Main » 2010»Ахсынньы»17 » Но я уверена, что за такими не угнаться, таких ничто не берет – есть некое подобие брони…». Да, это писала я. А подтекст дописала сама жизнь
Но я уверена, что за такими не угнаться, таких ничто не берет – есть некое подобие брони…». Да, это писала я. А подтекст дописала сама жизнь
10:23
Мой BOSS – бог? "..Он и ему подобные льстецы – угодные любой системе, любой власти – будут востребованы всегда. Если они уже сейчас, как лакмусовая бумага, впитали все лже-ценности
нынешнего, как мне кажется, почти сюрреалистического времени, то что
будет дальше?.. Его позитив нацелен на вполне конкретные личности, его позитив
служит мостиком к славе, трамплином к успеху и ступенькой карьерной
лестницы."
«Не сотвори себе кумира – ещё и ещё раз говорю я себе каждый раз, разочаровываясь в том или ином «герое». И не удивительно, что прототипы моих опусов не блистают талантами, не прельщают красотой, будь то внутренней иль внешней. Ну, не встречались мне такие, а выдумывать идеальных героев нашего времени, признаюсь, мне лень. Да нет, судьбе было угодно, что повстречала я, ну, просто идеального героя», – писала я не столь давно, когда мой нынешний босс не был еще моим, да и боссом вообще.
В то время он только что защитился и получил свой вожделенный красный диплом от ФЯФиК. Знала ли я о том, во что превратится наш творческий «союз»? Да такое и в страшном сне не привидится, слишком уж запутанный сюжет, заплёванный подтекст. Мне кажется, что я уже тогда допустила промах, потакая его слабостям. Он и раньше намекал, чтоб я за него попахала.
Я же превращала все это в шутку, давая понять, что куда мне до него – этакого вундеркинда (Борогонскую школу закончил с золотой медалью, победитель всевозможных олимпиад и т.д.), непризнанного гения, пренебрегающего дипломом факультета журналистики тогда еще ЯГУ (как он говорил, из-за того, что не красный), уже известного журналиста… Впрочем, давайте вернемся к «истокам», к моему тогдашнему опусу:
«Знала я его и раньше, но не настолько. Вот кого нужно ставить в пример (в чем-чем, в этом мы все крайне нуждаемся, сколько можно жить в безидеальном пространстве), вот у кого надо учиться, хотя ему всего 22. Не в возрасте дело, а в человеке. Может, он вундеркинд? Шутка ли – человек школу закончил с золотой медалью в 16 лет (четверку получил всего один раз!), на днях блестяще защитившись, чем поразив не только своих сверстников, но и уважаемую профессуру, получил красный диплом и рекомендацию на поступление в аспирантуру.
Он же самый молодой член Союза журналистов, самый молодой член правления того Союза, куратор клуба молодых журналистов при этом же Союзе, автор уже 6 книг, которые моментально расходились (это тоже нонсенс в наше не читающее время), лауреат республиканских, российских, даже международных конкурсов в области журналистики. Может, это примета нового, все ускоряющегося времени? Ведь, не секрет, что нынешние двадцатилетние опережают свой возраст, спешат жить и творить. Это особенно заметно в области литературы. Но наш герой поражает не только литературными способностями, но многими другими талантами».
Каково, а? Да, мне стыдно – за мою слепоту, наивность не по возрасту. Благо, одно из популярных в республике изданий отказалось опубликовать это творение, хотя я посылала его три (!) раза, по настоянию самого героя моей статьи. Они, наверное, уже тогда почувствовали, что это все плохо пахнет.
Я же продолжала восторгаться им, не подозревая об его «многих других талантах»: «Дважды золотой – это Николай Кривошапкин, гордость не только своего Усть-Алданского улуса, но, без преувеличения можно сказать, всей республики, университета, своего поколения. Не рановато ли хвалить, скажете вы, мы, якуты, скупы на похвалу, боясь навредить, особенно такому молодому. Ну, не доживу я до его 50-летия, да и пора уже, ведь человек уже состоялся, и «звездная» болезнь ему не грозит. На такого рода глупости ему просто нет времени. Взирая на него, не творить, не гореть – преступление. Ноутбук у него горит, не поспевая за полетом его гениальной мысли. Он, буквально, заражает своей творческой энергией, жаждой жизни. Заведенный, завороженный он успевает все». Да хоть трижды золотой, гений, бог (он сам себя так и величает) – это не значит, что ему все дозволено. Не значит, что ему можно пренебрегать общепринятыми ценностями, элементарными вещами, касающимися культуры, этики. Хотя он утверждает, что он ходячий Бог, это не значит, что не для него написаны все известные заповеди. Некоторые считают, что гениям многое дозволено. Тогда не дай бог родить гения или быть таковым. Уж лучше прожить свою жизнь честно, по-лоховски. Или я настолько отстала от жизни?
