http://dead-cities.ru/text.php?id=80 Согласно переписи населения 2002 года в России находилось 17 000 нежилых посёлков сельского типа (такие населенные пункты находятся преимущественно на северо-западе страны, в Центральном округе и в Приволжье). Количество нежилых посёлков городского типа, по-видимому, превышает тысячу, рабочих посёлков - несколько тысяч. Количество городов, крепостей и укреплённых замков Киевской Руси и других исчезнувших цивилизаций (например, Хорезм, Волжская Булгария, Древняя Армения, Золотая Орда, Ливонский орден) на территории России и стран СНГ исчисляется сотнями. Уездных и заштатных городов, разжалованных в сёла - также несколько сотен (как ни странно, наименьшее количество данных именно по ним). Впрочем, согласно официальной статистике, речь может идти о куда большем порядке цифр.
Некоторые исчезнувшие города и посёлки находятся на слуху в официальных СМИ. Это погибшие в 80-х годах украинские города Чернобыль и Припять, разрушенный землетрясением город Нефтегорск на Сахалине, уничтоженный сходом ледника Колка посёлок Нижний Кармадон в Северной Осетии, практически брошенный после отхода береговой полосы Аральского моря город Муйнак в Каракалпакстане, затопленные в результате постройки Рыбинского водохранилища древнерусские города Молога и Корчева.
Ряд посёлков пользуется популярностью также среди сталкеров и любителей "abondoned" (англ. "заброшенный") в Интернете. Особенно прославились заброшенные посёлки Юр-Шор, Промышленный, Хальмер-Ю (окрестности Воркуты) и Кадыкчан в Магаданской области.
Существуют поселения, жизнь которых закончилась при особо трагичных обстоятельствах, но узнать их историю в наше время довольно сложно. Город Вщиж в Курской области был полностью уничтожен татаро-монголами вместе со всеми жителями (на братской могиле установлен каменный крест). Города Зашиверск на севере Якутии и Гижигинск в Магаданской области полностью опустели после эпидемий (во втором из них остатки жителей были расстреляны частями Красной Армии). Еврейское население города Юстинград было полностью вырезано эсэссовцами, а город разрушен. Но самый чудовищный случай произошёл в тридцатых годах в Ростовской области: станица Атаманская была уничтожена, а жители её переселены... после невыполнения производственного плана. Исчезновения ряда населённых пунктов связано с религиозными и национальными гонениями.
Впрочем, большинство современных посёлков расселено к облегчению их жителей. Посёлки Ново-Александровка в Башкирии, Метизная площадка в Челябинской области и Тунгуш в Западном Казахстане оказались в неблагополучной экологической обстановке, в пределах санитарно-защитной зоны предприятий. Северные индустриальные посёлки, построенные на месторождениях и шахтах, после прекращения выработок представляли собой крайне жалкое зрелище.
Правда, существуют случаи, когда ранее мёртвые города обживаются заново. Из относительно недавних примеров - камчатская деревня Жупаново, в которой в начале XXI века произошло возрождение рыболовецкого промысла. В качестве примера можно также привести сёла на местах бывших городов, даже названия которых зачастую повторяют старинные или видоизменяются, но само поселение сохраняет преемственность (Микулино, Колтово, Брашева и т.д.).
Отдельную группу посёлков и городов составляют населённые пункты, вошедшие со временем в черту других городов и со временем полностью потерявшие исторический облик. Таковы, например, города Люблино, Перово, Тушино, вошедшие в состав Москвы, или Урицк и Красное село, вошедшие в состав Петербурга. Их собственная история зачастую незаслуженно забыта, и её факты могут вызвать удивление. Кто теперь помнит, что Петербург построен в дачной местности вокруг шведской крепости Ниенштадт, а большинство его окраин - бывшие немецкие колонии, жители которых были насильственно выселены в годы Великой Отечественной Войны?
Есть ряд посёлков, о которых средствами Интернета, вероятно, уже ничего узнать не удастся. Для них я составил "список памяти" (также см. рабочий блокнот проекта). Ну, что ж, будем искать.
