.«Агенты», «сторожа» и «наблюдатели» — лексика времен полновластия КГБ вновь возвращается в политический обиход. Прокремлевские движения засылают в ряды оппозиции шпионов, которые, как в старые времена, пишут отчеты и донесения, информируя своих кураторов. В особенностях построения молодежных агентурных сетей разбирался The New Times The New Times . Илья Барабанов, Екатерина Савина Студентке Ане Буковской всего 20 лет. Но она уже обрела известность. Хотя и своеобразную. Почти два года она, по ее собственному признанию, выстраивала целую шпионскую сеть, внедряя агентов в ряды молодежных оппозиционных движений. «Связной президента» Подпольщицу Буковскую раскрыли активисты петербургского отделения движения «Оборона». Девушка написала объяснительную: «Я, Буковская Анна Александровна, являлась заместителем федерального руководителя закрытого государственного проекта «Связной президента», который занимался внедрением своих людей в оппозиционные организации». Закрытый проект запустился 10 сентября 2007 года в Москве, Санкт-Петербурге и Ярославле. Агентов начали внедрять в запрещенную НБП, Объединенный гражданский фронт Гарри Каспарова, движения «Оборона» и «Молодежное Яблоко».
Существовать эта сеть могла бы бесконечно долго, если бы в итоге сама Буковская ее и не разрушила. В движение «Наши» Анна Буковская пришла около трех лет назад, но не задержалась. Даже комиссаром движения не стала. «Сама отказалась посвящаться», — говорит она. На этом бы ее политическая карьера могла и закончиться, но спустя некоторое время общий приятель познакомил Аню с одним из лидеров московских «Наших» Дмитрием Голубятниковым, и он предложил девушке «поработать». Анна стала менеджером проекта «Связной президента» и в течение года искала молодых ребят, готовых внедряться в оппозиционные структуры и отчитываться о том, что там происходит. «Я выходила либо на бывших комиссаров «Наших», либо просто на каких-то знакомых, предлагала им работу», — рассказала Буковская The New Times. В итоге внедрить своих агентов Анне удалось в ряды оппозиционеров Санкт-Петербурга, Воронежа, Иваново, Калуги, Ярославля, Липецка, Орла и Калининграда.
В декабре 2007 года Буковская решила и сама поучаствовать в подпольной деятельности. Написала письмо одному из лидеров «Солидарности» «яблочнику» Илье Яшину и попросила замолвить за нее, бывшего комиссара «Наших», слово перед питерскими «яблочниками». Яшин замолвил, девушка стала активисткой. «Мне сразу показалось странным, что она всегда сидела с блокнотиком и все записывала», — вспоминает один из лидеров питерского «Яблока» Александр Шуршев.
Раньше Аня преимущественно записывала лекции. Правда, не всегда удачно. Родом она с Украины, из Хмельницкого. Отец военный, поэтому семья много моталась по городам и весям, пока не осела в городке Колпино под Петербургом. После школы поступила на факультет государственного и муниципального управления Северо-Западной академии госслужбы. Однако путь к карьере чиновника не заладился с самого начала: Аню отчислили за неуспеваемость, и набираться уму-разуму она пошла в один из коммерческих вузов северной столицы. Но с деньгами было туговато, надо было выплачивать кредит за квартиру, а тут еще и за заветную дипломную корочку каждый семестр несколько тысяч да выкладывай. Предложение поработать «связной президента» пришлось очень кстати.
Подпольная деятельность
Внедренные шпионы работали по двум направлениям: во-первых, они сообщали своему координатору, Буковской, о всех готовящихся акциях. Во-вторых, писали подробные отчеты уже после митингов и демонстраций, прикладывая по возможности фотографии и видеозаписи, рассказывая, с кем и о чем им удалось поговорить. Вероятно, именно благодаря этой практике сотрудникам МВД и ФСБ за последние годы удалось отработать механизм превентивного задержания оппозиционеров накануне «Маршей несогласных». Последняя волна таких арестов прокатилась по регионам накануне прошедшего 31 января «Дня несогласных». За свою работу, по словам Буковской, шпионы получали от 5 до 15 тысяч рублей. Все зависело от их эффективности. Внедрившийся в «Оборону» Владимир Бынкин называет другую сумму: 20 тысяч — зарплата «агента», 40 — Буковской. Откуда брались деньги — ни внедренные активисты, ни их координатор Буковская не знают. Или делают вид, что не знают. Все получаемые «с мест» отчеты Буковская отправляла в Москву своему работодателю Дмитрию Голубятникову, который и обеспечивал финансирование. Выйти на этого молодого человека The New Times удалось через сайт «Одноклассники.Ру». Голубятникову 22 года, он родом из Уфы, в его виртуальных друзьях значатся почти все крупные функционеры «Наших». На фотографиях — крепкий молодой человек в кожаной куртке с очень короткой стрижкой. В 2004 году он поступил на юридический факультет Академического правового университета при Институте государства и права Российской академии наук. Вуз негосударственный, бюджетных мест в нем нет, год обучения стоит 130 000 рублей. Но даже в платном университете он не удержался. Как рассказали The New Times в АПУ, сначала он был отчислен за неуспеваемость, затем восстановлен, а в январе 2009 года ушел по собственному желанию. Связаться с самим Голубятниковым не удалось: ни на звонки, ни на электронную почту он не отвечает. Установленный на его московском телефоне автоответчик предлагает искать Голубятникова по другому номеру, зарегистрированному в Эстонии, с властями которой «Наши» так долго боролись после переноса памятника советским воинам.
