28.05.2012 13:59 Когда речь заходит о деньгах, друзья президента далеко не всегда ладят друг с другом: в ход идут обычные российские средства — внезапные проверки и заявления в прокуратуру Большие охотничьи угодья с землями, домами и обслуживающим персоналом — так там уже всех кабанов посчитали по головам. Отношения разрушились«- так, с грустью, один питерский предприниматель говорит о конце многолетней дружбы двух знакомых Путина — Николая Шамалова и Дмитрия Горелова. Они прославились как строители «дворца Путина» в декабре 2010 г. Тогда их бывший партнер Сергей Колесников, предусмотрительно уехавший из России, написал в открытом письме Дмитрию Медведеву, как Шамалов и Горелов зарабатывали миллиарды на закупках медоборудования для больниц, собирали деньги с олигархов и строили дворец для Путина.
Горелов и Шамалов — оба с медицинским образованием и оба, по словам их знакомых, имели отношение к госбезопасности — давно входят в ближний круг Путина. В 1991 г. Путин возглавил комитет по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга. Для закупок медоборудования город учредил компанию «Петромед», где Горелов стал гендиректором (а Колесников — его заместителем). Шамалов работал в комитете по внешним связям, занимался медицинскими закупками, а впоследствии возглавил петербургское представительство одного из основных поставщиков — Siemens.
Когда-то — друзья-партнеры (справа налево): Сергей Колесников, Дмитрий Горелов, Николай Шамалов и его близкий друг Вадим Можаев. Фото:The New Times
После того как в марте 2000 г. Путин стал президентом, перед Гореловым и Шамаловым открылись новые горизонты. «В начале 2000 г. г-н Н.Т.Шамалов, представитель компании Siemens по Северо-Западу, обратился к "Петромеду” с предложением от бывшего на тот момент президентом Путина предоставить финансирование для ряда крупных контрактов в сфере государственного здравоохранения <…> — писал Медведеву Колесников. — Шамалов сказал, что Путин вызвал его к себе домой для обсуждения некоей деловой возможности, связанной с тем, что он, Путин, стал президентом. Как позднее объяснил Шамалов, условием финансирования этих контрактов Путин сделал перевод "Петромедом” 35% от суммы контракта на зарубежные счета. Нам было сказано, что эти контракты будут финансироваться олигархами, готовыми делать благотворительные взносы, чтобы помочь новому президенту. А деньги, накопленные на зарубежных счетах, будут возвращаться и инвестироваться в российскую экономику под непосредственным присмотром Путина». Первый взнос, пишет Колесников, поступил в 2001 г. от Романа Абрамовича — он предоставил $203 млн, затем последовал взнос на $14,9 млн от Алексея Мордашова.
Сергей Колесников
Часть денег Шамалов и Горелов потратили на покупку акций банка «Россия» и «Согаза», а для инвестирования «в российскую экономику» создали фирму «Росинвест». Самый известный проект «Росинвеста» — черноморский «дворец Путина», о котором рассказал все тот же Колесников. Но были и менее скандальные: например, строительство модульных медицинских центров, которые по нацпроекту «Здоровье» возводила группа компаний «Модуль»; ее совладельцами были Горелов, Шамалов, Колесников и их московский партнер Вадим Можаев. Этот проект знакомый партнеров оценивает в несколько десятков миллиардов рублей. «Росинвест» также инвестировал в ООО «Приморская верфь» на базе Выборгского судостроительного завода — это был проект верфи для строительства крупнотоннажных судов и нефтяных платформ, который оценивался в 38 млрд руб. ВЭБ должен был обеспечить 60% финансирования. Совладельцами «Приморской верфи» были Шамалов, Горелов и Колесников. Наконец, у «Росинвеста» было 40% в ООО «Росавиаинвест», которое, как рассказал «Ведомостям» источник, близкий к «Росавиаинвесту», инвестировало в бизнес-терминал в аэропорту «Пулково-2». Кстати, у Шамалова и его партнеров есть около 100 000 га охотничьих угодий в Приозерском районе Ленинградской области — правда, вряд ли это можно считать инвестпроектом.
Почему друзья начали делить кабанов?
