Осень будет долгой Эксперты — о перспективах политического сезона
http://newtimes.ru/articles/detail/56637 Осень будет долгой. Вместе с началом нового политического сезона фактически стартует и третий (четвертый?) срок Владимира Путина. Лето уже преподнесло массу неприятных сюрпризов — приговор Pussy Riot, «Болотное дело», драконовские законы от Госдумы. The New Times попытался выяснить, чего еще ждать в ближайшее время Большинство опрошенных The New Times аналитиков — политологов, экономистов, социологов — либо вовсе отказывались делать прогнозы даже на краткосрочную перспективу, либо осторожно отвечали, что в ближайшие месяцы серьезных политических изменений ждать не стоит. Некоторые, впрочем, делали оговорки: многое зависит от того, как пройдет митинг оппозиции, намеченный на 15 сентября. Терпеть до последнего? Августовские опросы «Левада-Центра» показали, что рейтинг Владимира Путина вернулся на уровень декабря 2011-го (с 69% в мае упал до 63% в августе): симпатизируют ему не более 22%, и примерно столько же испытывают негативные чувства — в диапазоне от откровенного «отвращения» до «настороженности». «Вялая лояльность к Путину значительной части населения сохраняется — это 45–47%. А критические настроения растут, — сказал The New Times директор «Левада-Центра» Лев Гудков. — Но динамика свидетельствует о постепенной эрозии режима». По словам Гудкова, на отношение к Путину акции протестов повлияли лишь в крупных городах, в провинции же люди просто устают верить предвыборным обещаниям и теряют надежду на возвращение того роста благосостояния, который наблюдался в период с 2003 по 2007 год: «Говорить о слиянии социального недовольства и политического протеста в ближайшие месяцы не приходится. Ресурсы терпения и поддержки Путина достаточно велики. Люди будут терпеть до последнего. И тут важна не острота протестного недовольства, а его длительность, которая размывает состояние апатии». Сентябрь решает
Политологи, которых опросил The New Times, уверены, что те меры реагирования, которые были приняты властью в конце весны и летом, вероятно, будут иметь развитие. Но модных сейчас в интернете сравнений с Белоруссией эксперты избегают.
«Система сама вводит себя в предельно нестабильное состояние, — поясняет политолог Глеб Павловский свое нежелание говорить о ближайшем будущем. — Фактом, однако, является то, что сегодня практически никто во власти не решается даже приблизительно сказать, как будет выглядеть ее курс на ближайшие два месяца. Чего-то более странного у нас не было, наверное, с того времени, когда Ельцин лежал на операции осенью 1996 года».
По мнению Павловского, то, что нам довелось наблюдать летом, — это «демонстративно тиранические акты», и такая тенденция сохранится: «Взять, например, закон об НКО — он формально затрагивает не меньше миллиона человек в стране. Но при этом все понимают, что речь идет о том, чтобы унизительно преследовать десятка два человек. Серьезного политического смысла в этом нет никакого, но люди, которые это инициируют, видимо, думают, что принимают меры «чрезвычайного законодательства», призванного укрепить режим. Но чрезвычайное законодательство работает лишь в том случае, когда имеет некий элемент разума, а сейчас на поверхность выходят с совершенно безумными инициативами люди, которых обычно прячут, как говорится, пока дети не лягут спать».
Директор Межрегиональной электоральной сети поддержки, политолог Григорий Голосов называет всю летнюю кампанию власти «контрнаступлением»: «Это похоже на очень ранние фазы демократизаций в латиноамериканских странах 70–80-х годов, как успешных, так и не успешных. Исход не предрешен. Практика показала, что на любую либерализацию, на любой смягчающий шаг власти идут только под давлением. Поначалу власть испугалась, и был сделан ряд уступок вроде возвращения выборов губернаторов и либерализации избирательного законодательства. Как только давление ослабело, а это случилось весной, они взяли свое назад. Поэтому многое зависит от того, как пройдет митинг (оппозиции) 15 сентября».
С Голосовым согласен и профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге, политолог Владимир Гельман. Пять месяцев назад он опубликовал в The New Times статью «Как умирают авторитарные режимы» (№ 10 от 19 марта 2012 года), где привел примеры демократизации авторитарных систем. По мнению Гельмана, варианты, которые он описал, по-прежнему возможны в долгосрочной перспективе (5–10 лет), но именно ближайшие месяцы дадут ответ на вопрос, какой именно путь будет избран, — это будет ясно и по тому, как будет развиваться протестное движение, и по тому, каковы будут результаты региональных и местных выборов осенью, где оппозиция намерена принимать активное участие: «Меры, которые власть предпринимает сейчас, направлены прежде всего на запугивание. При этом запугать стремятся даже не тех, кто выходит на митинги (они для власти, возможно, уже потеряны), а колеблющихся. Это контрнаступление власти, вероятно, будет продолжаться еще какое-то время. Если оно не даст результата и протесты не исчезнут, то возможен обратный процесс — в сторону смягчения режима». 10-02.jpg Внешние дилеммы
Эксперты The New Times полагают, что во внимание нужно принимать и реакцию Запада на происходящее в России. По словам Глеба Павловского, ситуация в России наконец стала интересовать не только правящие элиты за границей, но и тех, кто эти элиты выбирает и переизбирает, о чем свидетельствует, к примеру, массовая поддержка Pussy Riot. Кроме того, нестабильность политической ситуации может повлиять на сознание иностранных инвесторов: «Возможно, они бы поняли массовые преследования оппозиции и, может быть, втайне даже поддержали бы их, потому что инвесторы в принципе не против авторитарных режимов, но только если эти авторитарные режимы предсказуемы. А тут происходит нечто мелкое и бессмысленное с политической точки зрения. Я думаю, в начале осени какие-то серьезные люди в верхах попытаются привести в чувство премьера и президента и настоять на минимальном сценарии демократизации, потому что риску подвергается экономическая база режима».