Ведь он в лицо бросает: «Как ты не понимаешь? Мы, молодые, все такие – жадные до жизни, до денег. Ради денег, карьеры и имени готовы на многое».
Я – за молодых горой, готова уступить дорогу идущим. И надеюсь, что такие, как он, все же единицы. Да для него все человечество в единственном числе – он и только он. А я для него безмолвное зеркало, по роду службы обязанная ему поддакивать. Но этого мало. Хвала для него, как допинг. Без нее он на глазах чахнет. «Все говорят, что я умен, талантлив и чертовски красив. Ведь это правда?» – это он, стоя перед зеркалом. А я, его живое отражение должна это немедленно подтвердить. Иначе не отстанет. Я это воспринимала, как некую шутку, фарс и включалась в игру по его правилам. Но игра слишком затянулась. А правила? Они вовсе отсутствуют. Да по мне пусть собой любуется, хотя я в упор не вижу его красоту. Талант? Не я поставила его на пьедестал, все говорят. Все пишут (одна за другой якутскоязычные газеты печатают не только его материалы, но и про него тоже, и только хорошее). Чего стоит статья известной телеведущей и поэтессы Н.Михалевой-Сайа, напечатанной почти одновременно в журнале «Куо» и литературном приложении «Кулуьун» газеты «Кыым» под названием «Мой незаменимый молодой друг». Вряд ли она в курсе, что он для неё своего рода жучок в квартире, сливает всю подноготную её личной жизни мне, и, подозреваю, не только мне. Она признает его талант, готова простить многое за него (вряд ли она настолько слепа, как я). Но когда талант скрестить с тщеславием, манией величия многим другим, получится гремучая смесь, уж больно дурно пахнущая.
«В 2004-2009 гг. Николай Кривошапкин блестяще учился в отделении журналистики филфака ЯГУ. Он, будучи учеником 11-го класса, стал членом Союза журналистов России, что уже феномен. Колю Кривошапкина уже знали, его публикации уже были узнаваемы. Еще студентом под чутким руководством главного редактора республиканской газеты «Саха сирэ», народного поэта Якутии Н.Харлампьевой, был штатным сотрудником этой газеты. В те же годы он дебютировал и на республиканском телевидение при поддержке известной поэтессы Н.Михалевой-Сайа (супер-популярная передача «Кэпсиэ»).
Учась на 3 курсе, он стал лауреатом международного конкурса молодых талантов «Бриллианты России» в номинации «Лучший журналист». Такого выпускника еще долго будут помнить и ставить в пример в отделении журналистики филфака. Ему сулили блестящую карьеру, любая столичная газета была бы рада заполучить такого талантливого, уже именитого журналиста. Но наш Коля и в этом случае был весьма оригинален и верен себе – он, как патриот своей малой родины, отсчетной точкой своей большой жизни выбрал улусную газету. Он уже больше года работает заместителем главного редактора и директора газетно-полиграфического объединения «Заря Мюрю». Рутина газетной работы не помешала ему получить второе высшее образование, печататься в других республиканских изданиях, издавать книги, быть везде и всюду – и делать это все на «пять с плюсом».
При поддержке и понимании декана ФЯФиК ЯГУ, замечательного человека Г.Филиппова и заведующей кафедрой якутской литературы, известной широкому кругу читателей, как исследователь творчества одного из основоположников якутской литературы А.И.Софронова-Алампа В.Семеновой Н.Кривошапкин освоил для себя новую специальность – «литературный редактор». «Творчество молодых поэтов первой четверти нового века» - никем ранее не исследованная тема стала темой его дипломной работы.