«На окологосударственных проектах все партнеры зарабатывали, как могли, и так получилось, что затраты были большие, а результаты не очень, — объясняет близкий к Горелову источник. — Кризис [2008 г.] усугубил положение. Когда сверху поинтересовались, что сделано, обнаружилось, что не так много. А дальше получилось, как в известном высказывании: у победы много отцов, а поражение — сирота. Нужно было определить, куда делись деньги. Этот вопрос для дружбы самый сложный. Собрались четыре друга [Шамалов, Горелов, Колесников и Можаев] и начали разбираться с финансами, и у самого незащищенного [Колесникова] не выдержали нервы».
Колесников говорит, что если бы он решил уехать позже, то мог бы оказаться под арестом. Можаева в ноябре 2010 г. арестовали по делу о вымогательстве $1 млн у представителей Toshiba (в марте этого года он получил три года условно). В декабре 2010 г. Колесников, обосновавшийся в Штатах, выступил со своими разоблачениями. Все эти события могли катализировать «межличностный конфликт» Шамалова и Горелова, утверждает источник, близкий к последнему.
Проекты решили закрывать, а «Росинвест» — ликвидировать. В марте 2011 г. знаменитый «дворец Путина» был продан Александру Пономаренко исходя из оценки завершенного объекта примерно в $350 млн (тогда он был построен на 70-80%). Выборгский судостроительный завод продали государственной Объединенной судостроительной корпорации за 1,8 млрд руб. в феврале 2012 г.«Приморскую верфь» признали банкротом в январе 2012 г. 40% «Росинвеста» в «Росавиаинвесте» оказались у фирмы «Инвестверитас», на 25% принадлежащей Шамалову. Он же владелец 30% «Авиа групп норд», купившей центральное здание терминала «Пулково-2» (еще 70% — у Геннадия Тимченко).
Но мирно поделить наследство «Росинвеста» не получилось.
Друзья Путина. Фото: The New Times
В декабре 2011 г. Горелов написал заявление в прокуратуру Санкт-Петербурга (текст есть у «Ведомостей», подано заявление или нет, в прокуратуре выяснить не удалось). В нем сказано, что входившая в группу «Модуль» компания «Росмодульстрой», где у Горелова 25%, подверглась «рейдерскому захвату» — «преднамеренному банкротству и отчуждению активов по явно заниженной цене». Для этого, по версии Горелова, сначала была создана «искусственная задолженность» (339,3 млн руб.), а затем в счет задолженности «кредитору» были переданы активы компании (завод по производству модулей) стоимостью 1,1 млрд руб. Это решение было принято на внеочередном собрании участников общества, о котором, как пишет Горелов, он «не был надлежащим образом уведомлен». По мнению Горелова, «действия по преднамеренному банкротству» «Росмодульстроя» осуществляла «группа лиц во главе с председателем совета директоров [»Росмодульстроя«] Владимиром Васильевым и генеральным директором Соколовым».
«Изначально все были настроены на то, что нужно довести по проекту все, что положено, до конца и закрыть проект, а что касается завода [по производству модулей] — понять его целесообразность. И если он не нужен — продать, — рассказал близкий к Горелову источник. — Г-ном Шамаловым было предложено, что управленческий процесс по завершению этого проекта возглавит Васильев… Понятно, что Горелов по-человечески обижен… Сказали: давайте будем закрывать проект, а фактически его просто кинули».
«Васильев здесь ни при чем, — защищает Васильева один из его партнеров. — Его привлекли как строителя для этих блочных медцентров и предложили ему за работу 10% "Росмодульстроя”. Но когда он работу сделал, эти обещания стали трансформироваться, попросили заплатить денег за эту долю. В итоге он просто вышел из проекта [как совладелец], ему дали то ли технику, то ли что-то еще. Он не является равным партнером, не является идеологом. Начались противоречия между Шамаловым и Гореловым. Причина — деньги».
Васильев и Шамалов проигнорировали запрос «Ведомостей», Горелов отказался от комментариев.
