Main » 2011»Алтынньы»30 » «Газпром» начал работы на заповед плато Укок. Это приведет к поруганию алтайских святынь и междунар. скандалам Внутренняя Африка Тува — ре
«Газпром» начал работы на заповед плато Укок. Это приведет к поруганию алтайских святынь и междунар. скандалам Внутренняя Африка Тува — ре
14:54
Олекминские эвенки выступают против "дешевого" южного варианта газопровода по Якутии
ИА SakhaNews. Два варианта маршрута магистрального газопровода Якутия–Хабаровск-Владивосток по участку Ленск–Сковородино продолжают оставаться предметом дискуссий, в том числе представителей коренных малочисленных народов Севера. Эвенки опасаются, что если при выборе между ценой и экологичностью проекта газопровода предпочтение будет отдано экономии средств, то их жизнь еще более осложнится. Тема была вновь затронута во время круглого стола «Промышленное освоение Южной Якутии и соблюдение прав коренных малочисленных народов Севера», состоявшегося 27 октября в городе Нерюнгри.
Строительство газопровода предусмотрено Программой ОАО «Газпром» по созданию в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке единой системы добычи, транспортировки газа и газоснабжения с учетом возможного экспорта газа на рынки Китая и других стран АТР. График работ был утвержден два года назад. В 2011 году проходят активные проектно-изыскательские работы, исполнителем которых в Южной Якутии является ООО «Геотрансинжиниринг». В 2012 году планируется начать строительство газопровода, в 2014 году намечен ввод в разработку нефтяной оторочки, а в 2016 году - ввод в разработку газовой залежи.
Вариантов строительства два, и они носят условные названия «южный» и «северный». «Южный» вариант газопровода предполагает после Ленска переход через реку Лена в пяти километрах от поселка Иннях (ниже по реке). Дальнейший маршрут пойдет по тайге, необжитым районам до станция БАМа Ларба, далее - Пуркан, Сковородино, Благовещенск, Хабаровск. Протяженность трассы при этом варианте составит 2738,4 км, в том числе по территории Якутии – 990 км.
«Северный» вариант предполагает прохождение газопровода, в основном, вдоль уже действующего нефтепровода ВСТО. По этому варианту, от Чаяндинского нефтегазоконденсатного месторождения в Якутии труба пойдет на Ленск, затем в 15 километрах Олекминска (ниже по течению) перейдет через реку Лена, далее пройдет Алдан, Беркакит, Тынду, Сковородино, и через Благовещенск выйдет к Хабаровску. Протяженность трассы по северному варианту составит 2965,2 км; в том числе по территории Якутии – 1312 км.
Строительство более длинного (на 227 км) северного варианта обойдется дороже на 49 миллиардов рублей. Производственные расходы будут выше на 2,9 миллиарда рублей в год. На участке от Алдана до границы с Амурской областью труба пересечет ресурсные резерваты местного значения Улахан-Тал, Нимныр и Хатыми.
Однако северный вариант позволит газифицировать все населенные пункты Алданского и Нерюнгринского районов. Кроме того, депутаты Нерюнгринского районного Совета оперативно решили вопрос ресурсного резервата местного значения «Хатыми», сократив его территорию с 3921 тысячи гектаров до 3893 тысяч гектаров. Газопровод по северному варианту пройдет именно по «исключенным» 28 тысячам гектаров земли. Северный вариант газопровода согласован с Иенгринским национальным наслегом, со старательской артелью «Нирунган», достигнуты соглашения с артелью «Пламя» (обе артели имеют лицензии на золотоносные участки по пути газопровода) и будущим горно-металлургическим комбинатом «Тимир».
Территории родовых общин, используемые под оленьи пастбища, охотничьи угодья, сбор дикоросов и другие виды традиционной деятельности представителей КМНС затрагивают оба варианта маршрута. По южному варианту газопровод будет пересекать ресурсный резерват республиканского значения WWF-Саха Чаруода (участок пересечения – 69 км), находящийся под вниманием международных организаций.
Однако протесты эвенков Тянского национального наслега Олекминского улуса, который пересечет газопровод (если он пойдет по южному варианту), сегодня звучат намного громче, чем недовольство эвенков Нерюнгринского района, территории которых может «задеть» северный вариант газопровода. Таких наслегов всего четыре – это села Куду-Кюель, Тяня, Бясь-Кюель и Токко.
Олекминские эвенки уже имеют негативный опыт контактов со строителями ВСТО. Охотники-промысловики Олекминского района отмечают, что с появлением нефтепровода в лесах района стал исчезать соболь. Каждый охотник добывает по 10-15 соболей за раз, а раньше добыча доходила до сотни.
Что касается газопровода, то, как заявил глава Тянского национального наслега Арсентий Николаев, «экономия при строительстве газопровода по южному варианту в 49 миллиардов рублей приведет к убыткам родовых общин коренных малочисленных народов Севера, исконные земли которых будут затронуты. Мы много раз писали обращения на эту тему и президенту Медведеву, и премьер-министру Путину, но пока никаких конкретных ответов на наши обращения не получили».
В то же время, по словам главы Тянского наслега, здесь уже наработан и позитивный опыт взаимовыгодного сотрудничества представителей КМНС с крупными промышленными компаниями. На территории наслега с 2002 года работает предприятие «Нерюнгри-Металлик», добывающее золото с месторождения Таборное методом кучного выщелачивания. «Когда они начинали работать, никаких правовых актов на эту тему еще не было. Путем соглашений, договоренностей, мы достигли взаимопонимания», - отметил Арсентий Николаев. В итоге сегодня ежегодные компенсационные выплаты этого предприятия местным жителям составляют до 3,5 миллиона рублей. http://www.novayagazeta.ru/politics/49056.html?mid=5170929
Труба Алтаю
«Газпром» начал работы на заповедном плато Укок. Это приведет к поруганию алтайских святынь и международным скандалам
20.10.2011 Теги: газ, газпром
Урочище Бертек, экспедиция геодезистов. Фото Андрей Покидаев
Урмат Князев, лидер алтайского народа, депутат республики
Роман Тадыров, председатель ассоциации общин теленгитов Эре-Чуй
Газовую трубу в Китай хотят проложить через священное для алтайцев и охраняемое ЮНЕСКО плато Укок. Этот маршрут Владимир Путин предложил Пекину еще пять с половиной лет назад. И «Газпром», надо полагать, уже протянул бы трубу, если бы Китаю был нужен газ по предлагаемой продавцом цене. О ней не могут договориться до сих пор.