Члены комиссии были приятно удивлены, да просто поражены глубиной его исследовательского метода (синтез науки и творческого подхода), оригинальностью изложения. Ведь полная версия этой работы была собрана в книгу, сигнальные экземпляры уже лежали на столах. «Молодость якутской поэзии» - книга в почти 400 страниц, с иллюстрациями, фотографиями, в твердом переплете скоро выйдет в свет тиражом 2000 экземпляров (в издательстве «Бичик»). Наряду с литературоведческим исследованием творчества таких молодых поэтов, как Г.Андросов, И.Каженкин, С.Маисов, Е.Мигалкина, Я.Байгожаева и т.д., туда вошли интервью с ними, авторские суждения и литературные портреты, также стихи самого автора.
Ведь Николай не только журналист, но и поэт, чье творчество уже заинтересовало критиков. Эта книга уже событие, это ода молодым, суждение молодого о молодых. Мы с вами становимся свидетелями рождения нового критика. Сия ниша почти пуста… Пишущих становится все больше, а судить некому».
Господи, дальше больше. Ведь я тогда прекрасно знала, что дипломную написала за него я, хотя потом её приукрасили, преобразили под себя. Деньги не пахнут – и я пошла на этот грех вполне осознанно.
Он завалил меня смс-ками, типа: «Это только ты сможешь сделать», «Двадцать тысяч за работу». Мне, в то время сокращенной из штата сотрудников медиа-холдинга «Якутия», оставалось только соглашаться на эту авантюру. Не секрет, что многие этим грешат, а студенты пользуются. Но не все пишут на красный диплом… И мне это больших трудов не стоило. Понятия не имея о творчестве вышеназванных молодых поэтов, я захвалила всех без исключения. И эта халтурка уж явно не претендовала на красный диплом и рекомендацию в аспирантуру. Неужели уважаемые профессора кафедры якутского языка и литературы не заметили этого? Коля и тогда не скрывал, что везде у него все схвачено. Нет, я не ставлю под сомнение его талант – на родном языке так пишет, что, по его словам, мало кто с ним сравнится. За это ему многое, видимо, и прощали. В том числе то, что на русском он элементарные письма-заявления пишет с ужасными ошибками.
А как же золотая медаль?.. Ту дипломную в сокращенном виде, опять-таки за деньги, перевела я, будучи в улусе, и ее отправили на какой-то российский конкурс. «Она (руководитель его дипломной) меня похвалила», – не моргнув, похвастался передо мной же мой Коля. Что ж, я рада за него. Да, нелегка доля «негра» на литературном поприще.
Видимо, это понравилось, и он уговорил меня работать в его журнале «Уйэ» – сначала корректором. Завалил такой работой – я уговорила его самого сделать меня ответственным секретарём. И началась новая эра…
До того мне не доводилось работать наёмным журналистом. Меня многие предупреждали, что это убьёт меня, как писателя. Но я решила рискнуть – не век же мне быть беззаботной безработной. Тем более, что мои многие произведения до сих пор под негласным запретом, и уж денег точно не предвидится. «Ты должна кардинально измениться. Отныне будешь писать только о хорошем, светлом и сама переменишься», – он уже учил меня жить (чуть позже оказалось, что это «светлое», «хорошее» для него ассоциируется только с именами влиятельных, известных, «денежных» людей).
Я подчинилась и у меня неплохо получалось. Столько хвалебных строк о каких-то людях, предприятиях, коллективах, которых я в жизни не видела. Хвала-то не конкретизируема – в любом случае им будет приятно. Мой гуру сначала указывал мне, как писать, потом и вовсе почти всё переложил на меня. Я сочинила послание первого Президента Якутии будущим поколениям, основываясь на какой-то его книге, уж точно даже не прошлогоднего выпуска, перевела сочинение нынешнего президента, когда он писал это, будучи председателем правительства, а тексты оплачиваемых материалов из Усть-Алданского улуса я и не считала. Это моя работа. Редактирование материалов других журналистов, правка – это все рутина, и это не смертельно. Но когда мой шеф заставил написать объемный материал об Е.И.Михайловой, основываясь на публикациях другого журналиста, мой внутренний цензор забил тревогу. Написать-то я написала – по-своему. А подписаться должна был именем известной журналистки, обладательницы премии «Золотое перо» (по словам Н.Кривошапкина) С. Решетниковой (Аммосовой.)