Сечин VS. Ротенберги
В один из осенних дней прошлого года в офис компании «Северный европейский трубный проект» (СЕТП) братьев Ротенбергов на Мичуринском проспекте нагрянули с проверкой сотрудники Федеральной антимонопольной службы (ФАС). Найти СЕТП удалось не сразу: «Фактический адрес, по которому на самом деле располагалась компания, отличался от юридического, — вспоминает начальник управления контроля промышленности ФАС Максим Овчинников. — Мы нашли ее исключительно благодаря курьеру, который пришел относить почту. Попросили его показать, где они сидят. И так дошли до офиса на Мичуринском проспекте». «В офис нас долго не пускала охрана, представители компании вызвали милицию, но та, проверив наши документы и полномочия, посчитала наши действия законными, — продолжает Овчинников. — И мы в итоге вошли. Кабинеты у всех сотрудников к тому моменту были уже убраны, они были чистенькие, ни у кого не было документов. Сразу в кабинетах выключился свет, сервер стал недоступен, все компьютеры не работали. Но убрать документы из кабинета гендиректора они не успели. В итоге мы провели проверку с выемкой документов».
братья Ротенберги
Владельцы СЕТП Аркадий и Борис Ротенберги из Петербурга познакомились с Путиным на почве дзюдо; Путин до сих пор числится почетным президентом основанного братьями дзюдоистского спортклуба «Явара-Нева». С 2005 г. Ротенберги — основные поставщики труб для «Газпрома», выигрывают подряды монополии на миллиарды долларов (в этом месяце стало известно, что СЕТП выиграл очередной лот на 42,8 млрд руб.).
«Нас заинтересовало отсутствие прямых поставок труб от производителей "Газпрому”, — объясняет Овчинников. — Были факты согласования цен, были факты согласования объемов, а прямых поставок не было». По словам чиновника, расследование ФАС проводила полгода, никаких трудностей не возникало.
Почему ФАС заинтересовалась Ротенбергами в 2011 г., хотя их компании — основные поставщики труб для «Газпрома» как минимум с 2005 г.? Овчинников объясняет, что в последнее время «контракты заключали только с СЕТП, а это может быть признаком ограничения конкуренции, что стало основанием для возбуждения дела». Но интереснее другое: проверка, как выяснили«Ведомости», началась после распоряжения тогдашнего вице-премьера Игоря Сечина, а он, как и Ротенберги, входит в ближний круг Путина.
Игорь Сечин. Фото: Коммерсант
«В 2010-2011 гг. были конфликты металлургов и их потребителей. Трубники пожаловались на металлургов. Они попали в ножницы — цена "Газпрома” была фиксированной, а издержки на сырье росли. Мы получили поручение от вице-премьера Сечина проверить всю цепочку, — объясняет Овчинников. — Когда мы начали проверять эту цепочку на стыке трубники — "Газпром”, посмотрели, как проходят тендеры в "Газпроме”, то выяснили, что в тендерах участвуют только посредники, а трубники вообще не участвуют. И так шаг за шагом мы пришли к совокупности факторов, которые указывают на наличие возможного сговора между трубными компаниями».
Рассмотрение дела в ФАС должно состояться 29 мая.
К чему может привести проверка?
«Если ФАС выявит факты, подтверждающие наличие картельного сговора между производителями труб большого диаметра, то административная ответственность участников картеля составит 1-15% оборота за прошедший год. Но возможна и уголовная — по ст. 178 УК в виде лишения свободы до семи лет. Материалы антимонопольного дела могут быть переданы в правоохранительные органы для проведения расследования по ст. 178 УК. Если будет доказано, что организатором является посредник, ему грозит только штраф», — говорит Овчинников.
Знакомый Ротенбергов обращает внимание на то, что проверка, затеянная по жалобе трубников, в итоге пришла и к самим трубникам. Он полагает, что если ФАС действительно предъявит претензии, то, учитывая влияние Сечина, это может заставить поменять всю схему, по которой компании Ротенбергов работают с «Газпромом» и с производителями труб. Собеседник «Ведомостей» считает, что Сечин таким образом «портит братьям нервы», но никакой политики в этом нет, а есть «внутриклановые интересы». Он уверен, что российская трубная отрасль вообще не готова к конкуренции в западном ее понимании, а координация со стороны компаний Ротенбергов, которых называют «посредниками», помогла отрасли выжить и развиваться: трубники получали гарантии на будущее, что их продукция будет востребована и вовремя оплачена, а «Газпром» — выполнение графиков поставок.
Сечин и Ротенберги не ответили на вопросы «Ведомостей».
