Main » 2023 » Бэс ыйа » 23 » Гуманизм китайцев и каннибализм сибирских казаков
Гуманизм китайцев и каннибализм сибирских казаков
16:11
Гуманизм китайцев
и каннибализм сибирских казаков
Каннибализм забайкальских казаков в отношении к китайцам, ненависть к ним описана в очерке чиновника речного пароходства В. Александрова «Аргунь и Приаргунье, напечатанный в «Вестнике Европы» № 9, 1904 г. Из массы ужасных и страшных античеловеческих, каннибальских преступлений в очерке приводится один случай:
«11-го июня 1900 года, при объявлении мобилизации, казаки безжалостно истребляли китайцев, встречаясь с ними в глухом месте. Совершались и открытые убийства, для потехи. Против Жегдочинского поселка на китайской стороне сидел китаец-лавочник со своей японкой. На русском берегу между казаками шел спор о том, далеко ли несет пулю винтовка. "Однако, я из моей винтовки сниму купца", – говорит атаман. Выносит винтовку и убивает мирного соседа-китайца с единственной целью испытать дальнобойность ружья. Японка жаловалась губернатору; пристав ездил производить следствие, но, конечно, ничего не добился. Пощажу читателя от дальнейших рассказов о подвигах "удальцов-забайкальцев"».
Отмечалось, что не только рядовые казаки, но и забайкальское начальство относятся к китайцам как к низшей породе, как к тварям, на которых можно и нужно охотиться наряду с охотой на зверя. Выходит, что отношение к китайцам является варварским и каннибальским. Конечно, оно не подвиг, а преступление.
В. Александров писал: «Живя в глуши, народ не имеет почти никаких сношений с внешним миром, а "приезжее начальство", подлаживаясь к суровым охотникам, иногда само толкает их на преступления. Полу-идиот, атаман отдела, проезжая как-то во время мобилизации, в 1900 г., по Аргуни, говорил низовским казакам: "Вы охотитесь на зверя? – Охотьтесь лучше на китайцев". Подобные наставления приносят свои плоды. Осенью 1901 по Аргуни проезжало опять начальство. Казаки Усть-Уровской и Аргунской станиц жаловались, что у них угнали коней. "У вас есть шашки и винтовки – ищите своих коней", отвечали им, и они этим отлично воспользовались».
В очерке еще рассказывалось, что казаки поехали в верховья реки Гана. Навстречу им попалось семь китайцев на тринадцати лошадях. Желая завладеть лошадьми, казаки решили тотчас же перебить китайцев. Возвращаясь уже поздно вечером, черкес – такой же страстный охотник, как и казаки – «заметил, что в траве что-то скачет наподобие дикого петуха (дрохвы). Подъехав ближе, он увидал корчащегося в конвульсиях китайца с отрубленными конечностями; тут же валялись трупы его истерзанных, уже мертвых товарищей».
В. Александров далее писал: «Такое отношение пограничных жителей к китайцам и монголам для меня необъяснимая загадка. Исконные соседи монголов и китайцев, казаки, в большинстве случаев, безвозмездно пользуются лесом, сеном и выгоном на китайской стороне, – без чего существование их было бы невозможно, – и ни обиды, ни притеснения от китайцев никогда не видели. Мне приходилось много говорить с ними по этому поводу. Они обыкновенно соглашались со всеми предварительными доводами, но на замечание, что китайцы – такие же люди, и ненависть к ним ни на чем не основана, – они неизменно отвечали: "А почто его, тварь, не бить?"».
В. Александров приходит к выводу, что «из всех сношений с китайцами и монгольскими ламами я вынес впечатление скорее их культурности, … необыкновенной кротости характера», т.е. их гуманизма.