Задача этого сайта - собрать воедино всю имеющуюся в Интернете информацию по всем возможным пунктам, с указанием всех ссылок, где можно прочитать тексты о путешествиях в мёртвые города и посмотреть фотографии (особый интерес представляют блоги энтузиастов, которые я выделил в отдельный раздел - "Источники"). Разумеется, реализовать такой проект не под силу одному человеку, и потому я очень прошу делиться информацией, присылая ссылки по адресу karakovski@rambler.ru. Кроме того, я буду рад поменяться ссылками с любыми сайтами, посвящёнными городам и посёлкам России и СНГ.
Одна из целей проекта в перспективе - издание "Энциклопедии заброшенных городов и посёлков Содружества СНГ и Балтии", в которой помимо географической и исторической информации звучала бы также гуманитарная проблематика, особенно актуальная для отдалённых частей нашей страны.
О ТОМ, ЧТО ВХОДИТ В ТЕМАТИКУ САЙТА, И ЧТО НЕ ВХОДИТ
Помимо географических ограничений, есть ряд типов населённых пунктов, которые я сюда не включу. Это:
1. Посёлки городского типа, превратившиеся в посёлки сельского типа не входят в сферу рассмотрения сайта в силу их многочисленности и крайне косвенного отношения к тематике. 2. Почти нереально писать о заброшенных деревнях - их слишком много, а информации по ним почти нет. Так что в рамках рассмотрения находятся только те деревни, о которых реально собрать интересную историческую справку и/или те деревни, которые вошли в состав Москвы, Петербурга и других мегаполисов, после чего их застройка была утрачена. 3. Не вижу смысла писать об отдельно стоящих заброшенных храмах - информацию о них нетрудно найти в Интернете.
С другой стороны, есть ряд объектов, которых я почти ещё не касался, но работа над ними будет продолжена:
1. Заброшенные и/или успешно восстановленные усадьбы. 2. Бывшие железнодорожные станции. 3. Заброшенные объекты военного предназначения (полигоны и военные части). 4. Уничтоженные населённые пункты во время Великой Отечественной войны. ГУМАНИТАРНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ЗАБРОШЕННЫХ ПОСЁЛКОВ
Проблема брошенных посёлков и городов имеет, как минимум, три измерения - экологическое, прагматическое и гуманитарное.
С экологической точки зрения, брошенный посёлок (при осуществлённой рекультивации местности) - безусловное благо, которое нам зачтётся уже в обозримом будущем.
С прагматической точки зрения - в упразднении посёлка есть свои плюсы, есть свои минусы, но, в целом, существующая производственная практика показывает, что вахтовый метод - эффективнее, чем строительство рабочих посёлков в труднодоступной местности. К тому же это позволяет аккумулировать потенциал развития в центральных городах региона и доводить до вполне приличного состояния инфраструктуру не только в Анадыре, Магадане и Ханты-Мансийске, но и в каком-нибудь лишь потенциально перспективном посёлке. Хотя, вообще-то, обобщать тут трудно - у каждого брошенного посёлка своя история и свой собственный потенциал практического использования.
С другой стороны, использование вахтового метода негативно сказывается на экологии: пришлый человек в Сибири и крайнем Севере, как правило, не знает элементарных правил природопользования, от чего страдает окружающая среда. Процитирую писателя и журналиста Дмитрия Верхотурова: "Дело в том, что везде требуется коренное население, поскольку жизнь и хозяйствование в каждом конкретном месте требует знания массы особенностей и нюансов, которые может наработать только местный человек, а никак не вахтовик. Вот, к примеру, мой отец рассказывал, как устроена была жизнь ангарского поселка. Летом по поселку было запрещено ездить на любой колесной технике, даже телеге. Казалось бы, абсурд. Но этот как посмотреть. Если не разбивать дорогу летом, то улицы зарастают травой, нет грязи в дождь и пыли в жару, воздух чистый. Весь завоз делался по зиме. Дрова заготавливались и завозились в марте, и вся грязь сходила вместе со снегом. Потом понаехали вахтовики, раздолбили дорогу вездеходами, и теперь в поселке грязища и пыль. Чем севернее, тем подобных правил больше, и тем они строже. Местные намного лучше ориентируются в местных ресурсах, чем приезжие. Это доказано исследованием поселков по Енисею, с коренным и приезжим населением. Местные спокойно могут ходить в тайгу, ловить рыбу или косить сено за 80-100 км от дома, тогда как приезжие - только в ближайшей округе. Чем больше поселок вахтовиков, тем сильнее антропогенная нагрузка на природу. В некоторых нефтяных поселках в Югре она настолько велика, что полностью уничтожена растительность".