Вообще «Газпром» планирует протянуть в Китай зачем-то аж два газопровода — через Алтай и из Восточной Сибири. При этом восточный маршрут, выглядящий по всем статьям более логичным, предпочтительным, выгодным, почему-то совсем не прорабатывается, западный же, несмотря на официальные заявления «Газпрома» о том, что «решение о строительстве еще не принято», уже размечается. Россия граничит здесь с Китаем на отрезке длиной 55 километров, и обойти Укок газовики не могут. Отказаться от проекта им, очевидно, и в голову не приходит, а альтернативные варианты — провести трубу в Китай с заходом в Монголию или через Казахстан — рассматривать не желают. И минувшим летом на плоскогорье, в т.ч. в природном парке «Зона покоя Укок», Бертекской котловине с ее обилием археологических памятников — это музей под открытым небом, — появилась тяжелая техника. Проведена предварительная разбивка трассы газопровода, идут геологические изыскания, исследуются возможности грунтов выдерживать нагрузки.
Необычных мест на планете хватает, но Укок настолько особенный, что здесь надо бы ходить в бахилах, — и близко ничего подобного на Земле нет. Здесь противопоказано жить: нет тут даже деревьев, даже карликовых, огонь не развести, и теленгиты, коренной народ, здесь и не живут. Вместе с тем понимаешь, что это плато необходимо для чего-то другого, это место силы, редких энергий и излучений, здесь другое небо, другие камни и трава, время и расстояния. Это не я такой впечатлительный — это чувствуют все, кто соприкасался с Укоком, с кем бы ни разговаривал. Вот некоторые высказывания моих собеседников.
Урмат Князев, Эл Башчы (лидер) алтайского народа, депутат республики: «Здесь захоронения предков, т.е. трогать ничего нельзя, и мы, исходя из буквального истолкования наших традиций, добивались, чтобы Укок был объявлен зоной покоя. Такова инициатива самих жителей. Поскольку в праве такого понятия нет, ему придали статус природного парка. Я не слышал, чтобы в Кош-Агачском районе кто-то был за газопровод. Хотя, конечно, людям дают пустые обещания, кто-то и поверит. Но все знают, что у нас другая земля, она не восстанавливается от ран: на пашнях, заброшенных с советских еще времен, трава или вовсе не растет, или вырастает совершенно другая, переходит на вкус молока — оно горчит».
Михаил Паклин, один из создателей ассоциации «Сохраним Укок», руководитель «Русского центра», доцент кафедры истории Горно-Алтайского госуниверситета, депутат республики: «Только зарегистрированных памятников истории на Укоке около тысячи. А обследовано, может, процента полтора территории. Если начнется серьезное вмешательство в вечную мерзлоту, таяние ледяных капсул, мы потеряем эту часть истории человечества. От теленгитов зависит, пойдет ли газопровод через Укок, или мы добьемся, чтобы он пошел через Монголию. Хотя я и многие коллеги считаем, что по большому счету он не нужен. Ни нам, ни китайцам. Им нужна здесь дорога. Газопровод — ширма. Зачем он здесь, если возможна восточная ветка? Последний бастион — теленгиты. Это сакральная для них территория: если газопровод пройдет через Укок — все равно что по их венам. И если они будут стоять жестко, тогда, может, власти и хватит разума не ломать их через колено. Хотя Бердников (глава региона. — А. Т.) из милицейской среды — и при необходимости не остановится перед жесткими мерами. Ну тут уж кто кого».
Хотя в России есть закон, запрещающий прокладку магистральных трубопроводов по природным паркам, и страна брала на себя соответствующие международные обязательства, нет сомнений в том, что при желании «Газпром» получит все необходимые разрешения и согласования, как это было, например, с нефтепроводом ВСТО: «Транснефти» разрешили его вести в 800 метрах от Байкала — тоже охраняемого ЮНЕСКО. Этот удручающий расклад может изменить исключительно воля одного человека, вы его знаете. Так случилось с Байкалом и ВСТО, отодвинутым от озера на 40 верст.
Волна гражданских протестов против запланированного маршрута трубы поднялась еще в 2006-м, как только Путин заявил об очередном мегапроекте: в его адрес, Медведеву, тогда главе совета директоров «Газпрома», отправлены многие тысячи подписей, собранных, в частности, на фотовыставке в Москве, на заводах и в общежитиях Красноярска. Вся география страны отмечена в протестах, выраженных через Интернет. Против выступили десятки экологических организаций Алтая и Алтайского края, Новосибирска, Томска, Красноярска, Читы, Улан-Удэ, Москвы, Херсона и т.д.
Как и в случае с ВСТО, мало кто из оппонентов проекта пытается убедить власти в его вреде для России, речь идет лишь об изменении маршрута.
Кремль не отвечает, а власти Респуб-лики Алтай заподозрили в протестах «заказной характер»: «Под прикрытием экологических проблем оппоненты стремятся остановить развитие нашего региона и помешать продвижению России на рынки азиатских стран». Это — стиль главы региона Александра Бердникова, оппозиция полагает: его и назначили для того, чтобы он обеспечил прокладку трубы. Один из вице-премьеров Алтая заявил, что противники прямого газопровода в Китай финансируются третьими странами. Послушайте, как говорит Бердников о трубе и Путине, — это песня: «Республика Алтай, являясь составной частью Великой России, получила исторический шанс — стать участником стратегического проекта президента, чья деятельность, как известно, направлена на укрепление могущества и процветание нашей Родины».