«Этот материал должен выйти», – настаивал он (потому что это о самой Михайловой!). Он добавил мной написанному тексту интервью Решетниковой у Е.И.Михайловой, не знаю, какого года. Я бы, может, пропустила этот эпизод, получи за Решетникову гонорар. «Ты не будешь получать гонорар. В первом номере никто не дает гонорар», – упирался Кривошапкин до последнего.
С этого момента мы начали ругаться из-за моей зарплаты. К тому времени он поселился у меня дома. Я для него стала не только ответственным секретарем, штатным журналистом, но еще и нянькой, поваром, зеркалом и т.д. Такое было впечатление, что мой рабочий день длился все двадцать четыре часа в сутки. Зарплата моя с пяти дошла до десяти, потом пятнадцати. За пятнадцать я должна была делать всю рутину, бегать по инстанциям, не считая того, что должна была терпеть его дома. А еще найти минимум пять клиентов-рекламодателей. При этом я не должна устраиваться на другую нормальную работу. И получать эту свою кровью и потом выстраданную зарплату раз в два месяца. С большим трудом мне удалось добиться его согласия на её ежемесячную выплату (правда, только на словах).
Я бы промолчала, потерпела, но он буквально достал меня. Заселился в моем мозгу.«Ты с кем это говоришь по телефону?», – это, как минимум. Он контролировал каждый мой шаг, не давал дышать. Моя жизнь превратилась в ад. Да я бы давно была замужем, зная о том, насколько же я терпелива. Он решил превратить меня в тень, зомби? Я с огромной радостью уходила от него в сон, и слава тебе, господи, он там не доставал. Правда, пытался вытащить меня саму оттуда: «Не спи, твой начальник пришёл, накорми, напои меня». За ужином я должна была выслушивать о том, какой же он умный, хитрый, бесподобный. И не молча. «Ведь правда, я же такой?» – и я вынуждена была соглашаться на все, лишь бы мозгоед отстал. «А ты, оказывается, тоже о себе думаешь. Все говорят, что эгоист – это я».
Вроде бы это все из сферы его частной жизни – у любого из нас свои «фишки», свой скелет в шкафу. Но, с другой стороны, это все происходило уже на моей территории, его и моя личная жизнь настолько переплелись, что грани уже не существовало. Не надо было смешивать работу с личной жизнью. У Коли была сессия, ему физически не хватало времени, и по доброте душевной согласилась приютить его на время, пока он не снимет квартиру. Потом обещал оплатить половину арендной платы.
Правда, уже после, когда он соизволил выплатить остаток моей зарплаты, выговаривая при этом: «И за что тебе такая зарплата, за читку?», отдал заодно и эти пять тысяч за проживание, хотел, чтобы я расписалась в ведомости выплаты зарплаты и гонорара. А гонорар я всё-таки заставила выплатить. Мне в жизни не приходилось так унижаться, выпрашивая, требуя, иногда просто умоляя, отдать деньги за работу. Такое впечатление, что он отдавал последнее. Конечно, ведь все дивиденды нацелены на его личные нужды, а тут приходится минусовать целых пятнадцать тысяч (при этом одна страница рекламного материала стоит двадцать тысяч, половина первого номера журнала состоит из оплачиваемых материалов). Расчет на то, что я буду пахать почти даром, не оправдался. Какая жалость.
И так день за днем мне пришлось выслушивать о том, кого он на этот раз облапошил, очаровал: «Даже странно, все с радостью отдают деньги, лишь бы быть напечатанным в моем журнале. Главное, деньги и еще раз деньги». «К осени я куплю машину, затем квартиру», – это не мечты, это реальность. Судя по тому, как не только частные лица с его родного улуса, но многие министерства и ведомства заключают или намерены заключить с ним договор, он далеко пойдет.
«Я в этом году получу «Золотое перо». Хочешь, и для тебя что-нибудь выбью? Все схвачено, везде меня знают». Что ему перо золотое, он и звание народного писателя намерен получить, в будущем. Как-то вечером заставил позвонить Я.Угаровой: «Хочу дать один материал об одном человеке». «А в чём ваш интерес?». Чуть замявшись, я отвечаю: «Он мой начальник». «Вот с этого и надо было начинать». «Если это тот человек, о котором все время говорит моя мама, то советую нацелиться на посленовогодний номер», – заканчивает разговор редактор «Журфикса». До этого мой босс успел «обработать» её маму. И он начинает трезвонить всем: «Сама Яна Угарова очарована мной и предложила напечатать обо мне в своем журнале!». Если такого рода материал выйдет на страницах популярного журнала, считайте, что меня спрессовали, купили и т.п.
