоровью нет», — рассказал Сергиенко. Министр промышленности и геологии Якутии Андрей Панов для наглядности замерил дозиметром фон в зале клуба. Прибор показал 22 мкР/ч — выше, чем на «Буранном».
Перевозка и транспортировка
Как уверяют в «Восток Инжиниринге», сейчас предприятие рассматривает несколько вариантов транспортировки руды к месту переработки. Доставка до железнодорожной станции «Кердем» через Качикатцы — наиболее привлекательный. Добывать руду компания планирует только в зимнее время и по автозимнику вывозить ее до перевалочного пункта Приленского. Там руда будет складироваться и с началом весенней навигации речным транспортом доставляться до причала, который намерены построить в полутора километрах от Качикатской переправы. Далее автомобильным транспортом — до станции «Кердем», оттуда – по железной дороге к месту переработки (куда именно, пока не определено).
Предполагаемые объемы перевозки – 200 тысяч тонн в год, начать разработку планируется не раньше 2020 года. Руда будет упаковываться в специальные герметичные контейнеры, которые исключают просыпку содержимого и попадание в них влаги. Первоначально для этих целей планировалось использовать мягкие контейнеры биг-бэги, но первые же испытания показали, что они не пригодны для перевозки мерзлой породы — последняя просто разрывает пакеты. Сейчас компания проводит тестирование других контейнеров, которые смогут обеспечить герметичность и безопасность груза. «Нам как недропользователям потери не нужны, это очень дорогая и ценная руда», — уверил собравшихся Сергиенко.
Когда начнут
Старт Томторского проекта намечен на конец 2019 года. Сейчас на месторождении закончены геологоразведочные работы по уточнению запасов РЗМ. Следующий этап – подготовка материалов для госкомиссии по запасам и разработка технической документации. Это будет сделано в течение 2017 года. В начале 2018 года пройдут защита запасов и постановка на баланс. И только после этого начнется подготовка документации на разработку месторождения.
Проект пройдет все необходимые экспертизы: экологическую, на безопасность конструкций и технологий, отдельные тома ОВОС пройдут общественные слушания в Оленекском и Хангаласском районах (если в нем все же решат строить перегрузочный пункт). Никаких отступлений от существующих норм не будет, обещают недропользователи. В 2019 году начнется подготовка к строительству инфраструктуры и вахтового поселка, первый сезон промышленных работ придется на зиму 2019-2020 годов. Но говорить о том, что первые партии руды в Качикатцах следует ждать уже в 2020 году, пока рано.
«Сейчас идет концептуальное обсуждение транспортной схемы. Вариант транспортировки через Качикатцы — очень удобный и один из основных, но есть и другие. Говорить, что мы в любом случае пойдем через Качикатцы, рано», — резюмировал Сергиенко.
Вопросы и ответы
Сразу после выступления перешли к тому, ради чего собрались – к вопросам. У жителей Качикатчев их оказалось в целом немного, чего нельзя сказать о народных депутатах, которые так часто сменяли друг друга у микрофона, что в какой-то момент глава села Ирина Оболкина сочла нужным напомнить, что в первую очередь ждет вопросов именно от населения.
«Вы говорите о незначительном содержании в томторской руде урана и тория. Но руда, как правило, неоднородна по составу, вы наверняка приводите усредненные данные. Каков разброс содержания в ней радиоактивных элементов?» — поинтересовался у представителей «Восток инжиниринга» Игорь Матвеев, представившийся горным инженером. Два других его вопроса касались первичной обработки материала — будет ли проводиться усреднение и предконцентрация руды.
«По составу руда достаточно однородна, — пояснил Сергей Сергиенко. – По документам разброс по урану составляет от 0,08 до 0,1%, по торию тоже больших колебаний нет. Что касается предподготовки, то никаких дополнительных мероприятий не предусмотрено, только добыча, дробление и упаковка в контейнеры».
«Почему Качикатцы, почему не Нижний Бестях?» — спрашивали из зала.
«Какую выгоду получит от этого проекта Хангаласский район? И сколько раз можно будет использовать ваши контейнеры? Не получится ли так, что вы начнёте возить руду открыто?» — поднялся житель Качикатцев Исай Афанасьев.
«Вариант с Нижним Бестяхом рассматривался, но отпал из-за отсутствия свободной береговой линии: она занята ЛОРПом и частниками. Строить причал там негде», — прокомментировал Сергиенко. Предположение об открытой перевозке он отверг, еще раз пояснив, что руда очень дорогая, и компания не заинтересована в ее потере:
– Что касается выгоды для Хангаласского улуса, то она заключается в строительстве дороги и создании новых рабочих мест. Привозить вахтовиков мы не собираемся, рассчитываем на местное население. Всего планируем создать порядка 60-100 рабочих мест. В основном — крановщики, стропальщики, водители, рабочие, охранники.
«Рабочих мест всего 60, нашим ребятам придется учиться по пять лет на эти специальности. Не проще ли возить руду через Мирный на Усть-Кут, где есть и железная дорога, и речной порт?» — предложил в качестве альтернативы Афанасьев.