Однако вскоре энтузиазм и сторонников, и противников трубы иссяк, поскольку все переговоры с Китаем заканчивались одинаково — ничем. Китаю не нравятся ни цены, по которым им предлагают газ, ни маршрут — они хотят получить топливо прежде всего на востоке, а не на западе страны.
Меж тем прошлой осенью «Газпром» опять активизировался на алтайском фронте, и сейчас уже его коммерческие планы переходят в реальные действия. Поэтому волна протестов вновь нарастает.
О недопустимости строительства газопровода через Укок заявила группа новосибирских ученых. Их заявление поддержали главы общин теленгитов, республиканский «Русский центр», ряд российских и местных экологических организаций. Подписавшиеся говорят: проект «<…> противоречит национальным интересам коренных народов России, нарушает традиционный уклад жизни коренных народов Горного Алтая, провоцирует демографическую агрессию многочисленных народов Китая на малонаселенные территории Алтая и Южной Сибири, сейсмически опасен, экологически вреден и способен вызвать социальный протест <…>».
О мифах, связанных с новой трубой. Почему-то связывают ее прокладку по Алтаю с газификацией окрестных городов и сел. Что, как пишут на сайте «Газпрома», «позволит улучшить экологическую обстановку в Горно-Алтайске и его пригородах, где небо коптят несколько десятков угольных котельных». Об этом постоянно твердили власти и даже часть экологов: дескать, в республике на дрова ежегодно вырубается 300 тыс. кубов леса, из Кузбасса завозится 100 тыс. тонн угля, и газопровод позволит сберечь и лес, и деньги, расходуемые на покупку угля. Однако в проекте даже не упоминаются газораспределительные станции, понижающие давление в трубе до потребительских параметров, следовательно, ни о какой газификации чего-либо речи нет. Существует программа газификации регионов РФ, но она никоим образом не связана с коммерческим проектом газопровода «Алтай». Так что увязывание экспортной трубы с грядущим процветанием алтайских сел — это игра воображения, фантазии.
Второе: прокладка трубы даст алтайцам рабочие места. Сама постановка этого вопроса в республике, кормящейся от земли, скота, пчел, гор, лесов, трав и туристов, в общем, отдает абсурдом: зачем нужна работа, которая губит природный потенциал региона? Но даже если закрыть на это глаза, специалистов газовой отрасли в республике пока нет. Аборигены смогут претендовать, вероятно, на должности техничек и охранников. И еще: линейная часть газопровода в обслуживании вообще нуждаться не будет.
Третье. Миф о том, что республиканский бюджет благодаря огромным отчислениям от трубы ждет небывалый рост. Этого не будет просто потому, что межбюджетная практика иная, и на сумму поступлений от «Газпрома» будут уменьшены размеры дотаций из федеральной казны. Но возможно, даже этого делать не придется, поскольку налог на прибыль, который, как обещал в 2007 году на общественных слушаниях «Газпром», чуть ли не озолотит регион, — очень сомнительная статья дохода. Прибыль зависит от цены, по которой Китай будет газ покупать. «Новая газета» весной писала, как неплохо устроились чудо-менеджеры «Роснефти», курируемые Сечиным: нефть Ванкора по ВСТО качают китайцам, и China oil — «дочка» той самой госкорпорации CNPC, с которой сейчас договариваются о цене газа из алтайской трубы, — покупает ее по цене вдвое меньше рыночной. Это, конечно, не учитывая, что Китай и этой-то цены не платит.
Только сейчас, в ходе визита Путина в КНР, как сообщил Сечин, данный «вопрос снят с повестки дня» — и по понижающим коэффициентам, и по неполной оплате. Согласившись доплатить за нефть, китайцы, вероятно, рассчитывают на газовые преференции.
Если с доходами — вилами по воде, то с убытками куда понятнее. Они будут, и весьма существенные. Проблема в том, что считать их мы не умеем. Мы не знаем, сколько стоят Укок, горные долины, в которые придет «Газпром». Сколько в цене потеряет Алтай, если судить о его привлекательности для туристов. В мире уже давно научились считать в деньгах утраты пашен, сенокосных лугов, лесов; в США есть оценки в денежном эквиваленте одного километра свободного течения реки — как области рекреации человека в первозданной природной среде, как среды обитания флоры и фауны, природно-исторических ценностей. Наверное, не случайно, что у нас эти методики никак не приживаются.
Еще одно тиражируемое заблуждение: Китаю нужен наш газ. Действительно, нужен. Но не по предлагаемой цене и не на северо-западе КНР. Там уже разведаны собственные большие запасы газа и организованы поставки газа из других стран. Вот несколько показательных цитат из интервью «Интерфаксу» главы государственного энергетического управления КНР Чжан Гобао: «Китайская сторона заинтересована в строительстве сначала газопровода по восточному участку, российская же сторона склоняется к строительству сначала трубопровода на западном участке. У Китая уже есть несколько западных газопроводов. Например, построен газопровод из Синьцзяна (Синьцзян-Уйгурский автономный район КНР), газ по которому поставляется на восток страны. Это же касается и газопроводов из Туркмении, Казахстана. Поэтому рост поставок газа в Синьцзян не столь актуален <…>. Россия настаивает на западном участке газопровода <…>. Проблема в том, что российская сторона предлагает цену выше $300 за 1 тыс. кубометров. Известно, что внутри Китая газ достаточно дешев. Кроме того, мы покупаем центральноазиатский газ по цене значительно ниже российского предложения, примерно по $200—210 за 1 тыс. кубометров. Таким образом, разница составляет около $100».
Суть конфликта вокруг маршрута трубы очевидна: бизнес и власть, трогательно единые, полагают, что их коммерческие интересы куда важнее всех экологических аргументов или даже традиционных святынь. Между тем смысл того, что происходит в мире все последние десятилетия, как раз в том, что должно быть наоборот. Какая же мотивация у власти? Если отбросить обычную меркантильность, Путин, Сечин со товарищи живут с каким-то микстом, если не кашей, в голове из лозунгов сталинского времени о необходимости индустриализации и представлении о капитализме даже не прошлого — позапрошлого века.