Впрочем, пока о действительно серьезных шагах со стороны западных стран говорить преждевременно. Директор Московского центра Карнеги Дмитрий Тренин напомнил, что еще неизвестно, в каком виде будет принят тот же закон Магнитского: «Для Запада это скорее просто возможность отказывать во въезде, ссылаясь на закон. Вряд ли он будет касаться только России и вряд ли там будут указаны конкретные персоналии. Сейчас, на мой взгляд, реакция Запада довольно сдержанная: критикуют за точечные репрессии, жестокие и жесткие приговоры, но не более того».
По мнению же Владимира Гельмана, именно фактор Запада делает невозможным «белорусский вариант» развития ситуации: «Это тесно связано с таким явлением, которое Владислав Сурков назвал «оффшорной аристократией». В Белоруссии режим не зависит от проблем, связанных с легализацией капитала за границей. Перед нашей же властью стоит проблема соблюдения некоей видимости приличий. Белоруссии все равно, есть список Магнитского или нет. А у России ситуация другая».
Правда, еще около года назад Владимир Путин объявил «возвращение стратегических отраслей национальной экономики из оффшоров» приоритетной задачей. И если вспомнить о том, что управляющая активами Геннадия Тимченко швейцарская компания Ural Invest прошлым летом перевела свой офис в Москву, нацлидер был услышан и понят.
Но член правления Института современного развития Евгений Гонтмахер считает, что такие случаи останутся единичными: «Когда идет давление со стороны Запада, при этом уже с чисто экономической, а не политической стороны, то ответов два: либо стать цивилизованной страной, либо вернуть все домой. Но, на мой взгляд, если наверху будут настаивать на втором варианте, возможен обратный эффект — люди начнут выводить свои капиталы из России гораздо интенсивнее, а если какие-то активы и вернутся, то я не уверен, что возникнут новые рабочие места — деньги скорее будут заморожены в какую-нибудь недвижимость. Инвестиционный климат сейчас слишком плох даже для наших привластных инвесторов».
«Архаичная и неэффективная система госуправления является основным источником рисков, — согласен с Гонтмахером проректор Российской экономической школы Константин Сонин. — Нам не угрожает никакая катастрофа, даже при (разумно) катастрофическом развитии событий «снаружи» (например, распаде еврозоны или резком замедлении роста в Китае). У правительства есть немалые возможности для бюджетного маневра и при необходимости для дополнительных заимствований. Другое дело, что система госуправления ухудшает перспективы роста в средне- и долгосрочной перспективе».
Таким образом, не катастрофа, не крах, а стагнация. Осень будет долгой.
7 сентября 2012 г.Обзор прессы | InoPressa: тема дня
Дальний Восток обласкан вниманием Кремля
Сегодня во Владивостоке Путин будет убеждать лидеров стран АТЭС, что Россия готова играть более значимую роль в Азии, а Владивосток, наряду с Пекином, Сеулом и Токио, может стать одним из экономических центров Северо-Восточной Азии. Пока что "Владивосток в этом ряду выглядит так же неуместно, как человек в костюме птицы, пытающийся летать вместе с журавлями", иронизируют западные СМИ, но амбиции России налицо, и перспективы есть не только в энергетике.
Владимир Путин использует саммит АТЭС, чтобы решительно повернуться в сторону Дальнего Востока, надеясь укрепить связи с Азиатско-Тихоокеанским регионом и преследуя далеко идущую цель развития России как таковой, пишет The New York Times. Учитывая экономическую нестабильность в Европе и то, что Япония вынуждена покупать значительную часть энергетических запасов за рубежом, шансы России выгодно использовать свои возможности в Азии достаточно велики, полагает автор статьи Дэвид Хершенхорн. Что же касается Китая, то и сейчас, по словам самого Путина, "уровень российско-китайских отношений беспрецедентно высокий, очень доверительный и в политической сфере, и в области экономики".
Государство потратило более 20 млрд долларов на обновление находящейся в упадке инфраструктуры Владивостока - места проведения саммита, продолжает автор статьи. В качестве примера масштабного строительства во Владивостоке он рассказывает о строительстве 3-километрового вантового моста через пролив Босфор Восточный.