Сечин VS. Тимченко
У Сечина есть разногласия не только с Ротенбергами, но и с еще одним давним знакомым Путина — нефтетрейдером и совладельцем группы Gunvor Геннадием Тимченко. Последнее время Сечин в разговорах с коллегами не скрывал своего раздражения по поводу того, что Тимченко может позволить себе жить «легальным миллиардером», тогда как он «горбатится, как папа Карло, день и ночь».
Геннадий Тимченко
В прошлом между ними был мир, Сечин даже помогал Тимченко в некоторых вопросах. Они знакомы с 1990-х, когда Тимченко с партнерами экспортировал нефтепродукты Киришского НПЗ, получая от петербургской мэрии квоты на экспорт. Сечин работал в питерской мэрии вместе с Путиным. После переезда в Москву вслед за Путиным Сечин помогал бизнесу Тимченко. Например, как вспоминал бывший глава «Совкомфлота» Дмитрий Скарга, Сечин в 2003 г. просил его посодействовать Тимченко во фрахте танкера. Сечин мог оказать Тимченко поддержку в его разводе с партнерами по нефтетрейдеру «Кинэкс», убедив президента «Сургутнефтегаза» Владимира Богданова подписать контракт с нефтетрейдером «Сургутэкс» Тимченко, а не с его бывшими компаньонами. Позже Сечин помог Тимченко урегулировать ситуацию в «Транснефти» в 2006 г. По мнению бывшего чиновника правительства, когда у Тимченко возникли разногласия с тогдашним главой «Транснефти» Семеном Вайнштоком по поводу графиков транспортировки нефти, был задействован ресурс Сечина. И в апреле 2006 г. «Транснефть» покинул Сергей Евлахов, отвечавший за транспортировку, учет и качество нефти, а также за экспортные графики. Правда, тогда Вайнштоку, который имел прямой доступ к Путину, удалось Евлахова отстоять, и тот в июне 2006 г. вернулся в «Транснефть», но в 2007 г. компанию покинул уже сам Вайншток.
Разногласия между Сечиным и Тимченко начались в 2008 г., утверждает близкий к Сечину источник: камнем преткновения стало детище Сечина — «Роснефть». Сечин с 2004 г. был председателем совета директоров «Роснефти», благодаря ему эта компания выросла, получив активы, отобранные у ЮКОСа.
«Роснефть» — один из основных контрагентов тимченковского нефтетрейдера Gunvor. И вот в 2008 г. на руководящие должности в «Роснефть» пришли несколько человек, так или иначе связанных с Тимченко.
В феврале 2008 г. вице-президентом компании, курирующим нефтепродуктообеспечение, стал Игорь Ромашов, который с 2003 г. был гендиректором подконтрольного Тимченко «Трансойла» — крупнейшего частного перевозчика нефти и нефтепродуктов по железной дороге.
В марте 2008 г. вице-президентом, отвечающим за маттехобеспечение и закупки, стал Павел Заблоцкий, который раньше возглавлял ЗАО «Пикон лтд», специализирующееся на консалтинге и инжиниринговых услугах для нефтянки. 10% «Пикона» — у Заблоцкого (на 2009 г., СПАРК), а 90% — у шведского предпринимателя Владимира Пинчука — знакомого Тимченко. Пинчук и Тимченко вместе занимаются благотворительностью: шведский предприниматель вместе с подконтрольным Тимченко «Сургутэксом» основали в Ленинградской области благотворительный фонд «Ключ» (на его сайте есть забавная фотография: жителю Женевы Тимченко вручают белые валенки). Кроме того, Заблоцкий в 2008-2009 гг. входил в совет директоров «Стройтрансгаза» Тимченко.
В сентябре 2008 г. вице-президентом «Роснефти» был назначен Эдуард Худайнатов — член совета директоров все того же «Стройтрансгаза». В сентябре 2010 г. он возглавил «Роснефть».
Заблоцкий и Ромашов покинули «Роснефть» в 2011 г. Об этом позаботился Сечин, говорит близкий к нему источник: «Страсти тогда очень накалились. Тимченко негодовал в своей Швейцарии». А Худайнатов, как говорят несколько собеседников, близких к «Роснефти», переориентировался на Сечина. На прошлой неделе Сечин стал предправления «Роснефти», а Худайнатов — его первым заместителем.
