Варварство конкистадоров и казаков

О первых впечатлениях, полученных со встречи с индейцами, Христофор Колумб оставил такую запись: «Эти люди ни в чем не испытывали нужды… У них было свободное время, чтобы заниматься игрой в мяч, танцами и музыкой. Они жили в мире и дружбе». В бортовых журналах он не раз описывал их как дружелюбных, счастливых и мирных жителей.

Из сказанных записей четко видно, что индейцы жили в первобытно- коммунистическом обществе, где главенствует свобода, равенство и братство, т.е. мир и дружба счастливых родовых общин и племен.

В одном из бортовых журналов Колумб об индейцах писал: «50 солдат достаточно для того, чтобы покорить их всех и заставить делать все, что хотим. Местные жители разрешают нам ходить, где мы хотим, и отдают нам все, что мы у них просим». Эти слова выдают Колумба за подлого, бесчестного и гнусного существа, человека-зверя, подлинного конкистадора, колонизатора и завоевателя-варвара. Варварство конкистадоров заключается в том, что они на настоящее, человечное гостеприимство индейцев, впадая в безумное, озверелое состояние, отвечают грабежами и убийствами их, сумасбродной репрессией против них.

Колумб издал закон, по которому все индейцы старше 14 лет должны платить испанцам золотом или в тех районах, где золота не было, 25 фунтами хлопка. При просрочки платы индейцев обращали в рабство или отрубали им кисти обеих рук, которых вешали на их шею и отправляли в свою деревню умирать.

После королевской экспедиции в Испании развелось много авантюристов, жаждущих легкой добычи золота в Америке и организовавших частные экспедиции, или путешествия. Они свои путешествия завершали варварским насилием. Если индейцы физически не могли предоставить требуемого с них чрезмерного количества золота, то частные экспедиторы карали их смертной казнью. Даже они бывало просто спорили между собой,

кто может разрубить человека одним ударом сабли сверху донизу. Сообщают, что у одного португальца дома висели части тел убитых индейцев для кормежки его собак, таким образом, он обращал их в каннибалов-людоедов.

Это в Америке. А у нас казак Поярков не собак, а людей превращал в каннибалов-людоедов. Он без всякой причины, по-своему самоволию и самодурству бил, мучил и грабил хлеб у подчиненных ему людей. Последних под страхом голодной смерти перевертывал в каннибалов-людоедов, принуждая их употреблять человеческое мясо убитых ими же эвенов и якутов.

На основании подобных действий казаков дворянский историк Фишер ложной горделивостью утверждал, что сколько бы западный мир не хвалился своими героями, вряд ли его герои отважились бы на то, что свершили сибирские герои Бекетов, Поярков, Хабаров, Дежнев и еще многие другие.

Нынешняя Россия в отличие от царского империализма является страной олигархического империализма. Несмотря на такое отличие имеется сходство, которое основано на русской идее, на понятии империи. Руководство страны и все ее политические силы и партии, какими бы они ни были – либеральными, демократическими, коммунистическими, национал-большевистскими и прочими – все они основываются на русской идее империи.

Русский писатель, публицист и председатель национал-большевистской партии Э. Лимонов так и восклицает: «Следует громко, в голос признать: да, мы хотим империю! Да, даешь империю, Российскую империю, исходя из принципа: там, где живут русские, там империя».

Политический деятель, лидер Национально-республиканской партии Н. Лысенко с наглой, фашистской откровенностью изрекает, что стратегическая цель державной нации, это – удушение малых и слабых народов, подавление, а еще лучше – их уничтожение. И нисколько не краснея от стыда он подчеркивает: «Лишенные тысячелетней христианской прокатки, нацмены, как и сто, и двести лет назад, понимают и признают только силу».

В унисон с Н. Лысенко о силе, о кулаке умствует Русская партия. В 2011 году в своем Манифесте в волчьем тоне, зловеще и угрожающе она писала: «Наше жало – кулак. Все вместе мы – Русский кулак. Мы – русский народ. Поднимем кулак над головой и скажем – Русский кулак! Русский кулак! Русский кулак!». Еще в XIX веке русский ученый и журналист Н.И. Надеждин твердил, что русская народность в концентрированном виде проявляется в кулаке. Чиновники и публицисты царской империи распространялись о сокрушительном русском кулаке; по сравнению с этим кулачищем у европейца лишь крохотная кулачишка. Для них права человека и народа на свободу и суверенность – латинская благоглупость, а истинное право есть право русского кулака, право на насилие и грабеж.