Ну да, теленгиты, обожествляющие природу, отсталые. А «Газпром» в числе прочих современных корпораций добился того, что природа перестала быть самодовлеющей силой, став лишь тем, на чем можно делать бизнес. В реальности именно «Газпром», Кремль, правительство принимают вчерашние решения, а теленгиты с их миросозерцанием куда ближе к тому постиндустриальному миру, в котором находятся развитые страны.
И заметьте, конфликта можно было бы избежать, распрямив маршрут в сторону Монголии или Казахстана. Да, появится еще одна страна-транзитер. И что? Если Монголию в этой ситуации проигнорируют, она еще больше отвернется от России. Если же вести речь о Казахстане, то в той его части, куда зайдет труба, до сих пор живет довольно много русских. Видимо, все-таки основная проблема в том, что несколько снизится норма прибыли. А из-за этого позволительно разрушать хрупкие экосистемы, осквернять святыни алтайцев, идти на международные скандалы. Комментарий Алексей Книжников, руководитель программы WWF России по экологической политике ТЭК
Евгений Шварц, директор по природоохранной политике WWF России, доктор географических наук:
— «Допинг» геополитики настолько высок, что зачастую позволяет пренебрегать не только экологической ответственностью и требованиями законодательства, но даже собственно экономической эффективностью при реализации крупных энергетических проектов. В настоящее время одна из баталий между экологией и геополитикой разворачивается на Алтае, вокруг заповедного плато Укок, сурового и безлюдного плато Горного Алтая на границе России с Китаем, Монголией и Казахстаном. В 1998 году плато Укок стало частью объекта Всемирного природного наследия ЮНЕСКО — «Золотые горы Алтая». Угроза пришла в виде планов по прокладке газопровода для экспорта газа из России в Китай. Маршрут газопровода планируется провести прямо через заповедное плато. Предложение рассмотреть один из альтернативных вариантов прокладки газопровода — вдоль Чуйского тракта и далее через Монголию в Китай (см. карту), отвергается, потому что в силу минимизации геополитических рисков при поставках энергоносителей нужно избегать транзита через третьи страны.
Летом 2011 года состоялась 35-я сессия Комитета Всемирного наследия ЮНЕСКО, на которой вопрос прокладки газопровода по территории священного плато Укок поднимался вновь. Участники заседания в очередной раз подчеркнули, что «…любое решение о начале строительства газопровода через территорию объекта «Золотые горы Алтая» будет представлять собой угрозу для выдающейся универсальной ценности объекта и являться основанием для перевода объекта в список «Всемирное наследие под угрозой…»
Необходимо шире взглянуть на геополитические аргументы прокладки газопровода в Китай через плато Укок.
«Западный» (алтайский) маршрут экспорта российского газа в Китай создает проблемы и поставкам газа из РФ по «восточному» маршруту (поставки газа Восточной Сибири через дальневосточную границу с Китаем). В этой связи можно предположить, что поставки до 30 млрд м3 российского газа по «западному» маршруту могут «закрыть» или отодвинуть «восточное» направление для экспорта, которое представляется нам стратегически более верным. Причин для этого несколько:
— в Восточной Сибири практически готовы к эксплуатации два колоссальных газоконденсатных месторождения (Чаяндинское и Ковыктинское), которые не разрабатываются в том числе и потому, что в самой Восточной Сибири нет спроса на такой объем газа;
— поставки с восточносибирских месторождений можно и нужно вести в одном коридоре с трассой нефтепровода ВСТО, которая уже проложена с ответвлением в КНР. Еще один новый трубопровод в уже существующем коридоре не только не вызовет новых экологических проблем, но и продемонстрирует современные экологические стандарты при реализации крупных инфраструктурных проектов. Прокладка трубопровода в уже существующем коридоре должна быть более выгодной и экономически;
— ведущим потребителем энергии и сырья из России является динамично развивающийся Восточный Китай, поэтому более эффективными будут поставки сырья из Восточной Сибири в Китай.
Мы надеемся, что наши аргументы наконец помогут отказаться от подхода «Хватай мешки — вокзал отходит!», свойственного реализации многих современных инфраструктурных проектов — от Богучанской ГЭС до Олимпиады в Сочи, и принять решение об изменении маршрута экспортного газопровода через Алтай в Китай, минуя плато Укок, и тем самым снять очаг социально-экологической напряженности. http://expert.ru/russian_reporter/2011/20/vnutrennyaya-afrika/?mid=5170
Внутренняя Африка7
Внутренняя Африка Тува — регион мононациональный.
Привычных для Центральной России европеоидных лиц немного даже в Русском культурном центре. Погуляв часок по городу, начинаю примерно понимать, что чувствуют в Москве приезжие с Кавказа Все промышленные предприятия были построены здесь в недолгие годы советской власти. Потом большинство специалистов разъехались, и «русские» заводы, которыми никто не умел пользоваться, просто тупо сдавали в утиль Внутренняя Африка Внутренняя Африка Внутренняя Африка Внутренняя Африка Сергей Конвиз – главный тувинский оппозиционер, издатель газеты «Риск», человек, у которого с местной властью личные счеты: два года назад здесь был убит его сын Советник главы республики Каадыроол Бичелдей – архаист и модернизатор одновременно Внутренняя Африка Кызыл — единственный город в Туве Александр Брокерт из «Енисейской промышленной компании» несет тувинцам экономику, которая им не нужна Внутренняя Африка Внутренняя Африка Ролан Ооржак очень похож на Никиту Михалкова. Точнее — Никита Михалков похож на него
Владимир Антипин
В гимне Республики Тува всего тринадцать строчек, из них четыре переводятся так: «Когда я гуляю в лесу, я всегда доволен — ведь здесь есть все, что мне нужно для жизни». Этот регион России входит в первую тройку в экологическом рейтинге и в последнюю — по уровню жизни. Но для тувинцев развитая экономика — это не цель, а ужас. Им не нужен ни двадцать первый век, ни даже восемнадцатый, они хотят вечного безвременья. Такая социальная позиция достойна романтического уважения, но она неизбежно превращает регион либо в экономическую дыру, либо в колонию. И, к сожалению, такой «африканский синдром» в России — больше чем просто тувинская проблема Тува сама по себе
— После восьми вечера из гостиницы без крайней необходимости не выходите. Да и до нежелательно. Если срочно куда-нибудь надо — вызовите такси. Вот телефоны, это надежная фирма. Не напрягайтесь, когда видите в машине двух человек: по вечерам по одному там многие ездить не решаются. По-русски в Кызыле говорят практически все, но чем дальше от столицы, тем меньше людей вас там поймут. И вообще к местным без острой нужды не приставайте. Они — люди добрые, если и убьют, то нечаянно.