Каннибализм самым тесным образом связан с варварством. Казаки, удальцы-забайкальцы являются самыми настоящими варварами-людоедами. Они не ощущают никакой вины, когда убивают мирных соседей-китайцев, думая, что они не сделали ничего дурного, кроме того, что проверили дальнобойность своих винтовок. Они убивают китайцев для потехи, от нечего делать, от безделья аналогично тому, как «школьники бьют мух, – без всякой надобности, просто от скуки» (Чернышевский). Выше сказали, что бывали страшные случаи, когда отрубали конечности у китайца, который бился в конвульсиях, судорогах и в траве скакал наподобие дикого петуха (дрохвы). Тут же рядом с ним валялись трупы его истерзанных, уже мертвых товарищей. Удальцы-забайкальцы все это делали «с тем чувством, с каким мы выпиваем рюмку вина или садимся играть в преферанс» (Чернышевский).
В. Александров исходит из гуманизма и интернационализма, из того, что китайцы такие же люди, как и русские, и приходит, видимо, к формуле: «Равенство, свобода и братство». Поэтому он никак не может понять позицию пограничных русских жителей к китайцам, их каннибализм, их ненависть к китайцам. Человеконенавистническое отношение забайкальских русских к китайцам для него остается необъяснимой загадкой.
Загадка становится еще более необъяснимой, если учесть, что китайцы неизменно отвечали гуманизмом на каннибализм русских казаков. Гуманизм, человеколюбивое отношение китайцев к русским стало причиной того, что казаки не стали жертвой голодной смерти. Китайцы никогда не обижали и не притесняли казаков. Напротив, постоянно им помогали, давали возможность бесплатно, скажем, на началах первобытного и современного коммунизма пользоваться лесом, сеном и выгоном – участком земли, где пасется скот. Это приводит к благосостоянию, благоденствию, к развитию и процветанию казаков, которые являются русскими и по сравнению с китайцами – каннибалами, а китайцы – гуманистами.
Замечательно то, что сказанное отражено в 8-й причине, почему Китай не станет США: «Китай никогда не стремится доминировать в мире или отказывать кому-либо в праве на развитие. Вместо этого Китай стремится к общему развитию и процветанию». Вот такова удивительная связь событий более чем вековой давности с современным положением вещей. Может быть теперь стало ясным и объяснимым каннибальское, беспощадное отношение удальцов-забайкальцев – «человека-зверя» – к китайцам. Ибо такое изводящее, истребляющее и уничтожающее отношение к китайцам есть непосредственное продолжение политики русского царизма доминировать в мире, господствовать, командовать и царствовать над другими народами, в том числе и над китайским народом.
Расовая политика царского, феодально-буржуазного империализма заключается в том, что людьми являются лишь высшая белая раса, т.е. русские, а китайцы представляют собой низшую желтую расу, поэтому они суть твари. В. Александров замечает, что подобное отношение, что китайцев надо убивать, было характерно для русских на протяжении всей границы вдоль Амура и Уссури. Расистский каннибализм русского шовинизма оказался не только повсеместным, но и прочным, неизменным и твердокаменным, иначе говоря, в определенной мере вечным. И он до их пор продолжает твердить о китайской желтой угрозе и в будущем несомненно достаточно долго не откажется от такого своего утверждения.
Следуют некоторые сопоставления. Считается, что сравнительный анализ приносит научному исследованию многие плоды. Примерами являются важные успехи в развитии сравнительной анатомии, сравнительной физиологии и сравнительного языкознания. Поэтому сравнения ни в чем не помешают, напротив, существенно помогут в этнографии индейцев и в истории европейского колониализма в завоевании американского континента.
Если выше говорилось о китайском гуманном отношении и гостеприимстве, то сейчас в качестве сопоставления необходимо рассмотреть индейское радушие и гостеприимство. Американский этнограф и историк в книге «Дома и домашняя жизнь американских туземцев» изучает коммунистическое отношение между людьми и «закон гостеприимства», господствовавший среди индейского народа. По этому закону любому человеку, вошедшему в дом индейца, будь то односельчанин, одноплеменник или чужак, предлагалась пища.
По своей природе данный закон проистекает из того, что земля является общим владением и коммунистической собственностью индейцев. С этим связано то, что общность пищи у индейцев обнаруживается в рамках домашних общин и поэтому её могли получить все обитатели деревни или лагеря. Благодаря закону гостеприимства происходило уравнивание средств существование. А это есть исключение такого положения, когда в одной части деревни были голод и нужда, а в другой царило изобилие. Так снималась острота последствий бедности и нужды.