Меня смущало то, что уже в первом номере журнала большинство материалов или перепечатка, или обработанные на свой лад материалы, уже ранее опубликованные.
На то шеф восклицал: «Мой «благодетель» (имя слишком известное) советует, в каждом номере публиковать материалы об известных политиках, звездах, а простой народ тогда сам понесет денюжки».
Под конец я поняла, что именно тот человек надоумил моего шефа взяться за это дело: «Нельзя зарывать такой талант, надо использовать его с умом. А при зарплате двадцать тысяч ты по любому не заработаешь ни на квартиру, ни на машину, говорит он».
«Он еще много чего говорит, да я пока в денежных делах не очень. А сам он воротит такими делами. В данный момент ждет назначения на ответственный государственный пост (и еще кое-что… но это уже другая история)», – шеф был готов говорить все и обо всех, лишь бы говорить.
Текли дни, мне становилось всё хуже. Так себя, наверное, чувствовали рабы. Но человек так устроен, что ко всему привыкает.
Меня даже не очень возмутило то, что он мне предложил: «Хочешь благословения самой Эдьий Доры? Напиши за нее «алгыс» и оно снизойдет и до тебя». Кишка тонка, чтоб сочинять алгысы от имени таких людей. И какой толк от «моего» благословения? В итоге он обещал сам написать. От меня ничего не скрывал. О том, что деньги занимает «полезным» людям, оплачивает кредит матери. Он просыпался с мыслями о своем журнале, считай, денежной корове, и засыпал с такими мыслями. А я хотела навсегда забыть и о нем, и об его журнале. Хотя сам журнал обещал быть интересным, ведь он нес миссию увековечивания дел и деятелей целого века («Уйэ» с якутского переводится, как век).
«Согласись, что я красивее твоего сына», – он не останавливался. «Я хитрый. Я в своем уме», – для него других словно не существовало. Под конец оказалось, что мою злополучную зарплату (часть я успела выпросить по частям заранее) платить нечем: «И так я многим должен. Матери отдал, последние четыре тысячи пропил. А тебе, интересно, за что зарплата?». Разумеется, рабам зарплата не положена. Тем временем, меня, вдруг, исподтишка «понизили». Боссу, наверное, виднее. Оказывается я опять корректор. Я семь лет была бессменным корректором, так что нет особой обиды. Читка, читка и еще раз читка, в его обязанности не входит ни редактирование, ни составление текстов. А половину журнала на читку он мне и не давал. Так кто я?
Я бы, может, и не такое терпела. Но он слишком глубоко проник в мою личную жизнь, посягнул не на святое, но, все же, мое…
Он изложил это в подробностях, открыто смеясь надо мной: «Мы, красивые парни, все такие. Ты не знала?». А дальше больше. Будто ЭТО уже в порядке вещей, не он один такой, и называет ряд имен, даже мне, далекой от политики, богемы, известных. Вначале я не очень обращала внимание на его болтовню о том, что почти вся наша элита погрязла в таких делах… что лучше об этом промолчать.
Как-то проговорился кое о чём, упоминая при этом имена таких известных людей (считай, прикрываясь ими, как щитом), как Ким-Кимэн, Александр Уаров, Алексей Егоров, Аскалон и др. И о том, как его Аскалон доставал своими звонками. Беда в том, что я поневоле начну верить его сказкам… Ведь всё-таки он журналист, человек публичный, и факты (если даже они таковыми не являются), изложенные его устами, приобретают иной окрас.
Не раз мой босс хвастался: «Я зарабатываю на жизнь со школы, у мамы денег не просил. Почему твой сын не такой?». Да, мой сын не такой, и я считаю своей обязанностью обеспечивать его до окончания учебы. Надеюсь, он не будет меня упрекать в том, что норковый прикид ему не купила, что жила, как жилось в наше непростое время, что ради денег не пошла ни на что…
Мне, воспитанной в духе совсем другого времени, всё это чуждо, поздновато меняться. Мой босс годится мне в сыновья, и это я, хотя и косвенно, виновата в том, что своим потаканием подталкиваю его к ещё большей глубине пропасти. Я думала, что достаточно познала жизнь, в том числе и её дно, но оказалось, что оно бездонное… Но хочется верить, что золотая молодёжь все же не такая, а иначе как? Каково же наше завтра? Может, другая, более могущественная нация может себе позволить некие «шалости», для нас, при уже наметившимся демографическом кризисе, это равно катастрофе.