Абаканский таксист Леха поездку по маршруту Хакассия — Тува начинает с привычного инструктажа. Об особенностях жизни в регионе, который всего 65 лет назад оказался в составе России, обязательно рассказывают тем, кто собирается в республику в первый раз. Сегодня таких всего трое: я и двое военных из Саратова. Им предстоит забрать из Кызыла и доставить к месту службы пятерых тувинских призывников.
— Повезло вам, парни, — улыбается Леха. — Вояки из тувинцев отличные. От армии косить там не принято. Они даже со своим оружием придут.
— Как с оружием? — напрягается военный.
— Как обычно. В лучшем случае с ножами.
До Кызыла сегодня нельзя ни самолетом долететь, ни поездом доехать, ни пароходом доплыть. А стех пор, как цена бензина подскочила до 50 рублей за литр, автобусы и такси тоже стали роскошью. Настоящая заморская территория, примерно как Гвиана для Франции. Отличие лишь в том, что Гвиану от Парижа отделяет Атлантический океан, а Туву от Москвы — собственная территория.
В состав Советского Союза Тува вошла в 1944 году. До этого пару десятилетий местные жители являлись гражданами вполне независимой Тувинской народной республики. В СССР новоприобретенной территории статус союзной республики решили не давать, ограничившись лишь автономией в составе РСФСР.
Кстати, до сих пор Туву своей территорией считает Тайвань. На этом острове находится гоминьдановское правительство Китая в изгнании. Эти китайцы не признают ни независимую Тувинскую народную республику, ни Республику Тува в составе России. Для них это незаконно отторгнутая русскими часть материкового Китая под названием Урянхай. Примерно как Южные Курилы для Японии. Впрочем, пока Россия не признает Тайвань в качестве самостоятельного государства, об этих проблемах можно не вспоминать. А вот как только признаем — получим еще одну страну, официально имеющую к нам территориальные претензии.
— А почему после восьми вечера из гостиницы-то не выходить?
— Не конкретно после восьми, а как стемнеет. Потому что работы в республике почти никакой нет, вот в Кызыл на промыслы и едут всякие отморозки со всей Тувы. Возьми визитку, там наши телефоны. Соберешься обратно — звони. Мы тебя эвакуируем.
Гостиница стоит на берегу Енисея, рядом с памятником «Центр Азии» — одной из главных городских достопримечательностей. Республика действительно находится в географическом центре самого большого континента планеты.
На каждом ларьке объявления: «Сигарет поштучно нет. Сотовые телефоны не предлагать». Самая популярная реклама на местном ТВ — услуги такси, я насчитал не менее 20 фирм. Практически в каждой местной газете обязательно есть статья о том, что делать с заезжими журналистами из Красноярска, которые постоянно пишут негативные материалы о республике, намекая на возможное присоединение Тувы к Красноярскому краю. Варианты расправы: подать в суд, плюнуть в лицо, привезти сюда еще раз, чтобы показать, что в Туве хорошего больше, чем плохого.
Привычных для Центральной России европеоидных лиц на улицах по минимуму. Тува — регион мононациональный: более 80% населения составляют тувинцы. Погуляв часок по городу, начинаю примерно понимать, что чувствуют приезжие с Кавказа или из Средней Азии, впервые оказавшиеся в Москве, — не слишком приятно ощущать себя ярко выраженным лицом неместной национальности. Тем более когда не понимаешь местных правил и обычаев. Кто из нас бедный
Найти работающее промышленное предприятие в Туве сегодня проблематично. Закрыты машиностроительный завод, комбинат «Тувакобальт». «Туваасбест» существует только за счет переработки собственных отвалов, скопившихся еще в прошлом веке. Все эти предприятия были построены в недолгие годы советской власти. Потом большинство приезжих специалистов разъехались, и «русские» заводы, которыми никто не умел пользоваться, несколько лет вывозили КамАЗами в соседние регионы и тупо сдавали в утиль. Одно время это был почти единственный источник доходов сначала местной элиты, а потом и рядового населения.
Благодаря массовым выступлениям националистов региональная власть в 1990-е годы добилась фактической независимости своей территории от всей остальной России. В Москве были заняты Чечней и на Туву особого внимания не обращали. В итоге предприятия закрылись, русскоязычные разбежались, а местные вернулись в средневековье. Последние годы тувинцы жили в основном за счет скотоводства и огромных дотаций из федерального центра. Причем суммы этих дотаций в расчете на душу населения до сих пор существенно превышают аналогичные дотации, выделяемые большинству республик Северного Кавказа. Этим в Туве принято гордиться. По крайней мере среди людей, причисляющих себя к элите.
— Как вам вообще наша республика? — интересуется у меня директор республиканского Центра народного творчества Галина Сюрюн.
— Природа красивая, а люди бедные.
— Это почему люди у нас бедные? — в голосе Сюрюн появляются чиновничьи нотки, все-таки в первую очередь она работник аппарата республиканского правительства. — Мы недавно на совещание в Минусинск, в Красноярский край, ездили. Так вот там наша делегация была почти вся в норковых шубах, а минусинцы пришли в китайских пуховиках. И кто из нас бедный?