Остаётся гуманитарное измерение, и с ним у нас имеются проблемы. Я уже как-то писал по другому поводу, что российские власти не только не обладают гуманитарным измерением, но и считает его отсутствие необходимой частью национальной политики, приоритетом которой является извлечение дохода любой ценой, здесь и сейчас. Следствие: человеческие судьбы рассматриваются исключительно с прагматической точки зрения. Я могу это как-то понять, если бы у нас было высокоразвитое государство с достойным уровнем жизни, культурой быта, мощной самоорганизующей традицией (как в Китае или Японии) и т.п. Но у нас - отсталая, чрезмерно централизованная и бюрократизированная система управления, которая относится к населению, как к статистической отчётности. В результате мы имеем неэффективное развитие регионов (в частности, превращение их в сырьевые придатки), алкоголизацию, обнищание и, в конечном счёте, вымирание населения. Ответственность за это лежит исключительно на создателях существующей вертикали власти.
То, что советское освоение Крайнего Севера проводилось при полном равнодушии к местным традициям и с большими человеческими жертвами, хорошо известно. Почти все, кто сталкивался с проблемой мёртвых посёлков, отмечают, что названия брошенных посёлков в Коми и Магаданской обл. соответственно - Хальмер-Ю ("Река мёртвых") и Кадыкчан ("Долина смерти") - далеко не случайны. Старожилы предупреждали - не стройте, где попало, названия местам просто так не дают. Советские строители не послушались - и, в итоге, теперь мы имеем то, что имеем.
Возможно, создание сайта и впоследствии издание книги сможет создать достаточный информационный повод для обсуждения в обществе корректировки государственного курса в отношении проблем народонаселения России. Во всяком случае, эта цель кажется исключительно важной.
ИНТЕРВЬЮ А.КАРАКОВСОГО ЖУРНАЛИСТУ КАРЛУ ШРЕКУ (США)
К.Ш.: Когда и почему Вы создали этот проект?
А.К.: Я начал работу над интернет-проектом "Исчезнувшие города" в декабре 2008 года, но уже через три месяца пришлось создать ещё три крупных приложения к нему - "Древние города", "Уездный город" и "Неизвестный мегаполис". Первый рассказывает об исчезнувших без следа городах древности, второй о старинных городах, которые превратились со временем в маленькие посёлки и сёла, а третий рассказывает о городах и деревнях, поглощённых современными мегаполисами. Я не могу назвать каких-то определённых причин, по которым я выбрал эту тему. Я писатель, я создаю романы и повести на психологические и исторические темы; кроме того, я родился и всю жизнь прожил в России. Так что это нормально, что мне близки судьбы людей и история моей страны. Просто случайно так получилось, что я оказался первым русским, который не только заинтересовался проблемой, но и смог сделать что-то стоящее.
К.Ш.: Какой уровень интереса к Вашему проекту Вы встречали среди посетителей Вашего сайта?
А.К.: Чаще всего со мной общаются бывшие жители исчезнувших поселений и путешественники. И те, и другие присылают новую информацию, исправляют неточности, но не очень эмоциональны, поскольку вынуждены привыкнуть к этой драме. Также тема исчезнувших поселений интересует многих простых людей, особенно молодёжь, и они реагируют очень эмоционально, ведь для многих исчезнувший город - это метафора их собственной судьбы. Мне часто говорили, что этот интерес рано или поздно приведёт к тому, что все туда начнут ездить на пикники, и остатки брошенных поселений не сохранятся для потомков. Но я противник этой точки зрения: для 90% процентов мой сайт - это прекрасный повод узнать что-то новое и интересное без необходимости покидать привычное кресло перед монитором. К.Ш.: Есть ли какие-то официальные данные о количестве исчезнувших городов в России? Сколкько таких бывших населенных пунктов Вам удалось до сих пор документировать?