Индейцы с коммунистическим духовным миром и в качестве человечных людей встречали неизвестных им белых людей, олицетворявших человека-зверя, с искренним радушием и неизменным гостеприимством, оказывая им постоянную помощь без всякого единого исключения.
Самые первые переселенцы из Англии прибыли на судне к берегам Америки в 1620 году. Прибывшие англичане погибали от голода, холода и болезней. Индейцы помогли переселенцам выжить на новом месте, научили, как и какие культуры можно выращивать на неплодородной почве. Благодаря гуманной и бесплатной, т.е. коммунистической помощи англичане смогли собрать богатый урожай.
Радуясь богатому осеннему урожаю, они устроили торжественный праздник – День благодарения, который по своему первоначальному смыслу был трапезой, пищей за общим столом, которая была по христианской религии знаком признательности Богу, равно как семье и друзьям за счастливую жизнь и доброе отношение.
В конкретном смысле первый губернатор англичан-колонистов устроил первое празднование Дня благодарения в США, в котором он не только по христиански сказал спасибо Господу, но и по граждански и народному провозгласил глубокую благодарность вождю и еще 90 индейцам того племени, которое помогло англичанам выжить.
Даже европейские свирепые, лютые и каннибальские белые люди, европейские колонизаторы вынуждены признать и констатировать гуманизм и коммунизм в реальной жизни и духовном мире индейского народа. Например, Колумб о своих первых впечатлениях об этом народе в дневнике 3 августа 1492 года писал: «Эти люди ни в чём не испытывали нужды… У них было свободное время, чтобы заниматься игрой в мяч, танцами и музыкой. Они жили в мире и дружбе…». В дальнейшем он в одном из бортовых журналов восхищался красотой островов и описывал их дружелюбных, счастливых, мирных жителей.
Индейцы племени Таино с острова Сан-Сальвадор встретили Колумба и его людей с почетом и их щедро одарили. Он королю и королеве Испании писал:
«Эти люди столь послушны, столь миролюбивы я мог бы поклясться Вашим Величествам, что нет на свете лучше народа. Каждый из них любит ближнего, как себя самого. Их речь всегда приятна и спокойна, с приветливой улыбкой… их нравы пристойны и заслуживают похвалы».
Субъективизм и формализм дают возможность европейскому империализму и колониализму создавать новые слова и словосочетания, понятия и определения, которые не являются действительными и истинными, а представляют собой ложь, вымысел, выдумки и измышления. Только что мы ознакомились, что индейцы миролюбивы, дружелюбны, нет на свете лучше народа, чем они, иначе говоря, они реально и по правдивому положению вещей хороши, прекрасны и очаровательны. А по субъективному измышлению и по формальному определению европейских жестоких и бесчеловечных поработителей они – свирепые и кровожадные людоеды.
Даже у Колумба – отъявленного и доподлинного каннибала – бывают моменты озарения, случайного и внезапного прояснения сознания, когда он отказывается и не подтверждает свое лживое, субъективное и формально-логическое утверждение и определение о индейском каннибализме. И другие европейские нещадные и зверские угнетатели время от времени освобождаются от своих навязчивых представлений и идей сумасшествия, будто индейский народ является людоедом.
Например, Колумб в записи от 26 ноября 1492 года выражает свое твердое сомнение в том, что у индейских племен существуют каннибалы. 17 декабря утверждает, что таких людей вообще не существует. В записях в его журналах 16 января 1496 года, наконец, он сообщает, что вынужден под давлением существующих фактов и обстоятельств окончательно отказаться от поиска людоедов среди индейских племен и народов.
Как известно, Испания в XV веке была феодальной страной с королевским управлением и крепостническим крестьянством. У нее кроме крепостничества зародилась потребность к новому явлению и процессу – к рабовладению, к превращению коренных жителей Американского континента в рабов. Чтобы реализовать эту потребность в реальную действительность стало необходимым осуществить европейскую колониальную экспансию на данный континент, наименованный Новым Светом.
