Имитация борьбы с коррупцией

Недавно озвученная инициатива Госдумы расширения понятия взятки и незначительного увеличения наказания за нее является имитацией борьбы с коррупцией, так как не нацелена на устранение корневых причин коррупции.

К сожалению, государство давно отказалось от комплексных и последовательных мер противодействия коррупции и фокусируется на единичных незначительных инициативах, которые затрагивают лишь низовую коррупцию. В условиях неудовлетворительной работы правоохранительных органов по выявлению и пресечению взяток высокопоставленными чиновниками эта инициатива, как и масса других, будет неэффективной.

Правоохранители не могут обеспечить соблюдение принципа неотвратимости наказания и равенства всех перед законом независимо от статуса: от учителей и врачей до министров и депутатов. Коррупционная статистика по взяткам делается за счет мизерных взяток низового уровня бюджетников и правоохранителей (учителя, врачи, инспектора ДПС, потребнадзора, пожарной охраны и других).

В условиях неэффективной правоприменительной практики, когда взяточничество крупных чиновников просто не расследуется, многие подобные законодательные инициативы обречены на провал. Наказание за коррупционные преступления потеряло свой смысл. Привлечение чиновника за коррупцию стало не результатом осуществления правосудия, а итогом отсутствия достойной крыши и недостатка денег для откупа от правоохранителей.

В России не выполняются существующие нормы. Например, почти не расследуется взяточничество судей через посредников. Даже обладая оперативной информации, органы ФСБ, зачастую, не занимаются оперативной разработкой судьи. Коррумпированных судей часто прикрывают квалификационные коллегии судей, дающие согласие на возбуждение уголовного дела в отношении судьи. Здесь прослеживается четкая взаимосвязь, которая базируется на взаимозависимости судей и чекистов. С одной стороны, ФСБ согласует многие процессуальные действия с судьями и заинтересованы в поддержании с ними «хороших отношений», так как некоторые из них могут проводиться с нарушением закона и не в интересах службы, например, чекисты могут быть участниками рейдерских захватов. С другой стороны, коллеги коррумпированного судьи не заинтересованы в сдаче «своего». Не секрет, что во многих судах взяточничество «поставлено на поток». В условиях круговой поруки разоблачение одного судьи-оборотня может означать раскрытие организованного преступного сообщества судей.

Поэтому изменения в уголовное законодательство должен быть продуманы и приниматься вкупе с другими мерами, обеспечивающими их эффективность и результативность. Антикоррупционная политика должна иметь комплексный и системный характер.

Прежде всего, борьба должна быть нацелена на противодействие организованным преступным сообществам, состоящим из чиновников, правоохранителей и судей под руководством глав субъектов.

Проблема противодействия коррупции на региональном уровне заключается в бездействии местных правоохранительных органов и замалчивании фактов коррупции.

В связи с этим актуальным становится следующее:

1.)направление в регионы комплексных проверок федеральных правоохранительных органов;

2.)создание региональных общественных комиссий по проверке материалов всех контрольных органов.

Эти положения вошли в резолюцию митинга против коррупции, проведенного в июне Общественной организацией «Сомого Куус (Объединенная Сила)» в Якутске.

Необходимость проведения независимой федеральной проверки обусловлена тем, что на основании имеющихся сведений и оперативной информации можно предположить, что в Якутии действует организованное преступное сообщество, состоящее из чиновников, правоохранителей и судей под руководством главы республики Борисова.

Важность тщательного рассмотрения материалов контрольных органов исходит из того, что ключевая роль в противодействии коррупции отводится, как ни странно, не

правоохранительным органам, а органам финансового контроля, у которых аккумулируется значительный объем информации.

Можно констатировать, что одной из причин неэффективности борьбы с коррупцией кроется в бездействии контрольных органов, когда они не передают материалы в правоохранительные органы и не инициируют возбуждение уголовных дел.

Именно так, зачастую, действуют руководители органов финансового контроля Якутии, исполняя неформальные указания высших должностных лиц и становясь соучастниками коррупционных преступлений.

В целом, бездействие правоохранительных органов по пресечению коррупционных преступлений обусловлено тем, что механизм рассмотрения обращений граждан таков, что в большинстве случаев сообщения о коррупции на региональном уровне возвращаются на тот же уровень, то есть фактически к тем же коррупционерам. А российская судебная система позволяет утверждать неправосудные судебные решения по сфальсифицированным делам.

Вместо системной работы органы власти России занимаются профанацией антикоррупционной политики.

Ярким примером этого является то, что Россия не ратифицировала статью 20 Конвенции ООН против коррупции, предусматривающую привлечение к ответственности при незаконном обогащении.