Бюджет Тувы, в которой проживают 300 000 человек, превышает 14 млрд рублей. Из них Москва в виде прямых дотаций дает 10 млрд. В расчете на душу населения это один из лучших показателей в России. Тут уж действительно стыдно быть бедным. Правда, накануне я полдня бегал по городу, пытаясь купить пачку сигарет: в магазинах просто не было сдачи с тысячи рублей. Видимо, федеральные дотации приходят в какую-то параллельную Туву, куда не всякого пустят.
С Галиной Сюрюн мы встретились в республиканском Центре русской культуры. Русскоязычных в Туве действительно мало, поэтому в отличие от всей остальной страны русских здесь поддерживают на самом высоком чиновничьем уровне — как особо охраняемый малочисленный народ, находящийся на грани вымирания.
— Русские во многом сами виноваты в том, что не могут ужиться с местными. Они не хотят принимать тувинцев такими, какие они есть, — объясняет мне сложности в отношениях между коренным и некоренным населением республики директор центра Вера Лапшакова. Сама она тоже из понаехавших: приехала в республику из Казахстана. — Русские просто любят плакать и страдать.
Накануне в общении со мной «плакал и страдал» каждый второй некоренной. Жаловались на притеснения со стороны местных. Жалобщиков пока еще много, но с каждым годом их количество уменьшается: отток славянского населения из Тувы начался двадцать лет назад, но отголоски взаимной резни и мордобитий в Кызыле ощущаются до сих пор. Даже надписи на стенах «Русские, вон из Тувы» выцвести не успели.
— Русские тогда, наверное, сами спровоцировали тувинцев, — перебивает Лапшакову Галина Сюрюн. Только что они обсуждали план совместных культурных мероприятий, но неожиданно перешли на тему межнациональных отношений. — Я совсем молоденькой девушкой приехала в Кызыл из района, так меня на танцах русские девушки с площадки выталкивали. Обидно было. Русские нас как дикарей воспринимали. Да и сейчас некоторые так думают. Вот после недавнего убийства тувинцами трех русских рыбаков опять про дикость заговорили. Я убийц не оправдываю. Но тувинец на рыбалке поймает столько, сколько ему нужно для пропитания, не больше, а русские приехали с сетями и динамитом — вот вам и причина конфликта.
— Русские считают, что им все вокруг должны, — продолжает прерванную мысль директор Центра русской культуры, а я пытаюсь понять, насколько она искренна. — Мне вот многие ставят в укор, что у меня в зале выступают тувинцы. Если Центр русской культуры, то это не значит, что другим вход сюда запрещен. И вообще русский в тувинском коллективе не уживается, а тувинец, наоборот, среди русских чувствует себя нормально.
Лапшакову часто называют «директором русской диаспоры». Хотя сама она признается, что само понятие «русская диаспора» ее оскорбляет. Правда, не может объяснить почему. Власть под следствием
По большому счету в республике сегодня более-менее работает лишь Тувинская горнорудная компания (ТГРК). В десяти километрах от Кызыла она добывает уголь. Причем при официальной себестоимости тонны в 600 рублей населению его продают за полторы тысячи. В ближайшее время цену без объяснения причин собираются повысить еще на 22%. В итоге получается, что для нужд местной ТЭЦ топливо дешевле завозить из соседней Хакасии, чем новые собственники теплоцентрали сейчас и занимаются. У местного населения, проживающего в частном секторе, выбора нет: ему приходится материться и покупать уголь у ТГРК — сорокаградусные морозы в Туве не редкость.
Подавляющее большинство людей здесь живут за счет сельского хозяйства. Оно здесь двух видов: скотоводство и сбор дикорастущей конопли. Конопля уже давно неофициально стала основным региональным экспортным продуктом, а сама Тува негласно получила статус «Сибирской Колумбии». Торговля наркотиками не считается здесь чем-то зазорным, этим бизнесом в свое время занимался даже брат председателя местного правительства Леонид Кара-оол. Его задержали в Красноярске с тремя килограммами гашиша, и он получил по году лишения свободы за каждый обнаруженный килограмм.
— Уголовный кодекс для республиканских чиновников вообще не является помехой в активной деятельности, — говорит главный тувинский оппозиционер Сергей Конвиз. В оппозиции к власти он находится практически всю свою жизнь, два раза даже сидел в следственном изоляторе, так что предмет знает. — Сам председатель правительства проходил по делу об избиении охранника местного клуба, ему выбили глаз. Начальника правительственной канцелярии подозревали в убийстве. Налоговика судили за аферу с возвратом НДС. Одного из видных депутатов Верховного хурала Романа Монгуша осудили за избиение милиционера. Главного единоросса Шолбана Иргита ФСБ подозревает в причастности к мошенничеству с поставками мяса из Монголии. В общем, вся наша местная знать или уже была под следствием, или сейчас под ним ходит, или завтра под него попадет. И никого это не смущает. Это как в анекдоте: «В армии не служил, в тюрьме не сидел — что ж ты о жизни-то знаешь и как можешь людьми руководить?»
У самого Конвиза бизнеса в Туве нет. Здесь у него только политика и личные счеты с властью. Два года назад сын Сергея был убит. Официально — при попытке ограбления. Сам Конвиз уверен, что с его ребенком расправились по прямому указанию местных чиновников: им не нравились материалы, которые оппозиционер печатал в своей газете.
— По всей стране деньги воруют на выходе, а у нас на входе, — говорит Конвиз. — При этом все беды Тувы люди адресуют федеральному центру. Подавляющее большинство тувинцев видят перспективы в выходе из состава России. Уже появились русские, которые считают так же. Моя мама, которая из русских, живших здесь еще во времена независимой Тувинской народной республики, прямо говорила: «Чем меньше русских останется, тем больше нас ценить будут».
Снова еду на такси. В салоне два человека, как и предупреждал абаканский Леха. Оба по виду русские. Тот, что справа, вслух читает газету:
— На 74-м километре трассы обнаружены останки мужчины, предположительно европейской национальности. На костях черепа травмы в височной части, надбровных дугах и левой челюсти, предположительно ставшие причиной смерти. Давность останков не менее шести месяцев. Личных вещей не обнаружено. Слышь, Андрюха, может, это Павлик наш? Полгода же как пропал. Может, на «хирургов» нарвался?