Гуманизм Китая заключается в том, что «Китай никогда не вторгается в другие страны и не стремится к колониальной экспансии». Европа вторглась в Новый Свет, в Северную Америку и Южную Америку, производя территориальную, экономическую и политическую экспансию, т.е. завоевание конкистадоров, насильственный захват чужих стран, народов и государств. Каннибализм состоит в том, что Европа изводит гуманное, мирное, совершенное и нравственное местное население Американского континента, иначе говоря, его беспощадно грабит, истребляет, уничтожает и массово и варварски убивает в кровопролитных сражениях.
Гуманизм Китая раскрывается вширь и в глубь, сверкая и другими драгоценными гранями, сторонами и аспектами. Скажем, что «Китай никогда не стремится наносить ущерб или изводить противника любыми средствами в целях победы. Вместо этого Китай сосредоточен на совершенствовании самого себя» и на решительную борьбу по устранению из духовного мира человечества самых худших, отвратительных и низменных свойств и качеств европейцев и американцев, воплощающих человека-зверя.
Мы можем увидеть гуманизм Китая еще в том, что Китай извечно не вмешивается во внутренние дела других стран, государств, племен и народов. «Китай никогда не участвует в кровопролитии, грабеже, не занимается расовым геноцидом своих этнических меньшинств и не допускает подобных ситуаций» с чужими этническими меньшинствами. Далее «Китай никогда не позволит своим гражданам погибать от массовой стрельбы, не говоря уже о том, чтобы расстреливать детей в школах». Более того, Китай абсолютно не приемлет убийство детей где бы то и когда бы то оно ни произошло. Необходимо решительно осудить и неотвратимо обвинить в каннибализме конкистадора Франсиско де Чавес, который совершил самое массовое убийство детей в истории. Он убил 600 детей младше трехлетнего возраста.
Колонизацию Сибири, Якутии и Дальнего Востока сравнивает с колонизацией Америки видный русский писатель-прозаик, журналист и сценарист Ю.М. Нагибин. По его мнению, обе колонизации по своей истребляющей, захватнической и завоевательной сущности не отличаются и являются одним и тем же бескультурьем в отношениях между людьми и народами. Он писал: «Мы пришли за Урал колонизаторами – как англичане в Индию, Австралию или Канаду. Украинец Ермак, русские Хабаров, Порошин были авантюристами-захватчиками, несли то же, что и первооткрыватели Америки» («Литературная газета», 09.12.1992).
Тут можно высказать нечто различное. Другой русский Поярков нес не то же, что и первооткрыватели Америки. Если последние несли каннибализм, или людоедство, в переносном смысле, в иносказательном значении крайней жестокости и зверства по отношении к коренным народам, другими словами, грабежа, истребления, уничтожения и убийства их. А у Пояркова каннибализм, или людоедство, не несло метафорического содержания, а понималось и было в буквальном смысле, в прямом и непосредственном значении – как пожирание и съедение человеческого мяса наряду со свининой и говядиной.
С.М. Соловьев в «Истории России с древнейших времен» (книга VI. 1657–1676) о походе Пояркова на Амур сообщает следующее: «Вместе с пышными рассказами Пояркова о Пегой Орде (как называли приамурские страны) слышались страшные рассказы спутников его о поведении самого Пояркова во время похода. Служилых людей он бил и мучил напрасно и, ограбив у них хлебные запасы, из острожка их вон выбил, и велел им идти есть убитых иноземцев, и служилые люди, не желая напрасною смертью помереть, съели многих мертвых иноземцев и служилых людей, которые с голоду померли, съели человек с пятьдесят; иных Поярков своими руками прибил до смерти, приговаривая: «Не дороги они, служилые люди! Десятнику цена десять денег, а рядовому два гроша». Когда он плыл по реке Зее, то жители тамошние его к берегу не припускали, называя русских людей погаными людоедами. Когда весною в устье Амура снег с лугов сошел и трава обтаяла, то остальные служилые люди начали корень травной копать и тем кормиться, но Поярков велел своему человеку выжечь луга, чтобы служилы
е люди покупали у него запас дорогою ценою». Выходит, что Поярков налаживал, учреждал и организовывал людоедство и был хищническим торгашом.