Ромашов отказался от комментариев. Связаться с Заблоцким не удалось. Представитель «Роснефти» отверг существование каких-либо противоречий между Сечиным и Тимченко. «Геннадий Тимченко не продвигал кого бы то ни было в компанию "Роснефть”. Г-н Сечин не имел и не имеет отношения к бизнесу Геннадия Тимченко», — утверждает представитель Тимченко.
«Путин намеренно создает в своем окружении систему сдержек и противовесов, — полагает руководитель Международного института политической экспертизы Евгений Минченко. — Поэтому и возникают структуры с дублирующими функциями, пересечения сфер влияния разных людей — принцип "разделяй и властвуй” никогда не перестанет быть актуальным».
Бизнес заместителя Владимира Кожина оказался тесно связан с деятельностью предпринимателя Геннадия Петрова, которого испанская полиция считает лидером тамбовской преступной группировки и подозревает в создании криминальной сети на территории Испании и отмывании денег
Иван Малюшин, заместитель Владимира Кожина в Управлении делами президента (УДП), — официально один из самых богатых чиновников Кремля. Его задекларированный доход в 2010 году составил 14 млн рублей. Однако, как показало расследование «Новой газеты», заработок Малюшина, похоже, не ограничивается официальной зарплатой госслужащего — согласно ЕГРЮЛ, он напрямую или опосредованно владеет рядом российских компаний, которые занимались или занимаются сдачей внаем недвижимого имущества, гостиничным бизнесом, производством программного обеспечения. У супруги Малюшина также обширные бизнес-интересы: от изготовления кондитерской продукции — до производства пластмассовых изделий. Заняты в бизнесе и сыновья заместителя управляющего делами президента: они владеют фирмами, строящими элитные жилые комплексы в Санкт-Петербурге. Один из партнеров семьи Малюшиных — человек, которого испанская полиция считает лидером тамбовской преступной группировки и подозревает в создании криминальной сети на территории Испании, отмывании денег и уклонении от уплаты налогов. Семейный бизнес
Иван Малюшин
«Малюшин — это человек, наиболее близкий к Кожину. Я слышал от сотрудников управделами, что Кожин, когда шел разговор о его назначении мэром Москвы или руководителем «Олимпстроя», хотел посадить на свое место именно Малюшина. Он считал его своим преемником», — говорит бизнесмен Валерий Морозов.
Морозов, ставший известным после своего публичного конфликта с УДП, сейчас проживает в Лондоне, где получил политическое убежище и организовал Международный антикоррупционный комитет. До отъезда из России он обвинял высокопоставленного сотрудника УДП Владимира Лещевского в вымогательстве взяток, однако на прошлой неделе уголовное дело в отношении чиновника было закрыто.
Морозов считает, что Лещевский согласовывал все свои действия именно с Малюшиным. «Малюшин — один из самых влиятельных чиновников УДП, он курирует все строительные дела, занимается тендерами. Я точно знаю, что именно Малюшин вместе с Лещевским ходили к Кожину и договаривались заменить меня другими подрядчиками», — полагает Морозов. По его словам, сотрудники управделами между собой якобы называют Малюшина «кошельком Кожина».
Семьи Ивана Малюшина и Владимира Кожина, похоже, близки не только благодаря дружественным отношениям. Согласно ЕГРЮЛ, Елена Малюшина (супруга заместителя руководителя УДП) и Алла Кожина (жена управляющего делами президента) были совладелицами ООО «Мемфис». Компания была образована в 2000 году и просуществовала до июля прошлого года. Третьей участницей этой фирмы была Ирина Федорова, которая в настоящее время работает главным бухгалтером в подведомственном УДП «Государственном комплексе «Дворец конгрессов».
На сегодняшний день Иван Малюшин, по данным ЕГРЮЛ, владеет компанией «Балтпрод». Основной вид деятельности этой фирмы — сдача внаем собственного недвижимого имущества. ООО «Балтпрод», в свою очередь, принадлежали доли еще в двух компаниях — ООО «Лиговский 67» (50%) и ООО «Софт Терминал» (18%). Обе сегодня не существуют, а до своей ликвидации занимались гостиничным бизнесом и производством программного обеспечения соответственно.