Куда шли полученные Голубятниковым отчеты — неизвестно. Но его рассекреченные агенты Буковская и Бынкин утверждают, что непосредственно движение «Наши» к проекту «Связной президента» отношения не имело, и называют другого адресата — администрацию президента и лично первого заместителя ее главы Владислава Суркова.
Источник в движении «Наши» сообщил The New Times, что информация, предоставленная Анной Буковской, «имеет под собой основания». Однако комиссар «Наших», депутат Госдумы от партии «Единая Россия» Роберт Шлегель, данные категорически опроверг. «Анну Буковскую я не видел никогда в жизни, а с парой людей из ее списка неплохо знаком и уверен, что ничем подобным они не занимались», — заявил Шлегель The New Times. Коллега Роберта Шлегеля по Госдуме и движению «Наши» Сергей Белоконев также говорит, что заявления Анны Буковской действительности не соответствуют. Получить комментарий в самой администрации президента пока не удалось.
Провал явки
Если верить Анне Буковской, оказавшись в «Молодежном Яблоке», она сама разочаровалась в своей агентурной деятельности. «Считаю данный проект глупой игрой действующего правительства и действительно сожалею о своем участии в нем», — написала она в объяснительной, а еще в конце декабря, едва вступив в «Яблоко», она написала в своем личном блоге: «Они там настоящие. Разные. Действительно хорошие. Живые. Честные. Перед собой — в первую очередь». О своем раскаянии говорит и Владимир Бынкин: «К сожалению, чем больше я сближался с организацией, тем сильнее меня мучила совесть. Всем свойственно ошибаться». Правда, коллеги «шпионов» в раскаяние не верят. Получив доступ к личному компьютеру Буковской (как это удалось — не раскрывают), активисты питерской «Обороны» опубликовали ее электронную переписку с московским куратором Голубятниковым. Еще за четыре дня до того, как явка была провалена, Голубятников и Буковская обсуждали детали провокации против лидера питерских «яблочников» Максима Резника.
Так или иначе, но созналась Буковская в своей агентурной деятельности, только когда ее раскрыли сами активисты. Тогда Анна и написала длинную объяснительную, не только рассказав о проекте «Связной президента», но и назвав имена всех «агентов» во всех организациях из всех городов. «Данные, которые Буковская предоставила по питерскому активисту НБП Борису Ханнанову, подтвердились, — признал пресс-секретарь Эдуарда Лимонова Александр Аверин. — По Иваново информация также верная. Остальные регионы проверяем». Как рассказал The New Times ответственный секретарь питерской «Обороны» Максим Иванцов, активисты их движения, которых назвала Буковская, также признали, что они — внедренные шпионы. «Самая обидная ситуация с Володей Бынкиным, — поделился Иванцов. — Он активно участвовал в деятельности движения, даже был избран координатором, со всеми общался, дружил».
Недетские игры
Откровения Анны Буковской — не первый «шпионский скандал» в среде оппозиционеров. Как рассказал The New Times лидер молодежного оппозиционного движения «Оборона» Олег Козловский, два подобных инцидента уже были в Объединенном гражданском фронте. «Был такой активист Новиков, он пользовался доверием руководства ОГФ, его уважали и ценили, а потом он сбежал в Данию и попросил там политического убежища, — рассказывает Козловский. — Свою просьбу он мотивировал тем, что боится мести российских спецслужб. По его словам, его внедрили в ряды сторонников ОГФ, но потом Новиков решил, что не хочет больше заниматься стукачеством». Второй эпизод произошел в августе 2008 года — оппозиционеры обвинили в сотрудничестве со спецслужбами активиста С.Е.,1 известного тем, что его не раз задерживала милиция в ходе митингов и пикетов. «На него, в частности, возлагают срыв майского «Марша несогласных», а еще говорят, что он провоцировал нацболов купить оружие», — утверждает Козловский. Сам С.Е. все обвинения в свой адрес отрицает.
