Main » 2011 » Атырдьах ыйа » 1 » — В России лет 20 не могли элементарно принять Федеральный закон «Об охоте». О чём это говорит? Как минимум, об отсутствии интереса
— В России лет 20 не могли элементарно принять Федеральный закон «Об охоте». О чём это говорит? Как минимум, об отсутствии интереса
14:56
СЕРГЕЙ ЯСТРЖЕБМСКИЙ: "НАША РОДИНА ВСЕГДА В ОПАСНОСТИ!"
Пятница, Июль 1, 2011guest «Президент работает с документами, у него крепкое рукопожатие», — вынужден был врать наш герой всему миру. А в это время, по многочисленным свидетельствам очевидцев, Ельцина выводили из жестокого запоя лучшие реаниматологи страны. Сам Ельцин вспоминал: «Я представил Гельмуту Колю Сергея Ястржембского, своего нового пресс-секретаря. Он посмотрел на него ровно секунду и улыбнулся: «Понятно, Борис, ты взял дипломата, который будет хорошо обманывать журналистов».
Когда наступили «другие» времена, наш собеседник поступил на госслужбу спецпредставителем президента России по вопросам развития отношений с Европейским Союзом. Однако три года назад он разочаровался в российской политике и возвращаться туда не собирается. В гостях у «ЯВ» — бывший глава кремлевской пресс-службы, бывший замруководителя президентской администрации, а ныне журналист-путешественник Сергей ЯСТРЖЕМБСКИЙ.
— Сергей Владимирович, зачем вы приехали в Якутию? — Я приехал со своей командой «Ястреб-фильм» — будем делать фильм для программы «Магия приключений» телеканала «Россия.2». И вовсе даже не ысыах снимали, хотя и там тоже плотно работали. Впечатления от Якутии очень сильные. Здесь высочайший уровень духовной культуры. Установление рекорда Гиннесса в цирке — это потрясающее действо. Когда сотни талантливых людей играют одновременно на хомусе, мурашки бегут по телу. Другой наш интерес — шаманизм. Снимали в национальном и краеведческом музеях. Фильм выйдет во второй половине года. Ездили в заречные улусы, общались с настоящим шаманом, народными целительницами. — Почему вы ушли с госслужбы и из политики вообще? — Журналистика — это моя среда обитания. А к политике я утратил интерес. Мне наскучила повторяемость картинки, когда раз за разом испытываешь дежа вю. Когда исчезает драйв, это первый признак, что работу надо менять. Американцы вообще говорят, что работу надо менять раз в семь лет. Я же после десяти лет в Кремле понял, что надо срочно менять обстановку. — А может, вам просто не нравится нынешняя политическая аура в Кремле? Может, вам Путин с Медведевым не нравятся? — Нет, никакого политического подтекста нет. Это мой личный выбор. В работе мне интересны мотив и стимул. В Кремле я этих вещей больше не находил. — Вы сейчас могли бы возглавить пресс-службу Кремля? — Нельзя войти в одну и ту же воду дважды. У меня был очень интересный период работы на этой площадке. И его повторить невозможно. Сейчас ситуация радикально отличается от того, что было у нас. — Ситуация в какую сторону отличается? В худшую или лучшую? — Сейчас ситуация стабильная, забюрократизированная. Моё время было насыщено невероятной энергетикой и адреналином. Нам ежедневно бросали вызовы. Я находился в постоянном состоянии боксерского боя на короткой дистанции. Сейчас ничего такого близко нет. Потому что страна изменилась. Не может же страна постоянно находиться в вулканической активности. Ельцинский период встряски закончился путинским периодом стабилизации. Пришли другие люди, появились другие задачи. Но мне с профессиональной точки зрения ближе ельцинский период. Я человек «оттуда». — Разве из политики добровольно уходят? Это же наркотик… — Я за три года сделал 17 этнографических фильмов. Только в России мои фильмы купили пять каналов. В августе снимаем на Чукотке. Потом Венесуэла и Индонезия. Ну какая тут может быть политика? Ну зачем я политике нужен? — Вы бы органично смотрелись в партии «Правое дело», например… — Не, в одной партии я уже состоял. Мне хватило. — Это в какой? — КПСС называлась. Я как политтехнолог работал руководителем избирательного штаба партии «Отечество — вся Россия», которая позже трансформировалась в «Единую Россию». Даже тогда не был членом той партии, которую делал. Поэтому я изнутри знаю, из какого сора делаются политические партии. Мне неинтересно. Хотя мне близки праволиберальные идеи. Но дел с партиями я иметь больше не желаю. — Такое ощущение, что вы намеренно дистанцируетесь от политики. Чем она вас так сильно разочаровала? — 30 лет, которые я отдал государству, — этого достаточно. Я заслужил свободу. Мы начали снимать цикл фильмов об Африке. Никто доселе в России так серьезно не снимал этнографическое кино. Максимум, что мы делали хорошего Африке, — поставляли учебники по марксизму-ленинизму. Сейчас мы претендуем на поддержку ЮНЕСКО, а значит, российские документалисты приносят пользу государству даже и таким путём. — У вас железобетонные дипломатические навыки. Вы не заметили: я вас спрашиваю про политику, а вы меня в путешествия оттаскиваете? — (Смеётся). Навыки действительно никуда не денешь.
