Main » 2017»Балаҕан ыйа»21 » Аиза Решетникова призывает присвоить Театру Олонхо имя Гаврила Гаврильевича Колесова
Аиза Решетникова призывает присвоить Театру Олонхо имя Гаврила Гаврильевича Колесова
09:22
Аиза Решетникова призывает присвоить Театру Олонхо имя Гаврила Гаврильевича Колесова
ИА SakhaLife публикует статью директора Музея музыки и фольклора народов Якутии, кандидата исторических наук Аизы Петровны Решетниковой, в которой она призывает присвоить Театру Олонхо РС(Я) имя Гаврила Гаврильевича Колесова.
При предыдущем руководстве НВК «Саха» были стерты все 150 моих фондовых телепередач, хотя по Закону об архивах сначала должны были передать копии в Госкинохранилище кино-аудио-видеоматериалов. А я так хотела привести в данной статье квадратик QR-кода, сфотографировав который, читатели через 3 секунды (!) могли бы увидеть и услышать на экране их телефонов видеорассказ Г.Г. Колесова о своём первом детском впечатлении от грампластинки Устина Нохсорова.
Тогда все согласились бы с моим наблюдением: у Г.Г. Колесова был не только абсолютный слух, передавшийся его детям-музыкантам, но и фотографическая память! Через столько лет на телепередаче 70-х годов об У.Г. Нохсорове он запел его тембром, непроизвольно воспроизведя даже характерный шип иглы патефона!

Судьба вела Г.Г. Колесова (1932-1997 гг.) через множество испытаний. Закончил он всего 3 класса – началась Великая Отечественная. Малолетку назначали поводырем быка, носильщиком еды сенокосчикам, сборщиком колхозных урожаев, возчиком дров, а дома он ухаживал за детьми старшей сестры без зятя, погибшего на фронте.
В 15 лет певец и заводила молодежи возглавил художественную самодеятельность родного села Баатара, а в 16 лет стал директором клуба (1948).
Сдавая в Якутске колхозное мясо, однажды он решился пройти прослушивание в Радиокомитете у Г.М.Кривошапко (его будущего ангела-вдохновителя, немало сил приложившей к организации его записей олонхо на Всесоюзной фирме « Мелодия»). Конечно, он был принят в Хор Радиокомитета (1950).
Дальнейшая карьера величайшего из олонхосутов XX века была столь стремительной, что можно догадаться, чем жил все годы до Якутска молодой Колесов: исполняя, слушая, читая олонхо, размышляя о нем, копя в себе коллекции напевов (магнитофон ему не был нужен!).
Как сформировалась миссия его жизни: оживить своим исполнением пока молчавший «Нюргун Боотур Стремительный» (а может, ждавший только его?) – гигантский книжный эпос репрессированного создателя?

Вы сами пробовали хотя бы глазами прочесть три тома Ойунского или сокращенный перевод В.Державина?
А теперь представьте, как арест и расстрел П.А.Ойунского поразили сердце нации! Это был жестокий период трагедий разочарования в справедливости новой власти!
Изъяты из библиотек его книги, отныне читаемые в глубокой тайне. Замолчали со сцены гениальные поэма «Красный шаман» и музыкальная драма «Туйаарыма-Куо». Вскоре появились под именем другого автора пересказанная прозой драма «Красный шаман» и либретто оперы «Нюргун Боотур». Вдова П.А.Ойунского безуспешно судилась после реабилитации мужа с заведующим литературной частью театра, не подпускавшим других драматургов к сцене ЯГДМТ (желающих поспорить отсылаю к книге «С.С.Сюльский», изданной его дочерью Н.С.Посельской – см. стр. 101).
По Ф3 об авторских правах надо хотя бы теперь исправить это обстоятельство: в театральных программках и рецензиях не только названных спектаклей, но и оперы Н.Берестова «Неугасимое пламя», необходимо упоминание «по мотивам таких-то произведений П.А. Ойунского», и так же справедливо упомянуть имя поэта-фронтовика Т. Сметанина в опере «Лоокут и Нюргусун» Г. Григоряна. Добавлю для окончательной реабилитации произведений того периода: пора снять с полки и поставить вторую якутскую оперу М.Н. Жиркова и Г.И. Литинского «Сыгый Кырынаастыыр» на либретто Уустаах Избекова!
Вот в каких обстоятельствах запрета имени и всех произведений безвинно убиенного лучшего из сыновей якутского народа возник замысел непревзойдённого творческого подвига Г.Г. Колесова: он досконально освоил письменно изложенное олонхо, создал авторские индивидуальные музыкальные характеристики многочисленных персонажей. Такое можно было реализовать только следуя пламенной клятве!
И вот после смерти Сталина (1953) объявлена реабилитация П.А.Ойунского (1955) и признание хрущевским XX съездом КПСС невиданных репрессий своего народа (1956), — в эфире Якутского радио зазвучало зрелое (теперь через полвека прямо скажем – гениальное) исполнение 24-летнего олонхосута Гавриила Колесова!