Гарантированное привлечение к уголовной ответственности любого чиновника, расходы которого превышают официально задекларированные им доходы, признано наиболее действенным антикоррупционным механизмом.

Несостоятельным является аргумент противников ратификации 20-й статьи о нарушении «презумпции невиновности», закреплённой в статье 49 Конституции РФ. Конституционный Суд России указал на то, что выбор гражданином профессии чиновника является сугубо добровольным. Становясь государственным служащим, гражданин автоматически соглашается соблюдать ограничения и не нарушать запреты, связанные с исполнением служебных обязанностей. Таким образом, запреты и ограничения, обусловленные специфическим статусом, которое приобретает в таком случае лицо, не могут рассматриваться как неправомерные ограничения конституционных прав.

Таким образом, 20-я статья Конвенции ООН против коррупции не вступает в противоречие с Конституцией РФ. Поэтому непринятие мер по ратификации данной статьи является не мерой защиты конституционных прав граждан, а мерой защиты прав коррупционеров, то есть пособничеством их преступной деятельности со стороны некоторых высших должностных лиц.

Более того, были приняты правовые акты, позволяющие ФСО засекречивать данные об имуществе чиновников в России и зарубежом. Это нарушает базовые нормы раскрытия информации об имуществе и активах чиновников. Это норма обеспечивает подконтрольность и прозрачность деятельности чиновников и является неотъемлемым требованием в любом демократическом правовом государстве.

Непринятие 20-й статьи и засекречивание данных об имуществе чиновников позволяет российским коррупционерам расхищать бюджетные средства в ущерб интересам народа.

Мной в адрес органов власти России было предложена мера в части контроля доходов чиновников – расширить круг близких родственников, в отношении которых предусмотрено проведение контрольных мероприятий, другими родственниками. Однако, она не была принята.

Законом установлен контроль доходов государственных служащих, расходов его супруги (супруга) и несовершеннолетних детей общему доходу данных лица и его супруги (супруга). Считаю необходимым расширить круг лиц, в отношении которых предусмотрено проведение контрольных мероприятий.

В Российской Федерации исторически сильны родственные отношения и семейные традиции. Межродственные связи, зачастую, позволяют скрыть незаконно полученные доходы и активы. Часто, родственники коррупционеров выступают в роли их пособников. Предусмотрительно оформив право собственности на имущество и недвижимость, передав денежные средства родственникам, коррумпированные чиновники избегают изъятия и конфискации имущества.

Сама по себе возможность сокрытия незаконно полученного имущества и средств родственниками является мощным фактором, стимулирующим и провоцирующим

совершение преступлений коррупционной направленности. Во многих случаях наказание носит условный характер. В случаях лишения свободы срок не превышает несколько лет, реально коррупционер выходит по условно-досрочному освобождению через половину срока. Мера наказания не выполняет своей превентивной роли для других правонарушителей.

Отбывание срока фактически становится не наказанием, а «вынужденной платой» за будущую материально благополучную жизнь на незаконно полученные доходы. Статистика коррупционных преступлений красноречиво подтверждает данный вывод.

Необходимо расширить существующий круг лиц (государственные служащие, его супруга (супруг) и несовершеннолетние дети), в отношении которых предусмотрено проведение контрольных мероприятий и которые могут быть привлечены коррумпированными чиновниками для пособничества в сокрытии незаконно полученных доходов и активов:

-другими близкими родственниками (родители, братья, сестры, а также братья, сестры, родители, дети супругов и супруги детей);

-другими родственниками, не являющимися близкими (дедушки, бабушки, внуки, двоюродные братья, двоюродные сестры и другие лица, имеющие кровные и родственные связи с чиновником).

В заключении, вместо поверхностной имитации можно посоветовать законодателям принять следующие антикоррупционные меры:

-обеспечить объективного рассмотрения сообщений о коррупционных правонарушениях;

-повысить ответственность чиновников, правоохранителей и судей за нарушения прав граждан;

-упростить процедуру привлечения судей к уголовной ответственности и проведения в их отношении оперативно-розыскных мероприятий путем изменения Закона о статусе судей и Уголовного кодекса;

-соблюдать пункт 6 статьи 8 Федерального закона от 2 мая 2006 года № 59-ФЗ «О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации» о запрете направлять жалобы на рассмотрение в государственный орган, орган местного самоуправления или должностному лицу, решение или действие (бездействие) которых обжалуется.

Степан Петров,

Руководитель Общественной организации «Якутия - Наше Мнение»

сайт http://yakutian.org электронная почта post@yakutian.org

тел. 8-914-224-24-11