«ДРУЗЕЙ НЕ ВЫБИРАЮ»
— Вас пригласил сюда депутат Ил Тумэна Афанасий Максимов. А вы знаете, что это не самый послушный парень в нашем парламенте? При отсутствии ярких персонажей иные считают его главным оппозиционером якутской политики. Вы чего с ним связались? — Я друзей выбираю не по политической деятельности. Афанасий — мой давний друг. Мы оба с ним охотники. Это нас сближает. На ниве охоты в Якутии мы с ним и познакомились когда-то. Да, я видел, что он переживал здесь очень тяжелые периоды. И мне как раз эти его качества очень импонируют — он стойкий и боеспособный. — На кого охотились в Якутии? — На лосей. На севере, за Колымой. Такого количества лосей я никогда в жизни не видел. — У нас здесь случались скандалы, когда местные политики встречали политиков федерального масштаба и вывозили охотиться на животных, которые занесены в Красную книгу… — Я что-то слышал об этой истории. Если вы про снежного барана, то охота на него разрешена (на самом деле в Якутии — только на один подвид). И я охочусь только на тех животных, на которых разрешено. Даже когда в своё время добывал белого медведя, я брал разрешение в Министерстве сельского хозяйства. Скандалы действительно происходят, многие из них на слуху, но это совсем не моя история. — Скажите как бывший обитатель Кремля, к нам в Якутию ведь часто приезжали инкогнито политики с целью браконьерски поохотиться? — Не могу комментировать. Потому что не комментирую своих коллег. Такие ситуации крайне редки, и когда они всплывают на поверхность, случаются громкие скандалы. — Значит, всё-таки приезжали… А вам не жалко убивать животных? Я смотрел по телевизору, как вы с главным редактором «МК» Павлом Гусевым хвастались, кого добыли. Это был разговор двух профессиональных убийц… — Никакой кровожадности здесь нет. Мы с Гусевым охотники-трофейщики. Это совершенно отдельная каста. Мы охотимся не за мясом. Нас интересует сам процесс добычи самцов с заметными трофеями в виде рогов, клыков, бивней. Мы за это платим очень серьезные деньги. Особенно много — за сафари в Африке. Они идут на воспроизводство, охрану и подкормку животных. В Африке, напротив, из-за таких убийц, как мы, некоторые виды животных вывели из Красной книги. Платная охота еще никогда не приводила к ущербу животный мир. Есть ситуация, когда охота просто необходима! Когда переизбыток животных создаёт угрозу для естественной среды обитания людей. Например, Зимбабве была когда-то процветающей страной, а сейчас — в десятке бедных стран мира. Ее леса могут прокормить 80—90 тысяч слонов. Сейчас их количество превышает 160 тысяч. И зелёной массы им не хватает. Тогда слоны выходят на плантации и вытаптывают их. В результате — голод. Зимбабвийское правительство вынуждено вести отстрел. — Якутское правительство ломает мозг, пытаясь привлечь в регион туристов. Не получается. Как сделать так, чтобы вы, охотники и путешественники, приезжали к нам и тратили свои денежки?.. — Якутия — перспективное туристическое направление с любой точки зрения. Речные круизы по Лене, экологический и тематический туризм с посещением таких мероприятий, как ысыах. Полюс холода. Ленские столбы. Охота, в конце концов. Наша страна спит на золотой жиле, которая может приносить кучу денег. В Америке лет десять назад совокупный рынок трофейной охоты достигал 30 миллиардов долларов! В этой индустрии созданы тысячи рабочих мест. — А какие шаги сделать-то нужно? — В России лет 20 не могли элементарно принять Федеральный закон «Об охоте». О чём это говорит? Как минимум, об отсутствии интереса. У нас национальный интерес — это нефть и газ. Нам по барабану! Мы постоянно опаздываем, не учитываем международный опыт, не понимаем, что богатства животного мира могут решить очень многие проблемы. Если не страны, то очень многих регионов. Посмотрите, как организована охота в Америке. Это рядом, под вами. Посмотрите, внесите изменения. Вот в Якутии много косуль. Посмотрите, как охотятся на косуль в Венгрии, Чехии, Польше, Франции. И получите гигантскую отдачу. Нужно изменить законодательство!
ПРО НЕГАТИВНУЮ АУРУ
— Сколько стран вы посетили? — Не так много. Около 90. Во многих был по несколько раз. Больше всего меня тянет в Италию. — Я думал, назовете экзотическую страну, где у вас сафари… — Нет, это Италия. Это невероятно комфортная для человека страна. С точки зрения искусства и архитектуры это чудовищно богатая страна. По подсчётам ЮНЕСКО, больше 80 процентов культурного наследия мира сосредоточено в Италии. Представьте себе: весь культурный мир сосредоточен в крошечной стране. Там целый пласт региональной субкультуры: Рим отличается от Венеции, Венеция отличается от Альп. Все города разные. И этим Италия похожа на Россию. Якутия от Калининградской области тоже отличается. Но на этом схожести заканчиваются. В Италии все очень доброжелательны к людям — в метро, ресторане, гостинице или просто на улице. Итальянцам по фиг социальное и расовое происхождение человека. Они относятся к вам просто как к человеку. Позитивная аура. В России же аура негативная. — Вы без камеры-то путешествуете? — Конечно! Недавно с женой посетили Северную Эфиопию. Это старая православная страна, только армяне могут оспаривать у них пальму первенства. В сентябре поедем во Вьетнам, Камбоджу, Таиланд. — Как вы можете путешествовать по миру, когда Родина в опасности? — А Родина у нас всегда в опасности. У нас всегда враг у ворот. Вон уже национальные фронты собираются. Только пусть теперь воюют без меня. С меня хватит. Беседовал Михаил РОМАНОВ Фото предоставлено героем материала