Говорят, тогда «радиотарелок» не было тогда в домах. И как хорошо, что запрещенное олонхо слушали не по своим углам, а все вместе в клубах! Говорят, люди приходили на работу на полтора часа раньше, чтобы успеть на объявленное начало все республиканской премьеры – в полном смысле слова – ожившего олонхо П.А.Ойунского.
Все жившие тогда олонхосуты и знатоки, преклонив с уважением головы, признали величие создателя уникальной музыкальной драматургии, высокое мастерство певческого и актерского перевоплощения, стройность структуры композиции воссозданного из небытия никогда не звучавшего эпического памятника!
И вот после первых Вечеров якутской литературы и искусства в Москве – в 1958 году Г.Г.Колесов был приглашен в труппу Якутского государственного музыкально драматического театра директором Захаром Тимофеевичем Тюнгюрядовым (супругом Г.М.Кривошапко).

В книгах воспоминаний о моем отце П.М.Решетникове есть воспоминание Г.Г.Колесова о передаче ему первым исполнителем роли Сорук Боллура всех секретов пения всадника и «независимого» поведения носимой на невидимых ремнях лошадки, «не повинующейся» хозяину (надо бы сейчас воссоздать эту самостоятельную, к сожалению, утраченную партию лошадки, без которой образ стал скучен в современном исполнении оперных певцов, поющих поставленными голосами).
А для нас важно то, что молодой Г.Г.Колесов заинтересовался появившимися магнитофонами, постепенно заменившими «живые» концерты хора и солистов в радиоэфире.
Судьба Гаврила Гавриловича как актера и писателя – члена Союза писателей СССР – была счастливой со стороны всенародного признания. Но близким людям было горько осознавать недопонимание молодым руководителем Саха театра величия основного жизненного поприща их отца – служения олонхо, трагедию недопущения на сцену олонхо в его исполнении! Каково было слушать в адрес лучшего представителя народного профессионализма оскорбительное «самодеятельность»? И как поднялась рука вычеркнуть накануне вылета в Париж имя именно Г.Г.Колесова, уже получившего визу, из списка участников концерта в Штаб-квартире ЮНЕСКО в честь 100-летия П.А.Ойунского! А как его подставили, формально выдвинув на Госпремию им. П.А.Ойунского и не отстояв его (он ее получил впоследствии посмертно)!
Коллективное исполнение олонхо, с которым справедливо связывают идею зарождения Саха театра в начале XX века, было признаком угасания традиционно сольно исполняемых олонхо – древних эпических версий сотворения мира во времена, «когда земля была маленькой», и появления на ней спускаемых богами в Средний мир первопредков родов/улусов.
В разных культурах подобный переходный процесс завершения устных эпических традиций знаменовался появлением великих составителей книжных эпосов: Гомера – у греков; Элиас Леннрот из сохранившихся осколков составил свод карело-финского эпоса «Калевала»; германо-скандинавские саги собрали: «Старшую Эдду» — Сэмунд Мудрый, «Младшую Эдду» — Снорри Стурлуссон и т.д.
Но типы интонирования у перечисленных признанных до появления ЮНЕСКО самой Историей шедевров устного нематериального наследия, к сожалению везде утрачены. Нам повезло – мы обладаем обобщенные живые эпические традиции и в книжной версии и в полноценной аудиозаписи олонхо «Нюргун Боотур Стремительный», оставленные на века дуумвиратом живших почти в одно время П.А.Ойунским и Г.Г.Колесовым.
П.А.ОйунскийГ.Г.КолесовСоздал энциклопедию доведенных до литературных эталонов традиционных сюжетных мотивов и типических мест (формул).
Про П.А.Ойунского-певца нигде не упомянуто. Но он, безусловно, владел таттинской школой дьэ-буо.
Сохранить наш эпический звукоидеал (так во всем мире поют только саха!) – веками передававшиеся особенности песенного способа общения со своими богами – сакральными адресатами – насущная задача, стоящая перед всей культурой народа саха. В бытность П.А.Ойунского такой проблемы не было. Никому в голову не приходило придумывать инновации. Не осознавалась сама магическая репутация способности именно этого стиля пения прорвать с дымом жертвоприношения белой пищи (кумыса, оладей) границу между мирами и быть понятым «там». Так во всех церквах до сих пор звучат особе типы интонирования – магических способов общения с иным миром.
Не имевший народного термина эпический стиль пения мужских персонажей Нижнего мира был назван мной имитацией кутуруу – стиля пения черных шаманов от имени «явившихся» помощников, среди которых были как грозные (В), так и комические духи сладострастия кэлээни и муосааны (С).
Хотелось бы здесь высказать социальный заказ подготовившей к изданию подлинные шаманские тексты из С-Петербургского архива А.А.Попова талантливому археологу, этнографу, профессору Р.И.Бравиной: исследовать текст поэмы П.А.Ойунского «Красный шаман» не с литературоведческой, а с точки зрения раскрытия подтекстов шаманской поэзии, непревзойденным знатоком которой был автор названной поэмы.
Создал энциклопедию доведенных до шедевров индивидуальных музыкальных характеристик – прямой речи всех (!) персонажей грандиозного книжного памятника якутского героического эпоса.