«Хирургами» здесь называют местных отморозков, убивающих людей за сотовый телефон или пачку сигарет. Именно из-за них в Кызыле и действует добровольный комендантский час: с наступлением темноты улицы полностью вымирают. Вместе с милицией. Капитал шутить не любит
— Когда я был председателем хурала, то специально попросил привести ко мне одного такого отморозка. Он человека на улице зарезал. Ударил ножом и убил. Просто так. Парня привели, я его спрашиваю: «Ты убитого знал?» — «Нет». — «Он тебе что-то обидное сказал?» — «Нет». — «Может, толкнул?» — «Нет». — «Так за что ты его убил?» — «Не знаю».
С директором Тувинского института гуманитарных исследований и по совместительству советником нынешнего главы Тувы Каадыр-оолом Бичелдеем обсуждаем социально-экономическую ситуацию в республике и проблему тувинского сепаратизма. Бичелдей сегодня второй по известности тувинец в Российской Федерации. Первое место уже давно за Сергеем Шойгу, которого здесь называют просто «земляк», но всем сразу понятно, о ком именно идет речь. В свое время Бичелдей был депутатом Верховного Совета РСФСР, членом Совета Федерации, председателем Верховного хурала. Он — один из авторов закона о русском языке, действующего сейчас на территории страны.
— Тувинцы живут не капитализмом или социализмом, а более ранними понятиями. Родина, народ для нас — это не пустые слова, — объясняет Бичелдей. — Национальная идея нам не нужна. Территория, язык и религия — вот основные ценности, которые должны быть у человека.
Менталитет тувинцев действительно кардинально отличается от европейского. Деньги для них далеко не самое главное в жизни. Именно это больше всего поражает адептов капитализма. Например, в республике уже давно нет филиалов банков, основной функцией которых является экспресс-кредитование населения. Всякие там «хоум кредиты» и «русские стандарты» закрыли офисы из-за огромного количества невозвратов. Ну нет у местных пиетета перед деньгами! Люди рассуждали примерно так: «Вы ж нам сами эти деньги впарили, так чего ж теперь назад-то требовать?» Объяснить клиентам, что деньги надо возвращать, банкирам не удалось. Выбить долги тоже. Проще оказалось вообще закрыть отделения.
Отношение к собственности у тувинцев тоже довольно специфическое. Например, они не понимают, как это земля может быть частной. В голове у скотовода-кочевника это просто не укладывается. Так же как и существование каких-то непонятных государственных границ. Тувинцы регулярно гоняют скот на территорию соседней Монголии и обратно мимо российских пограничников. А те лишь молча наблюдают. Задерживать нарушителей бесполезно: они все равно не поймут за что.
Честность и прямолинейность — характерные черты тувинцев, поражающие приезжих. На все вопросы здесь всегда принято отвечать честно, даже себе в ущерб. Именно поэтому сотрудникам прокуратуры в судах запрещено задавать свидетелям-тувинцам любые вопросы, кроме одного: «Ваша ли подпись стоит под показаниями?» Если спросить что-нибудь еще, то тувинец честно начнет вспоминать, когда, где и каким именно образом от него были получены эти показания и что именно за это ему обещал следователь. Судейских и прокурорских можно даже пожалеть: в отличие от остальной России заказные дела им даются с огромным трудом.
Пример тувинской честности мне продемонстрировал сам Бичелдей. Комментируя результаты последних выборов в хурал, на которых «Единая Россия» формально одержала оглушительную победу, чиновник предельно честно сказал:
— Я как начальник штаба «Единой России» на этих выборах делал такое, о чем как демократ в 1990-х не мог и подумать, не то что реализовать.
Сегодня главной головной болью республиканских властей является проект строительства в Туве железной дороги. Решение об этом давно принято, смета утверждена, но вроде бы благое дело в штыки принимает большая часть местного населения. Люди боятся, что «железка» нарушит их традиционный уклад. Кроме того, она изменит саму структуру населения Тувы — за счет приезжих специалистов. Тот же Каадыр-оол Бичелдей впервые избрался депутатом как раз выступая против строительства дороги. Но теперь и он смирился с неизбежным.
— Дорога — главный способ сделать Туву более российской. Это потянет за собой и социалку, и финансы. Но приведет к разрушению природы и традиционного общества. Тем не менее железная дорога — это как восход солнца, она неизбежна.
Затем закуривает и добавляет:
— И главное — спорить на этот счет бессмысленно. Это с государством можно спорить. А тут уже интересы транснациональных корпораций. Их сепаратизмом не напугаешь. У международного капитала нет родины, и на каких-то там местных ему плевать. В ожидании колонизации
Железную дорогу до Кызыла собираются строить для того, чтобы вывозить многочисленные полезные ископаемые, обнаруженные в республике в последние годы. Одно только месторождение коксующегося угля оценивается в 20 млрд т. Делянки здесь уже застолбили практически все российские олигархи. И если с государством тувинцам удавалось как-то договариваться и все время отодвигать сроки строительства ветки, то с транснациональным капиталом решить вопрос не удалось — дорогу строить начнут.
— В условиях масштабной добычи тувинец неизбежно поменяется. Моя задача — чтобы тувинцы могли работать не разнорабочими, а руководителями, — говорит Бичелдей.
Однако реальность говорит о другом. Поселок Усть-Элегест. Классическая тувинская нищета. Работы практически нет, хотя рядом угольный разрез, принадлежащий Енисейской промышленной компании. Работают там в основном приезжие из соседних регионов. Просто потому, что у них есть необходимая квалификация. Такая же ситуация в верховьях Енисея. Здесь горно-обогатительный комбинат строит китайская компания. Из трехсот рабочих мест только сто отдали местным жителям, и то на период строительства. Потом их окончательно заменят привозные китайцы. И все здесь будет как в экваториальной Африке: приезжие добывают полезные ископаемые, а местных жителей отгоняют от рудника выстрелами в воздух.