Супруге Ивана Малюшина, согласно ЕГРЮЛ, также принадлежат доли в нескольких российских компаниях. Она — совладелица ООО «Нордсайд» и ООО «Завод Балтэкопласт», которые производят сайдинг и другие пластмассовые изделия, а также ООО «Сладкоежка», которое занимается выпуском кондитерской продукции. Генеральный директор «Сладкоежки» Михаил Саксонов высоко отзывается о Малюшиных. «Мы дружим семьями уже более 10 лет. С Еленой Малюшиной мы стали партнерами, когда ее знакомые сдавали помещение, а мы как раз искали подходящее место для кондитерской. Так у нас появился общий бизнес. Охарактеризовать ее могу только положительно — она порядочный и честный человек», — говорит Саксонов. По его словам, никаким административным ресурсом партнеры никогда не пользовались: «Наша кондитерская существует еще с советских времен, мы не монополисты, работаем на понятном рынке — это же не нефтью торговать…»
Сыновьям заместителя управляющего делами президента — Никите и Ивану Малюшиным — также принадлежит ряд компаний в Санкт-Петербурге. Наибольшие обороты, судя по базе данных СКРИН, у двух строительных фирм — ООО «Идеал» и ООО «Оникс». В 2010 году на балансе этих компаний находились объекты незавершенного строительства на общую сумму примерно 1 млрд рублей, совокупная прибыль обеих фирм за тот же период превысила 15 млн рублей.
Как удалось выяснить «Новой газете», принадлежащая сыновьям Малюшина фирма «Идеал» являлась заказчиком строительства элитного жилого комплекса DiademaClubHouseв Санкт-Петербурге, на Константиновском проспекте. Комплекс состоит из семиэтажного жилого здания, подземного паркинга на 163 места, SPA-центра и других объектов инфраструктуры, которые необходимы для комфортного проживания жильцов VIP-класса.
Элитный жилой комплекс DiademaClubHouse в Санкт-Петербурге
Елена Панфилова, директор российского отделения TransparencyInternational, считает, что если чиновник владеет какой-то компанией, то эта ситуация должна разрешаться через декларирование конфликта интересов. Декларация о конфликте интересов должна сопоставляться с декларацией о доходах и имуществе. «Если мы видим, что чиновник задекларировал сторонние интересы и у него доходы начинают литься из этой компании потоком, то это — повод для служебного расследования», — полагает Панфилова. Но, по ее словам, «в законодательстве получилось так, что никаких официальных санкций в отношении тех людей, которые продолжают благоденствовать в этом конфликте интересов, — нет. Максимум, что предусмотрено, — это вялая норма об утрате доверия. Но и она очень выборочная и применяется, только если всплывают совершено очевидные случаи». «Авторитетный» партнер
Одним из постоянных партнеров Ивана Малюшина и его семьи может считаться Геннадий Петров, задержанный в 2008 году вместе с еще несколькими гражданами России полицией Испании в ходе спецоперации «Тройка». Согласно материалам расследования испанской полиции, которые есть в распоряжении «Новой газеты», Петров считается одним из лидеров тамбовской преступной группировки. Он подозревается властями Испании в создании криминального сообщества на территории этой страны, отмывании денег и уклонении от уплаты налогов. При этом в материалах испанской полиции (особенно в «прослушках» телефонных переговоров) чуть ли не на каждой странице мелькают фамилии высокопоставленных российских чиновников, с которыми Петров был якобы знаком. В деле упоминаются имена министра обороны Анатолия Сердюкова, депутата Госдумы Владислава Резника, бывшего заместителя главы Следственного комитета Игоря Соболевского и даже президента Владимира Путина, которого один из свидетелей называл «другом» Петрова. Сегодня к списку знакомых чиновников Петрова можно добавить и заместителя управляющего делами президента Ивана Малюшина — по крайней мере, если судить по пересечениям в бизнесе.
Геннадий Петров
Принадлежащая Ивану Малюшину компания «Балтпрод» владела долей (18%) в ООО «Софт Терминал». Другие 18% «Софт терминала» принадлежали испанской компании InversionesGudimarSL— единственным управляющим и главным акционером этой компании, по данным испанской полиции, был Геннадий Петров. Бывший директор и соучредитель «Софт Терминала» Евгений Опескин сообщил «Новой газете», что эта фирма занималась производством программного обеспечения, но ее деятельность была не очень успешной, и поэтому три года назад она перестала существовать. «Софт производился для собственных нужд и никогда не продавался клиентам. У нас был холдинг, который определял направления нашей работы. Чтобы заместить импортное оборудование, мы производили свой софт», — говорит Опескин. Вопросы, связанные с Иваном Малюшиным и другими партнерами, Опескин отказался комментировать.