Оказалось, не проще. Маршрут транспортировки удлиняется в шесть раз, количество рудовозов придется увеличить втрое, есть опасения, что трасса до Мирного не выдержит такого потока большегрузных машин («А наша дорога, выдержит?»), пояснил Сергиенко. Что касается срока обучения, то, по его словам, достаточно 1,5-2 месяцев, чтобы приобрести специальность крановщика или стропальщика. Компания готова в этом помочь.
Фоном для редких и довольно конкретных вопросов жителей Качикатцев стали выступления депутатов и общественников. Они интересовались экономической составляющей проекта, безопасностью перевозки груза, точностью дозиметров (не занижают ли ненароком показания).
— Сколько сейчас стоит грамм ниобия или скандия? — пытался выяснить у Сергиенко председатель общественного комитета «Вилюй» Иван Бурцев.
— Я не могу сейчас прокомментировать, сколько стоит скандий и ниобий…
— Но это же самое главное! Из-за чего тогда весь этот сыр-бор?
— Этот проект преследует не только денежную выгоду. Он входит в государственную программу возрождения республики, — начал отвечать Сергиенко.
— Ладно, ответа нет. А добывать зимой будете? Значит, сухой руды не будет? В смысле, она будет со льдом и снегом, — сменил тему общественник.
— Руда не может быть со снегом, она же из-под земли добывается. При разработке будет сразу транспортироваться на горнорудный заготовительный комплекс и упаковываться.
Затем общественник попытался выяснить про участок в местности «Терпей-Тумус», где, по его сведениям, «Восток Инжиниринг» собирается добывать газ для Томтора (речь идет о Прончищевской нефтегазоносной площадке, расположенной вблизи ООПТ «Терпей-Тумус» в Анабарском районе Якутии. В качестве ее лизенциата выступает ООО «РТ-Глобальные ресурсы» — прим. ред.).
«Это другая компания и совершенно другой проект, — вмешался в разговор министр промышленности и геологии Андрей Панов. – Мы получили официальный ответ «Ростеха», который занимается этим проектом — они не планируют поставлять ни газ, ни электричество, ничего для снабжения Томторского месторождения. Вопрос по «Терпей-Тумусу» сейчас прорабатывается: есть перспективы для открытия там месторождения, но говорить, что там будут что-то добывать, рано. Даже лицензии пока нет».
— Но пытаться добывать газ будете, — не сдавался Бурцев.
— Пытаться — конечно!
— А особо охраняемая территория? — наконец, добрался до сути общественник.
— Это отдельный вопрос, мы обсуждали его на слушаниях. Будет выделена отдельная зона, а границы ООПТ расширят в другую сторону. Получится увеличение площади природной территории, — пояснил Панов.
Вслед за Бурцевым выяснить, во сколько триллионов долларов оценивается экономическая эффективность проекта, попытался депутат Иван Шамаев. Зная, что главным монополистом по производству редкоземов является Китай, парламентарий усомнился, что в России найдутся специалисты, которые смогут достойно обслуживать производство. Он выразил опасение, что придется прибегать к помощи китайских коллег.
«Я не хочу называть цифры, потому что нет окончательного технического решения, нет защищенных запасов, нет окончательного понятия по технологии. Считать можно будет в 2018 году. Проект реализуется по госпрограмме возрождения промышленности редкоземельных металлов в государстве, и экономическая эффективность не стоит во главе угла. Да, он не должен быть убыточным, но есть более серьезные вещи – обеспечение промышленности редкоземельными металлами», — на этот раз Сергиенко удалось довести мысль до конца. Он заверил, что в России достаточно квалифицированных кадров, чтобы обеспечить работу этой отрасли, поэтому обращаться в Китай за легионерами не придется.
«Другой вопрос, почему вы говорите, что излучение машины с породой составляет 60-70 мкР/ч, а в эфире НВК «Саха» ваш главный геолог назвал цифру 100 мкР/ч?» — продолжал вопросы депутат.
В стане «Восток инжиниринг» возникла заминка. «Может он имел ввиду допустимую норму, она действительно составляет 100 мкр/ч, — предположил представитель компании по связям с общественностью Василий Захаров. – Потому что все озвученные нами цифра мы можем подтвердить».
Другого депутата Ивана Андреева интересовала безопасность перевозок. Он подробно расспрашивал о том, какие контейнеры будут использоваться, сколько речных судов задействуют, кто их будет строить. Парламентарий призывал не скрывать от людей «страшную правду».
«Радиация есть, это нужно признать, — увещевал он представителей «Восток инжиниринга». — Мы можем говорить о золоте, алмазах, но это — радиоактивная руда, пусть мало, но радиоактивная. Любая катастрофа – и необратимые последствия. Такие вещи нужно делать очень осторожно и грамотно, главное — не экономическая целесообразность, а экологическая безопасность населения».