Историки Шелгунов и Фишер подчеркивали, что конкистадоры являются героями европейской колонизации Америки, а казаки – героями русской колонизации за Уралом. Героями и молодцами стали Ермак, Бекетов, Поярков, Дежнев и другие. Было отмечено, что западные колонизаторы сколь угодно могут хвалиться своими героями конкистадорами, но последние вряд ли отважились бы на то, что учинили и как насильничали русские сибирские казаки. Среди насильничающих оказались Поярков и его люди, являющиеся людоедами-каннибалами в буквальном смысле и значении этого слова. Конечно, конкистадоры определенно не отважились до людоедства в прямом смысле.
Кстати говоря, в этнографии произошел спор – являются ли казаки русскими или они представляют собой отдельный народ. С исторической точки зрения казачья национальность давно решена в том духе, что этническую основу казачеству дали выходцы из Великороссии, меньшая часть казаков имеет малороссийских (украинских и белорусских) и польских предков, а тюркского элемента ничтожно мало. Гипотеза о миграции предков казаков из Центральной и Восточной России на Дон превратилась в истинную теорию тем, что еще и генетика доказала, что казаки и русские один и тот же народ, не отличающийся друг от друга.
Кроме того, казаки были уполномоченными Московского русского государства. Они от него получали различные поручения, заказы и задачи для осуществления в реальность, ходили от его имени в различные командировки и исполняли его неотложные и важные приказы. Значимость похода на Амур за ясаком – за данью с местного населения доказывается тем, что возглавил его «письменный голова» Василий Поярков. «Письменная голова» – это русский чиновник, назначавшийся в помощь сибирским и дальневосточным воеводам по приказу из самой Москвы. Сведения Пояркова о плодородных долинах «хлебной реки» Амура были слишком важны, поэтому его якутский воевода отправил с докладом в Москву. В столице ему было предоставлено полное казённое обеспечение. Таким образом, он прожил остаток своих лет в покое и достатке.
Слова вышеназванных историков Шелгунова и Фишера о том, что казаки, включая людоеда Пояркова, являются героями лживы и не соответствуют действительности. Они ни в коем случае не могут быть героями, а представляют собой разбойников, которые по определению являются уполномоченными больших и сильных белых наций, т.е. теми, кто совершает жестокое насилие, грубое притеснение, хищническое порабощение и бесцеремонный обман малых и слабых народов и наций Сибири, Севера и дальнего Востока.
Известно, что казаки – беглые холопы (крепостные и рабы), убежавшие от русских и украинских бояр на Дон, Волгу и Днепр. Они организовывались в военные дружины, никому не подчинялись и жили разбоем. Они зверски нападали и беспощадно грабили Персию (Иран). И возвращались на свои родные реки с громадной добычей и пока ее не пропьют и не проедят, в следующий грабительский поход не ходили. Исследователи считают, что была эпоха, когда слова «казак» и «разбойник» являлись синонимами. Расположившись в исключительно выгодном для торговцев месте – Самарской луке, казаки промышляли грабежами торговых судов, занимаясь только разбоем.
Разбойничество казаков выражено в доктрине завоевания, т.е. на праве завоевателя в лице царской империи присоединять завоеванные территории Сибири и Дальнего Востока к уже имеющимся у завоевателя территориям. Более низкий уровень общественного развития завоеванных народов становится причиной для лишения их каких-либо прав на свои собственные земли, но завоеванные царской Россией и провозглашенные на этом основании ее собственностью.
На доктрине завоевания в определенной мере опирается доктрина открытия, которая выступает в качестве очередного бесшабашного обмана малых и слабых коренных народов Российской империи. Их собственность, их земли, территории и природные ресурсы нагло и нахально, посредством одурачивания и мошенничества законодательно воспринимаются за ничто и считаются за ничейные (terra nullius). Кроме того, самое главное, отрицаются сами коренные народы, поэтому признаются за никто.
Низкий уровень общественного развития коренных народов становился причиной насильственного захвата чужих народностей и их земель большим и сильным народом и государством, и установлением контрибуции или дани в форме ясака – платежа, налога и всякого другого побора. В 1739 году вышел указ, который наказывал собирать ясак исключительно соболями. При отсутствии соболей добирали ясак другим зверьем. Делами ясачного сбора ведал Сибирский приказ. А позже сам кабинет его императорского величия.