Несмотря на то что бывший директор «Софт Терминала» утверждает, что у компании не было сторонних клиентов, «Новой газете» удалось выяснить: в 2008 году эта фирма выиграла конкурс на оказание услуг государственной компании «Казахтелеком» — почти на 1 млн долларов. Проникновение «Софт Терминала» на казахский рынок и заключение выгодного контракта с принадлежащей союзному государству компанией выглядит неслучайным. Дело в том, что наряду с Иваном Малюшиным и Геннадием Петровым к фирме «Софт Терминал» имел отношение Абен Бектасов (ему принадлежало 18%) — крупный казахстанский государственный деятель, который по совпадению ранее возглавлял именно «Казахтелеком». Сегодня Бектасов стоит во главе Национального банка Казахстана. Связаться с ним «Новой газете» не удалось.
Ивану Малюшину через компанию «Балтпрод» также принадлежало 50% в ООО «Лиговский 67». Другая половина этой фирмы, согласно ЕГРЮЛ, принадлежала ООО «Аливект». В документах испанской полиции говорится, что «Аливект» контролировалась Геннадием Петровым, однако затем он выдал доверенность на управление этой компанией своему сыну — Антону Петрову.
Следующее совпадение. Управлявшейся Геннадием Петровым компании InversionesGudimarSLтакже принадлежало 25% в ЗАО «Холдинговая компания «Балт Лайн», которое под одноименным брендом оказывало услуги корпоративной мобильной связи в Санкт-Петербурге. Другие 25% этой фирмы принадлежали Никите Малюшину, чье имя совпадает с именем сына заместителя управляющего делами президента.
И, наконец, еще одно пересечение. Фирма «Аливект», к которой имел отношение Геннадий Петров, а затем и его сын, в 2009 году арендовала земельный участок площадью 1 тыс. кв. м в городе Питкяранте Республики Карелия (об этом сообщает официальный сайт муниципального района). На месте этого участка должен был быть построен общественно-торговый центр, сумма инвестиций составляла 20 млн рублей. Но в 2010 году фирма «Аливект» почему-то переуступила права на этот земельный участок некоему ООО «ТРЦ-1». Согласно ЕГРЮЛ, 50% этой компании принадлежат Никите Малюшину, что снова совпадает с именем сына заместителя управляющего делами президента. Сегодня помимо торгового центра в Питкяранте «ТРЦ-1» также управляет специализированным розничным рынком (на 54 торговых места) в городе Олонец Республики Карелия.
Сказывались ли столь частые бизнес-пересечения Ивана Малюшина с Геннадием Петровым на распределении бюджетных потоков? Любопытно, что одна из аффилированных с Петровым компаний — ЗАО «Линия связи» (по данным испанской полиции, Петров также выдал доверенность на управление этой фирмой своему сыну) — в 2006 и 2007 годах заключила два государственных контракта с «Государственным комплексом «Дворец конгрессов» Управления делами президента. В 2006 году во дворце проходил саммит G8. Общая сумма контрактов составила 9,5 млн рублей, «Линия связи» должна была обслуживать системы связи, предоставить доступ в интернет… Пресс-секретарь управделами Виктор Хреков сообщал «Новой газете», что работой компании остались довольны, а проверять собственников и историю фирмы в УДП не имеют права.
Более недели назад «Новая газета» отправила вопросы Антону Петрову, однако он не стал комментировать уголовное дело своего отца, а также их отношения с семьей Ивана Малюшина. Благотворительность за миллиарды
Иван Малюшин также активно участвует в благотворительной деятельности. Правда, по совпадению его партнеры по благотворительности почему-то с завидным постоянством заключают государственные контракты с подведомственными УДП структурами на миллиарды рублей.
Согласно ЕГРЮЛ, Малюшин является учредителем международного благотворительного фонда «Константиновский» и фонда художника Михаила Шемякина. «Иван Дмитриевич — давнишний друг фонда. Искренне интересуется нашей деятельностью. Поддерживает морально. По возможности посещает мероприятия, открытия выставок. Никаких финансовых отношений между фондом и Иваном Дмитриевичем не было и нет. Он помогает нам только словами и добрыми советами», — говорит Марина Щербакова, заместитель директора фонда Михаила Шемякина.