Он по отношению к коренным народам определенно исходит из политики кнута, «поступательного движения железной русской волны» и считает, что «в русские полки везли не молитвословы, а картечь и порох» и «Российское государство строилось не милосердием и терпимостью, не вживанием в интересы нацменов и подстраиванием реальной политики на местах под их требования, а железом и кровью».

Национал-большевик Э. Лимонов также с порога отвергает мир, дружбу и толерантность между народами и в категорической, ультимативной форме настаивает линию «железа и крови», вражды и войны. Большие, сильные и державные народы в войне по отношению к коренным народам продолжают кровожадную политику каннибализма-людоедства, относясь к ним грубо и жестоко, вплоть до съедения и пожирания их.

Поэтому Лимонов решительно подчеркивает: «Великая Империя была построена на фундаменте Российского государства, и российский народ послужил нацией, вокруг которой возникла евразийская цивилизация… Среди народов постоянно идет и никогда не кончается пир каннибалов… Одни народы пожирают другие… Воссоздадим наше многоплеменное Российское государство – империю. Будем беспощадны, ибо нас не пожалеет никто».

В первые советские годы красноармейцы из Государственного политического управления НКВД РСФСР придерживались каннибальскую линию «железа и крови» и расстреливали из пушек и пулеметов ни в чем не повинных эвенских и эвенкийских рыбаков, женщин и детей. Президиум Якутского губбюро РКП(б) во главе с Лебедевым настаивал на «почти поголовном истреблении местного населения» огнем и мечом. Ясно, что это и есть политика уничтожения, съедания и пожирания всего якутского и многих других из числа коренных народов.

КПСС и в дальнейшей своей деятельности продолжал данную политику. Именно поэтому нивхский писатель и публицист В. Санги на VI съезде народных депутатов РФ вынужден был сказать: «Как вы сами видите, уважаемые народные депутаты, народы Севера гибнут… Они просят одного: не вторгайтесь к нам грубо, не ломайте нам жизнь, не убивайте», не пожирайте «нас – у нас ведь тоже есть право на жизнь»

В отличии от тупого и каннибальского империализма современной России царизм как-то был способен на юмор и иронию, чтобы свою грубую и жестокую, зверскую сущность каким-то образом прикрывать и лакировать гуманными и человеческими чертами. Царь, конечно, уничтожитель и пожиратель сибирских и иных инородцев, готов их полностью истребить. В этом кровожадное колонизаторское и империалистическое содержание его деятельности.

Но тогда кто будет платить царю дань – ясак соболями и мягкой рухлядью. Поэтому ему приходится лицемерить, быть ханжой, святошей или волком в овечьей шкурой. Такое двоедушие заключено в евангельском учении, т.е. в Библии, в которой каннибалы, убийцы и грабители преобразовываются в мирных и дружественных святых существ. Поэтому московские цари требуют от своих служилых людей быть притворными, держать по отношению к коренным народам привет и ласку, т.е. надеть на себя овечью шкуру.

Даже немецкие орды палачей, по словам И. Эренбурга, любили прикидываться нежными и пробовали гримироваться трогательными человеколюбцами. На деле они, как писал Г. Александров, были людоедами, пожирателями и изничтожателями целых народов и государств. Они отнимали у них собственность на землю и на природные ресурсы и уничтожали их суверенитет и, таким образом, превращая их в рабов, в рабочий скот. Далее Александров подчеркивал: «Гитлер не перестает и – пока мы его не уничтожим – не перестанет сжигать мирные села и города, истреблять народы, убивать беззащитных женщин и детей, т.е. не перестанет быть людоедом» («Правда» №196, 16 июля 1941 года).