Ни один из традиционных олонхосутов, обычно владеющих какой-то одной локальной родовой / улусной манерой исполнения протяжного с кылысахами пения дьиэрэтии ырыа (стиль А) – сохраненного живой традицией уникального способа коммуникации алгысчитов (белых шаманов) с айыы Верхнего мира – не смог бы создать такое разнообразие песен в этом стиле, маркирующих будущее разнообразие улусных различий в применении кылысахов у эпических потомков небожителей –первопредков ширящихся будущих родов / улусов.
В разнообразии стиля пения богатырей и духов-хозяев Нижнего мира (В) и песен комических персонажей: женщин абаасы, Сорук Боллура (С) Г.Г.Колесову – исполнителю Саhыл Ойууна в «Красном шамане» П.А.Ойунского – не было и, видимо, не будет равных по обилию индивидуальных напевов.
Для постановки поэмы на драмсцене идеологи развития Саха театра В.В.Местников, П.Васильев, Г.М.Туралысов, С.А.Григорьев тайно приглашали на репетиции шаманов (однажды папа дома ночевавшему другу из Бахсы рассказывал о самом Протасове). Поэтому можно сохраненные живой актерской традицией от В.А.Саввина, Л.Л.Сергучева, Г.Г.Колесова песни из «Красного шамана» считать подлинными памятниками утраченного тайного стиля кутуруу – пения шаманов от имени вошедших в них духов-помощников Нижнего мира, прирученных во время обряда посвящения в шаманы эттэнии.
Предлагая присвоить имя Гавриила Гавриловича Колесова Театру Олонхо РС (Я), желаю коллективу стать достойными продолжателями его служения олонхо.
Ваша цель – на основе творчески освоенных идеологических принципов древнего театра «Кабуки» найти свою эстетику на путях сохранения и воссоздания древних традиций и эстетики.
Вас будут искушать режиссеры, вещающие о «неизбежной шоуизации олонхо», ведь они воспринимают народный продукт как полуфабрикат, который, как и любая пьеса, просится в обработку, доделку. Перед ними пример Голливуда, превращающего сюжеты древнегреческого эпоса в «экшн» с боями, чудовищами, постельными сценами. Уже была попытка А.С.Борисова после «Кыыс Дэбилийэ» поставить «Туйаарыму-Куо» П.А.Ойунского, где вместо дьэ-буо персонажи пели под оркестр песенки Василия Зырянова! После нашего возмущения постановка была отменена, но боюсь, что проплаченные песни с оркестровкой и готовые костюмы оперетты (клёво же!) еще всплывут в будущем.
Ученице Г.Г.Колесова Степаниде Борисовой пожелаю ввести требования аттестаций актеров на знание лейтмотивов ее Учителя – не только «Нюргун Боотура», но и «Эрчимэн Бэргэна» С.Васильева-Борогонского – малоизученных пластинок Московского филиала «Мелодия» (1961). Поощряйте участие в конкурсах олонхосутов (это же самостоятельная работа!), гастроли сольно представляющие классическое олонхо, стоящее особняком в контексте тюрко-монгольских и тунгусских эпосов.
Присвоение имени Г.Г.Колесова, выполнившего заданную себе миссию возвращения к жизни молчавшего «Нюргуна», станет для Театра Олонхо знаменем верности традициям Олонхо и поможет определить свою миссию.
Аннотация
Аиза Петровна Решетникова – народная артистка РС (Я), директор созданного ею Музея музыки и фольклора народов Якутии (1991), кандидат исторических наук (2008), заслуженный работник культуры РФ (2004). Организатор четырех международных научных конференций: «Шаманизм как религия: генезис, реконструкции, традиции» (1992), «Музыкальная этнография тунгусо-маньчжурских народов» (2000), «Фольклор палеоазиатских народов» (1-я – 2003), «Фольклор палеоазиатских народов» (2-я – 2016).
Автор монографий «Фонд сюжетных мотивов и музыка олонхо в этнографическом контексте» [Якутск: Бичик, 2005. – 408 с.]; «Олонхо уонна тёрют култуура: сиэр-туом, ырыа-тойук алтыhыылара» [Дьокуускай: РИО медиа-холдинга. – 2016 – 280 с.]. Автор статьи «Музыка якутских олонхо» в 60-томной академической серии «Памятники фольклора народов Сибири и Дальнего Востока» СО РАН в томе «Якутский героический эпос: Кыыс Дэбилийэ» [Новосибирск: Наука, 1993. 26 – 29 с.] и др.
На основе ее структурных Таблиц воссоздания музыкальной драматургии олонхо, записанных от руки в «домагнитофонную эру», А.С.Борисовым поставлены спектакли «Кыыс Дэбилийэ», «Строптивый Кулун Куллустуур».
ИА SakhaLife публикует статью директора Музея музыки и фольклора народов Якутии, кандидата исторических наук Аизы Петровны Решетниковой, в которой она призывает присвоить Театру Олонхо РС(Я) имя Гаврила Гаврильевича Колесова.