Исполнительный директор ОГФ Марина Литвинович делит сексотов (секретные сотрудники — терминология КГБ) на две категории. «Бывают засланцы из молодежных структур. Они собирают информацию, а итоговая цель — информационный выхлоп с рассказом о кознях оппозиции. Это баловство, поэтому раскаяние несложное и репрессий никаких, — говорит Литвинович. — Но есть другая категория — шпионы из оперативных структур: ФСБ, бывшие убоповцы.2 Они опаснее. Их цель не только информация, они могут и подвести под уголовное дело, посадить». Один из лидеров «Солидарности» Илья Яшин, который, собственно, и привел Буковскую в «Яблоко», считает тем не менее, что никакого вреда оппозиции такие агенты принести не могут. «Нас спасает открытость, — говорит Яшин. — Мы же не бомбы готовим, а выходим на улицы, законно отстаивая свое мнение».
Что узнавать, впрочем, всегда есть. Те же национал-большевики известны своими неожиданными для властей акциями прямого действия. К тому же в советские годы КГБ также вербовал все новых и новых агентов в самых неожиданных местах: журналистов, ученых, студентов, швейцаров, телефонисток, официантов, сотрудников ателье и работников ЖЭКов. И каждый находил что сообщить кураторам. Активисты «Обороны» Санкт-Петербурга предоставили The New Times несколько отчетов, которые внедренные сексоты отправляли в Москву Отчет за период: 22.08.08
Имя агента: Бынкин Владимир Михайлович
Город: Санкт - Петербург
Телефон: 8904...82
Организация: «Оборона»
Количество собраний: 1
Тема (ы) собраний: Концерт «Рок за свободу»
Количество участников: 13
Ближайшие мероприятия: Общее собрание 23.08.08
Новые знакомства: нет
Примечания (в свободной форме): нет Ваши ощущения, аналитические выводы, прогноз ситуации в организации?
Концерт проходил на площади Сахарова. Мне было очень скучно. После концерта мы (я, Кирилл Рудаков, Николай Сидоров и Ольга Лазарева) поехали к Рудакову домой, где разговаривали о детстве и юности Рудакова и Лазаревой, об анархии и демократии. После, а точнее во время, разговора Сидоров сильно напился и поехал домой.
Ваше место в организации — Участник Обороны
План Вашего дальнейшего развития в организации — Стать активистом
Что Вам необходимо для этого? — Время
Отчет за период: 14.12.08
Имя агента: Филатов Тарас Анатольевич
Город: Санкт - Петербург
Телефон: 8904...03
Организация: «Оборона»
Количество собраний: 1
Тема (ы) собраний: Марш несогласных
Количество участников: 12
Ближайшие мероприятия: 15.12.08 — собрание; подведение итогов за неделю
Новые знакомства: нет
Примечания (в свободной форме): нет
Ваши ощущения, аналитические выводы, прогноз ситуации в организации?
В 13.00 все начали собираться, в штабе. Я подошел к штабу в 13.35 все уже вышли (Ольга Лазарева, Олег К-в) направились на марш догнал их и пошел с ними. На гостином дворе уже находились Макс Иванцов, Жанна Тухачевская, Вова Бынкин и другие. Примерно в 14.10 Макс Иванцов принес марлевые повязки с надписью цензура все было сумбурно быстро раздали всем подряд, надели марлевые повязки, выстроились в колонну и пошли в сторону Катькиного садика через подземный переход, при выходе из перехода нас остановил ОМОН и задержал, на вопрос: на каком основании нас задержали, нам ответили, что для проверки документов. Всех посадили в автобус, после туда поместили ещё нескольких ребят несовершеннолетних, двоим заплатили деньги за выход на марш с плакатом, + если задержат. Далее нас доставили в 27 отделение милиции (у Гостиного двора), в 14.50, нас было 12ч. В о\м всем оформили задержание, изъяли пояса, шнурки и т.д., рассадили всех по 2 камерам М. и Ж., у несовершеннолетних снимали отпечатки пальцев, всех пытались фотографировать, на отказ от фотографирования поступали угрозы от сотрудников о.\м., после пришли «опера», уводили по одному на допрос. Там со всех брали показания, за отказ производилось давление, угрожали ножом и электрошокером, там так же фотографировали, но на отказ там били и приковывали к батарее, и после фоткали со словами, что у них в отделении ни закон, ни конституция не действует. После вернули в камеры. Примерно в 20.00 доставили всех в мировой суд, ул. Красных Текстильщиков 9-11, участок 203, но и.о. 204-й. Там все написали ходатайство на право воспользоваться защитником и о переносе заседания. Заседания суда перенесли на 18.12.08 и 22.12.08, кому как.
Ваше место в организации — Активист
План Вашего дальнейшего развития в организации — Попасть в Координационный совет
Что Вам необходимо для этого? — Время
(Орфография и пунктуация авторов сохранены.)
_______________
1 The New Times известно имя и фамилия этого человека, но не имея ни личного, ни документального подтверждения предъявленных ему коллегами-оппозиционерами обвинений, мы не считаем возможным его называть.
2 Теперь УБОП — Управление по борьбе с организованной преступностью — преобразован в Центр по борьбе с экстремизмом.