— Из Москвы легко рассуждать о том, что нужно сохранить Туву нетронутой. Но нельзя среду обитания человека ставить выше самого человека, — говорит Александр Брокерт, директор по взаимодействию с органами государственной власти ЗАО «Енисейская промышленная компания». Эта компания выступает заказчиком строительства железнодорожной ветки. — А что касается привлеченных специалистов… Так сюда приедут лучшие. И не надо этого бояться. Так же как не надо бояться того, что железная дорога разрушит огромное количество памятников. Они уже давно разрушены и разграблены.
Местные власти считают, что строительство действительно приведет к полному или частичному исчезновению более тысячи природных, археологических и культурных памятников Тувы.
— Да ерунда все это, — уверен Брокерт. — Я вам честно скажу: археологическая мафия — самая влиятельная в России. Находят холмик — и говорят, что это курган. Требуют на его исследование пять миллионов, и пока они его исследуют, строить нельзя. За исследование платит заказчик, а исследует конкретная нужная фирма. Так что вся эта тысяча памятников лишь способ выбить деньги с застройщиков.
— Мы не выбиваем деньги просто так, а нагружаем проекты, связанные с дорогой и полезными ископаемыми, реальными социальными обязательствами, — заочно парирует Каадыр-оол Бичелдей. — Пока большинство олигархов не соглашаются, но процесс идет.
Одним из несогласных с таким мнением долгое время был сенатор от Тувы, владелец Енисейской промышленной компании Сергей Пугачев. В итоге республиканское правительство просто попросило его освободить кресло в Совете Федерации.
— Если честно, развивать республику тувинским властям просто невыгодно. Проще и прибыльнее осваивать транши из Москвы, чем пытаться зарабатывать самим, — говорит бывший председатель Верховного хурала Тувы Василий Оюн. Он как раз из тех чиновников, которые уже были под следствием, сейчас под ним находятся и не исключают новых уголовных дел. Прокуратура обвиняет Оюна в избиении скотокрада. Сам Оюн считает дело сфабрикованным.
— Цель простая: судимость и запрет на политику. Ведь выборы у нас сфальсифицированы на 80%. Так что все, кто сидит в парламенте, попросту нелегитимны. Мы пытались жаловаться, писали и премьеру, и президенту. Единственный результат — уголовные дела против нас. А бывший полпред президента в Сибири Квашнин мне вообще сказал, что использовал нашу жалобу по прямому назначению — сходил с ней в туалет.
Снова сажусь в машину. Прошу водителя отвезти меня к главному шаману. Несмотря на то что тувинцы формально считаются буддистами, влияние шаманов здесь огромно. Даже глава республики в кабинку для голосования заходит по правилам шаманской нумерологии: ровно в 10 часов, 10 минут и 10 секунд.
— Умер шаман, — отвечает водитель-тувинец. — Без защиты мы остались. Финальная мораль
Ролан Ооржак сегодня главный культурный феномен Тувы. Молодой парень считается родоначальником тувинского кинематографа. На его счету уже девять художественных фильмов: боевиков, комедий, мелодрам и даже один фильм ужасов. Причем почти все ленты, в отличие от многих творений известных российских режиссеров, кассово успешные, несмотря на то что сняты на тувинском языке. В съемки первого фильма «Только ради тебя» Ооржак вложил 80 тысяч рублей, а заработал 108.
— Я — самоучка. По специальности, которую получил в МГУ, вообще политолог. Просто купил камеру, освоил монтаж и начал снимать. Примерно как Роберт Родригес.
Фильмы Ролана действительно впечатляют, особенно если учитывать, что делает он их без специальной техники и компьютерных эффектов. А о степени его популярности говорит тот факт, что вся Тува завалена пиратскими дисками с фильмами Ооржака. Но он особо на это не обижается. Говорит, что не у каждого хватает денег на билет в кино.
— Все фильмы у меня с финальной моралью, — раскрывает секреты мастерства Ролан. — Это особенность местного менталитета. У индийцев в кино обязательные танцы, у тувинцев — обязательная конечная мораль. Вы только мою руку перебинтованную не фотографируйте, как-то перед пацанами неудобно, это меня вчера вечером «розочкой» от бутылки порезали.
Перед возвращением в Абакан окончательно убеждаюсь, что Тува — это все-таки Россия, несмотря на то что большинство населения ни слова не понимает по-русски. Общего гораздо больше, чем различий. Например, промышленных предприятий нет, а самое крутое здание в городе у арбитражного суда, который занимается разрешением споров хозяйствующих субъектов. В рамках нацпроекта дают деньги ГУПу «Птицефабрика "Енисейская”», но поскольку птицу его никто не берет, ее обязывают покупать бюджетников. При этом официально купленное в Монголии мясо в три раза дешевле, чем свое, произведенное в Туве. Уполномоченного по правам человека в Туве нет. Как и шамана. Защищать население от государства некому.
Все здесь как в России, только доведено до абсурда и выглядит как пародия на Москву. Кроме кинорежиссера Ролана Ооржака. Пародией на него сегодня выглядит Никита Михалков.
Большую часть времени, проведенного в Туве, меня не покидало ощущение, что весь остальной мир к России относится так же, как мы к тувинцам. Мы для них загадочные дикари с непонятными цивилизованному европейцу принципами жизни и врожденной жестокостью, которые по какому-то недоразумению живут на богатой полезными ископаемыми земле. И единственное, что у нас есть хорошего, — это самобытная культура. Поэтому любое вмешательство извне будет этим аборигенам только во благо. Так что по большому счету ничем от тувинцев мы не отличаемся. По крайней мере в глазах иностранцев. Пока мы во второй раз пытаемся колонизировать Туву, кто-то пытается колонизировать нас. Статьи на тему: «Модернизация»
Модернизация российской энергетики и НПЗ обойдется почти в 150 млрд долларов Геннадий Локотков: «Необходимы постоянные усилия по внедрению новых разработок – только это дает возможность конкурировать на рынке на равных»