А.К.: Как ни странно, в России есть официальные данные об исчезнувших населённых пунктах, так как для того, чтобы ликвидировать населённый пункт, необходимо внести изменения в местное законодательство. К сожалению, в Интернете нет единой системы публикации таких законов, и поэтому точные данные можно получить только по отдельным регионам - Якутии, Чукотки, Таймыру, Ямалу. Но, как правило, законодательство не поспевает за миграционными процессами. Кроме того, данные, публикуемые в географических картах, тоже часто не совпадают ни со статистикой, ни с реальным положением вещей. Пока мне удалось охватить совсем небольшую часть исчезнувших поселений - примерну 800-900, хотя их количество исчисляется десятками тысяч. Например, я почти не писал о деревнях, так как чаще всего их историю невозможно восстановить. Зато удалось полностью восстановить информацию обо всех, в буквальном смысле слова, замороженных полярных станциях, их, по моим данным, 18 - не так уж и много (на английский язык слово "замороженный" может перводиться одновременно как frozen и blocked). К.Ш.: Какие основные причины исчезновения населенных пунктов в России?
А.К.: У каждого исчезнувшего посёлка своя судьба, но на сайте я выделяю 23 причины исчезновения посёлков. Крайне приблизительно их можно свести к двум схемам: либо посёлок исчезает по природным причинам (это не обязательно катастрофы, свою роль может сыграть неурожайность почвы или выработка ресурса шахты), либо по социальным или политическим (в советское время таким образом мы потеряли исторические немецкие города Калининградской области; несколько десятков русских, белорусских и украинских населённых пунктов полностью исчезли в результате массового насилия во времена войн и репрессий). Современные причины упадка поселений заключаются в перестановке экономических акцентов. Скажем, сейчас для вывоза леса почти перестали использоваться железные дороги, вместо этого по дорогам ходят большегрузные автомашины. В результате, рано или поздно приходит время, когда по приказу лесного хозяйства рабочие разбирают пути, а жители пристанционных посёлков переселяются поближе к лесозаготовкам, там, где есть работа. Точно такой же по своей сути, но более массовый отток населения можно увидеть в районах Кузбасса и Донбасса, где прекращена добыча угля. Я слышал, нечто подобное происходило и в старинных городах США, где по разным причинам приходилось останавливать производство - например, Питтсбурге.
К.Ш.: Часто вижу, что люди с горю и говорят об исчезнувших деревнях. Чем, по Вашему мнению, обясняется такая тоска по русским деревням среди народа?
А.К.: Любовь к Родине - это самое прекрасное явление на Земле, потому что оно объединяет не только русских и американцев, но и все народы вообще. Иногда в выселенной деревне уже много десятилетий никто не живёт, но в канун Пасхи на деревенской дороге появляются автомобили: люди приезжают на кладбище, где похоронены их дедушки и бабушки. Конечно, очень грустно, если от населённого пункта не остаётся совсем ничего. Например, брошенный в полярной тундре шахтёрский посёлок Хальмер-Ю в начале этого века стал использоваться как армейский полигон, и однажды Владимир Путин, который был в то время Президентом нашей страны, на военных учениях лично направил ракету, нацеленную на брошенные дома. И хотя Президент не знал, что именно он разрушает, жители брошенных посёлков восприняли это так, словно российские военные взорвали их Родину. Несмотря на голос разума, я разделяю их чувства.
К.Ш.: Исчезновение населенных пунктов отрицательная тенденция для российского государства, или просто историческое развитие, с которым бесполезно бороться?
А.К.: Исчезновение посёлков не стоит излишне драматизировать - как правило, это действительно неизбезжный процесс. Но так можно говорить только применительно к масштабам государства; для человека это всегда драма, и неизвестно, сможет ли он её пережить вообще. Конечно, все жители России выживают самостоятельно, не ища никакой помощи ни от кого, но обитатели выселяемого посёлка находятся в особой, экстремальной ситуации, и им нужна психологическая поддержка, не говоря уже о материальной помощи. Нередко случаются возмутительные истории, когда жителей переселяют насильно, применяя для этого военных, милицию и суд - так, например, происходит с коренным населением Сибири, чьи стойбища часто попадают в зону добычи нефти и газа или располагаются на месте, предназначенном для постройки водохранилища (конечно, об этом не пишут ни в российской прессе, ни в мире). Отрицательной тенденцией для российского государства я бы назвал не исчезновение посёлков, а безразличие государства к судьбе моих земляков, уже привыкших к безработице и нищете, но, согласно Конституции, имеющих право на то, чтобы их хотя бы не выгоняли из дома.