Все хитрое и лукавое разглагольствование о никто и ничто является теоретическим обоснованием доктрины открытия, а в дальнейшем политики аннексии и колониального разбойничества. Выше мы ознакомились с колониальным разбойничеством казаков, далее можно приступить к анализу аннексии.
Советское правительство издало Декрет II Всероссийского съезда Советов («О мире»), в котором утверждается, что русские рабочие и крестьяне после свержения царской монархии требуют мира – «таким миром правительство считает немедленный мир без аннексий (то есть без захвата чужих земель, без насильственного присоединения чужих народностей) и без контрибуций.
Под аннексией или захватом чужих земель Правительство понимает, сообразно правовому сознанию демократии вообще и трудящихся классов в особенности, всякое присоединение к большому или сильному государству малой или слабой народности без точно, ясно и добровольно выраженного согласия и желания этой народности, независимо от того, когда это насильственное присоединение совершено, независимо также от того, насколько развитой или отсталой является насильственно присоединенная или насильственно удерживаемая в границах данного государства нация».
На основании большевистского Декрета о мире возникает возможность роспуска любой державы, прежде всего царской державы, созданной «железом и кровью». Суть Декрета состоит в направленности против аннексий великороссов. Все тайные договора прежней власти составлены к выгодам и привилегиям русских помещиков и капиталистов, к удержанию или увеличению аннексий (захвата) великороссов. Все содержание тайных договоров советское правительство объявляет безусловно и немедленно отмененным. Следовательно, главным противником большевиков являются великороссы и созданная ими великая держава. Недаром В.И. Ленин в статье «К вопросу о национальностях или об "автономизации"» причислял великороссов к «великой» нации (хотя великой только своими насилиями, великой только так, как велик держиморда).
После свержения великодержавного царизма и установления социализма почти весь большевизм был поражен и заражен великорусским шовинизмом, «нашествием того истинно русского человека, великоросса-шовиниста, в сущности, подлеца и насильника» (Ленин). По Ленину: «Нет сомнения, что ничтожный процент советских и советизированных рабочих будет тонуть в этом море шовинистической великоруской швали, как муха в молоке». Он подчеркивал: «Политически-ответственными за всю эту поистине великорусско-националистическую кампанию следует сделать, конечно, Сталина и Дзержинского».
Ленин пошел по другому пути, направленному против великорусско-националистической кампании, возглавляемой Сталиным. Это он обнародовал в записке Л.Б. Каменеву. Он кратко, точно и образно писал: «Т. Каменев! Великорусскому шовинизму объявляю бой не на жизнь, а на смерть. Как только избавлюсь от проклятого зуба, съем его всеми здоровыми зубами». К сожалению, скорая смерть Ленина не дала ему возможность исполнить его стратегический план по упразднению шовинизма русского народа, который выступил продолжением царизма внутри социализма и который стал причиной распада СССР.
Русский шовинизм состоит в неустанном и безостановочном обвинении коренных народов в национализме и на этом основании в совершении над ними бесконечного количества насилий в форме заключений в тюрьмах, зверских казней и кровавых массовых убийств. Ленин исходит из того, что тот, кто пренебрежительно швыряется обвинением в национализме, сам является не только настоящим и истинным националистом но и грубым великорусским держимордой. Он, поставив вопрос, приняли ли мы меры, чтобы по-настоящему и результативно защитить коренные народы от истинно русского держиморды, сам же на него отвечает: «Я думаю, что мы таких не приняли, хотя могли и должны были принять».
Сталин совершенно не понял ленинскую национальную политику в отношении к коренным народам. По Ленину, к этим народам требуется уступчивость и мягкость, сугубая осторожность и предупредительность. Такая политика представляет собою компенсацию и возмещение за то недоверие, ту подозрительность, те обиды, которые были нанесены им царизмом, правительством «великодержавной» нации.