Орды казаков в Сибири бесчинствовали самым ужасным и страшным образом. Служилые люди, - подчеркивал П.Н. Буцинский, - «свое путешествие в Сибирь сопровождали страшными разбоями и грабежами… Едва только делалось известным приближение казаков и стрельцов к городу или селу, как жители запирали дома, прятали жен и дочерей, угоняли в леса скот и с ужасом ожидали этой орды».

Выше упомянутого казака Пояркова, который принуждал своих людей к людоедству, воевода Головин отправил в сооруженный якутами городок. И Поярков поступил самым беспощадным, каннибальским образом. Он жег всех: князя Камыка с его улусными людьми, со стариками, женами и детьми.

Каннибальская жестокость самого Головина не знала границ. Об его людоедских пытках имеется следующее изложение С.В. Бахрушина: «Петр Головин не только мужчин, но и женщин», даже детей 4 и 5 лет «позорил многими розными пытками… и воду на голову лил со льдом, и пуп и жилы клещами горячими тянул… и голову клячем (веревкой) воротил… и ребра ломал, и свечами спину жог,.. и за ногти спицы вколотил, ставил на горячую сковороду».

Казак Хабаров вместе с тем же казаком Поярковым, а также Степановым силой оружия, посредством пушек и огнестрельного ружья, т.е.

варварски завоевал коренные племена и народы Приамурья и Восточного Забайкалья. При этом они, чтобы не быть грубыми и жестокими варварами и каннибалами, не быть насильниками, а быть смирными и святыми, накидывали на себя овечью шкуру землепроходцев и первооткрывателей. Побежденные гиляки – предки современных нивхов – обязались быть в вечном ясачном рабстве у русского государя, быть послушными и покорными.

Добившись своей цели, Хабаров должен был освободить знатного аманата (заложника) гиляков Мингалчю. Вместо этого, уподобляясь европейским конкистадорам, без всякой на то надобности пересек его на двое по середине пополам. Правда, разница не существенна. Конкистадоры разрубали человека сверху донизу.

Не счесть число варварских, людоедских злодеяний Хабарова по отношению коренных жителей. Был захвачен в плен сын местного князя Жакшура, который за его освобождение заплатил около 100 соболей ясака. Получив такую дань, т.е. употребив свое рабовладельческое право, Хабаров должен был отпустить на волю сына Жакшура. Вместо этого он, распоясавшись и злоупотребляя своим рабовладельческим правом, встал на путь людоедства: отсек у сына Жакшура руки и повесил. При этом он не думал, что сделал что- то злое и дурное, напротив, испытывал чувство глубокого удовлетворения и наслаждения.

Если исходить из этого обстоятельства, то казак Хабаров явно перещеголял, оставил далеко позади конкистадоров по своей безмерной жестокости и людоедству. Те у индейцев отрубали кисти рук в случае если они не заплатили подать золотом или хлопком. А казаки отсекали кисти рук у инородцев после того, как они все заплатили по ясаку, иными словами, без всякой надобности, как бы от скуки. Притом конкистадоры тех, у которых отрубили кисти рук, не вешали тут же, как это делал Хабаров, а отправляли домой в деревню на попечение родных и родственных или умирать, если у них не были таковых.

Итогом всему сказанному могут служить слова Н.Г. Чернышевского: «Завоеватель-варвар… резал людей так, как школьники бьют мух, без всякой надобности, просто от скуки… Нет, он не делал ничего дурного, когда резал и грабил. Он делал это с тем чувством, с каким мы выпиваем рюмку вина или садимся играть в преферанс».

Еще можно вспомнить и другое. Если не ошибаюсь, то В.И. Ленин как-то сказал, что компартия для башкира не насильник и не грабитель, а нянька. Иными словами, тот, кто опекает, заботится и защищает угнетенные (малые) народы от угнетающей (большой) нации, «от нашествия того истинно русского человека, великоросса-шовиниста, подлеца и насильника» (Ленин). Компартия, по словам Ленина, могла и должна была принять меры по защите российских инородцев. Но она не приняла. Так что коренные народы были фактически беззащитными и в царское, и советское время и тем более и в нынешней России.

Гавриил Романов, заслуженный работник культуры

ЯАССР. 26 марта 2018 года.