Автор не исключает, что "экономические и политические цели Путина останутся на уровне пожеланий, учитывая длительное недоверие между Россией и ее азиатскими соседями", но информирует, что во время встречи Путина с японским премьером Йошихико Нода, в числе прочего, будет обсуждаться "невероятная по своим масштабам сделка" по продаже сжиженного природного газа Японии.
Эти обсуждения пройдут на фоне недавно начатого расследования антиконкурентных действий "Газпрома" в Европе, отмечает Хершенхорн. Кремль использует стратегические маневры, чтобы иметь возможность перенаправить продажи своего газа в Азию, если он столкнется со сложностями в Европе.
Энергетика - не единственная сфера экономических возможностей России в Азии, пишет корреспондент, упоминая также производство продовольствия.
По мнению автора, местные чиновники буквально купаются во внимании Москвы, о чем свидетельствуют и создание нового федерального агентства по развитию Дальнего Востока, и огромный объем поступающих федеральных средств.
"Владивосток как метафора российских амбиций" - так озаглавлен материал Марка Маккиннона в The Globe and Mail.
Владимир Путин в белой одежде и в шлеме в четверг поднялся в небо на белом дельтаплане. Эта была уловка, чтобы заставить стаю белых журавлей последовать за ним. А сегодня во Владивостоке начинается Азиатско-Тихоокеанский экономический саммит. На нем Путин будет пытаться убедить лидеров стран АТЭС, что Россия готова играть более значительную роль в Азии, а Владивосток, наряду с Пекином, Сеулом и Токио, может стать одним из экономических центров Северо-Восточной Азии, говорится в статье.
"Единственная проблема в том, что Владивосток в этом окружении выглядит так же неуместно, как человек в костюме птицы, пытающийся летать вместе с сибирскими журавлями", - полагает Маккиннон.
В то время как официальные делегации будут впечатлены современным и хорошо охраняемым местом проведения саммита на острове Русский, предприниматели, которые соберутся на полях саммита, увидят, насколько Дальний Восток России отстал от экономических держав, с которыми он стремится "летать в одной стае", и как часто бизнес в России держится "на честном слове и одном крыле", пишет автор.
Пятизвездочные отели Hyatt на побережье оказались недостроенными к сроку, и теперь состоятельным предпринимателям придется размещаться в двухзвездочных гостиницах советской эпохи без кондиционеров, некоторым - прямо над ночными стриптиз-клубами. Владивостокские таксисты рассказали корреспонденту: в то время как фасады домов и мосты вдоль главной дороги, ведущей от аэропорта к месту проведения саммита, приведены в порядок и покрашены, обратные стороны зданий остаются ветхими и облупившимися.
"Мой приятель, который не был во Владивостоке несколько нет, сказал, что он выглядит как тот же самый город, который только отфотошипили перед саммитом", - смеется Андрей Губин, преподаватель Дальневосточного федерального университета. Но даже критически настроенный Губин признает, что саммит АПЕК - это шанс сигнализировать Азии, что регион открыт для бизнеса и инвестиций, пишет издание.
Юлия Смирнова, журналистка Die Welt, сообщает, что в четверг Путин выехал на саммит АТЭС во Владивосток, где "Россия хочет продемонстрировать свою силу". "А по дороге глава Кремля вновь постарался показать себя в любимой роли смелого любителя приключений - в этот раз в роли спасителя редкого вида журавлей".
Автор напоминает, что незадолго до саммита АТЭС Путин дал телеканалу Russia Today первое интервью после инаугурации, в котором постарался дать ответ на все неприятные вопросы. "Он применил стратегию, излюбленную со времен "холодной войны": обвинил критиков в том, что они сами не лучше", например, в ответ на вопрос о "списке Магнитского".
О деле Pussy Riot Путин сказал, что не вникал в него и что государство обязано защищать чувства верующих. Он также напомнил об акциях группы "Война" и заявил, что власти должны были обратить внимание на их участников еще тогда.
Ситуацию в Сирии, продолжает автор, президент сравнил с войной в Афганистане, заявив, что нынешние партнеры России в свое время поддержали там повстанцев и создали таким образом "Аль-Каиду", позднее напавшую на США. По словам Путина, следует принудить все стороны конфликта к переговорам и прекратить поставлять в Сирию оружие.
Упомянув дело Джулиана Ассанджа, Путин обвинил Великобританию в двойной морали.
Комментируя участие Путина в акции по спасению сибирских журавлей - стерхов, журналистка пишет: "Журавлей вымирающего вида выращивают в неволе, затем дельтапланерист ведет молодых птиц на зимовку в Узбекистан. Роль "вожака" на этот раз взял на себя российский президент - ему даже пришлось надеть белый костюм, чтобы журавли приняли его за большую птицу. Однако сомнительно, что большинству россиян интересна эта акция. Во всяком случае, в интернете она вызвала шквал критики и насмешек".
Кроме того, путинский полет российско-американской журналистке Маше Гессен стоил поста главного редактора журнала "Вокруг света": Гессен уволили, поскольку она отказалась посылать репортера освещать акцию на Ямале, сочувствует Смирнова.