«В чём секрет Кривошапкина? Сочетание таланта, успеха, харизмы и удивительной работоспособности. Он живёт, чтобы писать. Нет большего несчастья, чем писать, чтобы жить… Кривошапкин – это еще уверенность в себе, настырность во всем, умение отключаться и вовремя включаться, здоровая амбиция, открытость и вместе с тем некоторая отстраненность. Мне кажется, что он больше писатель, а потом уже все остальное. Он еще не раз всех нас удивит, порадует. Мне есть чему у него поучиться, я рада общению с ним. Но есть одно маленькое замечание, от меня лично, надо еще и жить, просто, беззаботно, ведь ему всего 22 года. Думаю, у него есть завистники, и будут всегда. С этим ему жить. Но я уверена, что за такими не угнаться, таких ничто не берет – есть некое подобие брони…».Да, это писала я. А подтекст дописала сама жизнь…
Вот что происходит, когда талант меняют на деньги, на сомнительный успех и славу. Гении иногда рождаются, как дар божий. Божий дар не дает ему права называться самим Богом. В чём секрет Кривошапкина, моего все еще босса? «Забудь обо всём другом, в нашем журнале должен быть один позитив», – это одна из заповедей новоявленного бога. Его позитив нацелен на вполне конкретные личности, его позитив служит мостиком к славе, трамплином к успеху и ступенькой карьерной лестницы. Может, он все же жертва – испытание ранней славой, лёгкими деньгами не всякий выдержит. Или же он марионетка, за ним стоят другие? То, что он (опять-таки по его словам) числится в резерве госслужащих, говорит о многом. Он и ему подобные льстецы – угодные любой системе, любой власти – будут востребованы всегда.
Скидка на возраст? Да, он годится мне в сыновья и мне негоже поливать его грязью. Но его молодой возраст не дает ему права помыкать мной, издеваться и т.д. Если жизнь всё же есть игра, так нужно играть по правилам.
Отныне, Коля, ты не только мой BOSS, мы теперь почти родственники. Но это пока под грифом «СЕКРЕТНО». Это же твоя, хотя и не совсем обычная, но всё же твоя жизнь. Опять-таки НО – ты теперь человек публичный и с этого момента твоя жизнь, хочешь ты этого или нет, становится достоянием общества.
Почему-то не хочется ставить жирную точку. Грустно – за себя любимую, но больше за него самого, нынешнюю молодёжь. Ведь ему и таким, как он, жить еще долгие, долгие годы… Если они уже сейчас, как лакмусовая бумага, впитали все лже-ценности нынешнего, как мне кажется, почти сюрреалистического времени, то что будет дальше?
Венера ПЕТРОВА, лох со стажем, она же вот уже 15-й год самый молодой член Союза писателей РС(Я), немолодой член Союза журналистов РС(Я). «Туймаада уоттара»(Огни Туймаады) ахсынньы ый, 2010 с., №24(29)
Это писала не кто-нибудь, а ЧЛЕН СОЮЗА ПИСАТЕЛЕЙ и ЧЛЕН СОЮЗА ЖУРНАЛИСТОВ!!! Организации, надо понимать, уважаемые. И вот что что думаем: если Венера Петрова написала неправду и клевету, ее нужно исключить из членства этих организаций. НЕТ, так нет. И даже наградить за честную, правдивую, смелую публикацию ЗА ГРАЖДАНСКОЕ МУЖЕСТВО в отстаивании моральных, человеческих ценностей общества и т.д. Слово за этими организациями!!!
Те,кто хоть сколько общался с ним, знают, что это правда...хотя бы то, что он наглец, лжец и бездарный журналист, а рвач такой, что позавидовал бы любой Иван калита.
А кто хочет слушать монологи-интервью этого?? Говорят, скоро по Интернету будут гулять какие-то аудио-записи... Где он говорит (читай, распространяет клевету о вышеупомянутых людях), а также ... Ой-ой...