Владимир Кожин. Фото: Коммерсант
Другой соучредитель фонда художника Шемякина — Ася Борисова. Она же вместе с Иваном Малюшиным участвовала в восстановлении Валдайского Иверского Святоозерского Богородицкого мужского монастыря. Как сказано на сайте обители, «грандиозные по своей масштабности работы по строительству и реконструкции монастыря требовали очень взвешенного подхода. С первых дней и поныне они ведутся под патронатом управляющего делами президента Кожина Владимира Игоревича». И далее: «В создании проекта активно участвовал Малюшин Иван Дмитриевич, заместитель управляющего делами президента. Он взял на себя тяжкое бремя согласований на уровне проекта во всех ведомствах, а также нашел необходимых подрядчиков и проектировщиков».
Среди тех подрядчиков, которых «нашел» Иван Малюшин, оказалась компания «Кредо», генеральным директором и учредителем которой является Ася Борисова. Неизвестно, восстанавливала ли компания «Кредо» Иверскую обитель за свой счет или за счет других средств, но можно предположить, что усердия не остались незамеченными. Согласно реестру государственных контрактов, принадлежащая Борисовой фирма «Кредо» заключила с подведомственными УДП структурами пять государственных контрактов на 2 млрд рублей. Кроме того, Асе Борисовой, согласно ЕГРЮЛ, принадлежит ООО «Жемчужина». Эта фирма также заключила пять государственных контрактов с подведомственными УДП структурами — на 260 млн рублей.
Почти все контракты касались строительства и реконструкции «Дома отдыха «Валдай» в Новгородской области, где по соседству находится резиденция президента. Любопытно, что конкурсная документация некоторых проектов согласовывалась лично Иваном Малюшиным, а заказчиком самых масштабных по объему финансирования работ была «Дирекция по строительству и реконструкции объектов в Северо-Западном федеральном округе» УДП, которую раньше возглавлял тоже Малюшин.
Бизнесмен Валерий Морозов говорит, что валдайский объект ему хорошо известен: «Я пытался зайти туда, пока еще работал с Управлением делами, но мне сказали, что это невозможно, — там якобы работают только компании и люди, близкие Кожину и Малюшину». Ася Борисова не ответила на отправленные ей вопросы «Новой газеты».
«Дом отдыха «Валдай»
«Чтобы чиновник имел полномочия влиять на распределение бюджетных потоков в рамках конкурсных комиссий и при этом его партнеры по каким-то фондам получали эти бюджетные потоки, — подобная ситуация в западных странах немыслима. Если бы подобное даже случилось, это сразу стало бы предметом внутреннего аудита и расследования», — говорит руководитель российского отделения TransparencyInternationalЕлена Панфилова. Но у нас «процедуры рассмотрения и расследования конфликта интересов — особенно в отношении высших должных лиц — как таковой нет». При этом во всех ведомствах есть комиссии по конфликту интересов, но «даже если они что-то делают, мы про это не знаем». По словам Панфиловой, бывший президент Медведев на одном из заседаний Совета по развитию институтов гражданского общества и правам человека также признал, что ситуация в этой области плачевная, и он даже подумывает о введении уголовной ответственности за конфликт интересов.
В Управлении делами президента на запрос «Новой газеты» по существу не ответили. Пресс-секретарь управделами Виктор Хреков посчитал, что наши вопросы не относятся к служебной деятельности Ивана Малюшина, а «свидетельствуют о намерении получить преимущественно личную информацию о заместителе управляющего делами президента, его родственниках и третьих лицах, и уж никак не относящуюся к его деятельности» на государственной должности. При этом Хреков напомнил «Новой газете» о неприкосновенности частной жизни и об уголовной ответственности за ее нарушение. Для нас такой ответ неудивителен: похоже, для нынешней власти интересы собственной семьи и интересы государства давно стали синонимами — особенно если речь идет о бизнесе и распределении бюджетных потоков. Посмотрим, какое мнение на этот счет у Генеральной прокуратуры, куда мы также более недели назад отправили запрос. Роман Анин