А Сталин был ослеплен и озлоблен против пресловутого национализма коренных народов. Встав на путь великорусского шовинизма, он вместе с Орджоникидзе и Дзержинским стал проводить линию русского рукоприкладства, нанесения бесконечного количества обид, оскорблений и насилия национализму коренных народов.
В результате ему показалось, что сибирские казаки, включая и людоедов Пояркова, осуществлявшие преступные деяния против человечности и человечества и проводившие военные акции против мирного населения, занимаясь убийствами и другими злодеяниями, такими как расизм и геноцид коренных народов Сибири, Севера и Дальнего Востока – все они являются героями, не разбойниками.
Именно поэтому имя людоеда Пояркова было увековечено тем, что в его честь названа главная улица Якутска. Не исключено в этом прямое указание Сталина из Москвы. Так он твердокаменно встал на стороне великодержавного царизма и великорусского шовинизма.
Если в Москве каннибализм связывают с героизмом, то человечество в целом его решительно и принципиально отвергает, налагает на него табу (запрет). Людоедство в исключительных случаях (голод в Поволжье и блокада Ленинграда) не может служить его оправданием. Каннибализм является одним из главных табу человеческой цивилизации. Его однозначно и категорически осуждают все слои общества – политические, законодательные, общественные и религиозные.
Однако в Российской Федерации имеются силы, которые отказываются от абсолютного отрицания каннибализма и относятся к людоедству терпимо и терпеливо на основании того, что они его связывают с понятием победоносности. Это видно из их высказывания, что Поярков ел человеческое мясо и другим сибирским казакам приказывал его есть ради выживания и победы и что поедание человечины спасло русских, насчитывающих 3–4 миллиона на Дальнем Востоке от миллиардных китайцев. Китайцы смертельно боялись русских, испытывали перед ними генетический страх. Их главным демоном – злым духом, сатаной и чертом – являлся Василий Поярков, который принуждал Китайскую империю в течение долгого времени осторожно относится к своему северному соседу. Таково лживое мировоззрение сторонников непобедимости России, горделивое и высокомерное отношение к Китаю.
Истинное состояние дел состоит совершенно в другом. Причиной того, что Россия никогда не содержала на Дальнем Востоке значительных сил выступал не каннибализм Пояркова и их сторонников, а гуманизм Китая, по которому он «никогда не вторгается в другие страны», включая Россию, «и не стремится к колониальной экспансии». Китаю важно нравственно-этическое возвышение и совершенство. Он «никогда не стремится наносить ущерб или изводить противника любыми средствами» (истреблением, уничтожением и убийством, тем более съеданием) «в целях победы. Вместо этого Китай сосредоточен на совершенствовании самого себя». «Китай никогда не участвует в кровопролитии, грабеже». Его стратегический курс состоит не в войне, а в торговле. Все фразы в кавычках взяты из «Десяти причин, почему Китай не станет США», опубликованных в соцсетях.
В конечном счете, необходимо со всей решительностью подчеркнуть, что гуманизм китайцев в категорическом тоне и в абсолютном смысле не приемлет и отвергает каннибализм сибирских казаков, который теоретически отражен и выражен в изречении русского писателя, публициста и председателя национал-большевистской партии Э. Лимонова: «Среди народов постоянно идет и никогда не кончается пир каннибалов… Одни народы пожирают другие…», т.е. одни народы съедают других в прямом и переносном смысле.
Кроме того, в заключении хочется людям, мыслящим и поступающим из того, что Сталин был непогрешимым вождем советского народа, напомнить, что Ленин выше недаром указывал об его многочисленных ошибках по национальному вопросу. И Мао, беседуя в Кремле с Андреем Громыко 19 ноября 1957 года, давал такую общую оценку Сталина: "В целом, по нашему мнению, Сталин имеет примерно 70% заслуг и 30% ошибок. К числу несомненных заслуг Сталина входят строительство социализма в СССР и победа советского народа над немецким фашизмом. А по Хрущевскому пониманию у Сталина нет ни одного процента заслуг и его дело состоит из ста процентов ошибок.
Гавриил Романов,
кандидат философских наук, заслуженный работник культуры ЯАССР,
почетный гражданин Крестяхского наслега Сунтарского улуса.
24 апреля 2023 год.