Его коллега Петр Аммосов предложил «Восток инжинирингу» организовать обогащение руды прямо на месторождении («Это же будет колоссальная экономическая выгода!») для того, чтобы в перспективе налоговые поступления от продажи ниобия и скандия пополняли республиканский бюджет. Тут уж сами представители компании и министр промышленности напомнили о том, что речь идет об экологической безопасности, а в случае обогащения руды на месте как минимум придется решать вопрос с захоронением отходов.
В этот момент у одного из слушателей не выдержали нервы и со словами «Да ну вас, приехали депутаты пиариться» он покинул зал. Собрание, действительно, все больше напоминало предвыборный митинг, окончательно это ощущение закрепилось после того, как по рукам пошли листовки Петра Аммосова.
Впрочем, были и те, кто пытался посмотреть на дело с другой стороны и призывал не сеять панику раньше времени и как минимум дождаться, когда будет готова техническая документация.
«Нужно дождаться, когда проект будет готов и тогда обсуждать его. Если там действительно есть опасность радиационного заражения, тогда этим должны заниматься не Качикатцы или Оленекский район, а вся республика. Если эта руда безопасна, почему не возить?» — рассуждал еще один народный депутат, глава «Якутцемента» Алиш Мамедов. По его мнению, отмахиваться от проекта, который будет способствовать развитию инфраструктуры района, не стоит, ведь в перспективе причал и дорогу можно будет использовать для переработки и транспортировки щебня.
Такой подход, впрочем, большой поддержки в зале вы не нашел. Судя по всему, людей не очень убедили слова представителей «Восток инжиниринга» о низкой радиоактивности томторской руды и обещания обеспечить полную безопасность ее транспортировки и герметичность контейнеров, равно как и комментарии надзорных органов, которые говорили о том, что все мероприятия по перевозке опасных грузов будут строго регламентироваться и контролироваться.
Эти сомнения подогревали общественные экологи в своих выступлениях, обвинявшие министерство охраны природы в том, что оно лоббирует интересы недропользователей и подделывает данные в отчетах. На этом фоне овацию сорвал общественник Иван Степанов, который заподозрил представителей «Восток Инжиниринга» в том, что им руда дороже людей, а согласие перевозить ее через Качикатцы сравнил с самоубийством.
«Я не буду покупать в магазинах продукцию, если скажут что она из Хангаласского улуса. Скажу: нет, извините! — заявил он. — Я не против того, чтобы муниципалитет развивался, не против, чтобы тут строили причал, но одна авария и…. А радиация действует на клетки, на генетику. Вы же думаете о своих детях. Будем мы рисковать или не будем — решать, конечно, вам!»
Желающих высказать свою позицию, в отличие о желающих задать вопросы, было больше. Основным лейтмотивом всех выступлений стало «Почему у нас, почему не в другом месте?», высказывались опасения, что «центр туризма», которым является Хангаласский улус, станет перевалочным пунктом для радиоактивной руды. Наконец, на четвертом часу глава Хангаласского улуса принял решение завершить встречу.
Специфическое месторождение
Так ли опасна транспортировка томторской руды, как ее малюют депутаты и общественные экологи? Так ли она безопасна, как уверяют в компании «Восток Инжиниринг»? Насколько оправданны опасения, высказанные жителями Качикатцев?
С этим вопросом мы обратились к директору Республиканского информационно-аналитического центра экологического мониторинга Лене Волковой:
— Это специфичное месторождение, раньше с такими объектами мы не работали, поэтому вопросов много. Руда, которая находится на месторождении и является источником полезных ископаемых, уникальна. Отрицать наличия в ее составе радиоактивных элементов никто не может.
Но кроме радиоактивных она включает еще ряд потенциально опасных химических элементов, содержание которых в природных средах тоже нужно контролировать. И такая возможность имеется. У нас есть данные 2014 года, полученные в результате геологоразведки на месторождении, у нас зафиксированы концентрации этих веществ в водных объектах. Когда начнется извлечение руды, образуются отвалы, будет происходить окисление, эти элементы станут взаимодействовать с атмосферным воздухом, осадками, поэтому говорить о том, что не будет никакого радиохимического загрязнения, мы не можем. Планируем провести в Качикатцах полноценный мониторинг, обозначить контрольные точки, чтобы следить за дальнейшим развитием событий.
Будем надеяться, что недропользователь примет все меры для обеспечения безопасной транспортировки руды. Если будут соблюдены все меры безопасности, то не должно быть угрозы ни при транспортировке, ни при хранении. Но все может случиться, мы должны быть готовы к внештатным ситуациям.
***
Представители компании «Восток инжиниринг» уверяют, что проект с Качикатцами не окончательный, хотя и очень привлекательный. Можно ли поставить между этими словами знак равенства? Скорее, да, чем нет, но трудно сказать определённо: проектная документация будет готова только в конце 2018 года. Пока представители компании намерены более основательно подойти к информированию жителей Якутии о планах по дальнейшему развитию Томторского проекта. Начать они собираются с научно-практической конференции в Якутке, которую планируют провести в ближайшее время.
Галина Мозолевская.
Также вас может заинтересовать:
