3 июля 2012 года – «дедлайн» для вступления страны в ВТО, сказал на днях директор департамента торговых переговоров Минэкономразвития РФ Максим Медведков. А это значит, что Госдума должна одобрить протокол о присоединении России к ВТО на пленарном заседании. Несмотря на протесты общественности, ратификация соглашений в парламенте – вопрос, по сути, решенный, готовится банкет. «Хотел бы всех, кто за эту работу отвечал (по присоединению России к ВТО), поздравить с ее завершением, это очень важная работа», - заявил по этому поводу премьер Медведев. А министр экономического развития РФ Андрей Белоусов вообще предвкушает рост региональных государственных доходов. «Никаких потерь бюджетов субъектов мы не видим, - ответил он некоторым депутатам, озабоченным судьбой страны, - налог на прибыль может возрасти за счет того, что будут снижены таможенные тарифы на сырье и запчасти».
Вообще чиновники демонстрируют оптимизм и прямо-таки радость, хотя и признают, что «в расчете на 2015 год прямые потери от выпадающих доходов составят порядка 300 миллиардов рублей». А между тем, в канун этих выступлений, совладелец завода «Ростсельмаш» Константин Бабкин в эфире «Эха Москвы» сказал: «Завод остановил производство две недели назад, в самый разгар сезона, и ничего не производит. На площадке стоят 1800 комбайнов. При годовой программе производства 4000 штук это 40% от годового выпуска. Они никому не нужны. И нам приходится сокращать коллектив. До октября коллектив «Ростсельмаша» будет сокращен на четверть. Две тысячи человек уйдут на улицу. Так не только на «Ростсельмаше», то же самое — на десятках заводов, и не только в сельхозмашиностроении, а в различных отраслях. В рыболовстве, в производстве автомобилей... Вступление в ВТО бьёт по всем отраслям. В моногородах, в деревнях окажутся миллионы безработных, невостребованных людей». О том, что ВТО – не есть «хорошо» для России, констатирует и профессор Колумбийского университета, член Национальной академии наук США, лауреат Нобелевской премии 2001 года по экономике Джозеф Стиглиц, который уверен, что роль государства в новых экономиках должна возрасти, в том числе, и в плане защиты своих производителей. Профессор видит первую задачу российского правительства в том, чтобы вернуть «веру в социальную справедливость и социальную законность». Это главнее, чем призрачная надежда на дивиденды от членства в ВТО.
Впрочем, прислушиваться к мнению Стиглица и уже тем более к предупреждениям российского промышленника Бабкина, в Кремле никто не собирается. Противники вступления в ВТО могут «утешиться» одним: за время переговоров, которые длились почти два десятка лет, российская промышленность упала настолько, что опасаться за ее судьбу во многих случаях поздно.
Что «светит» оставшимся на плаву? У кого еще сохраняются шансы выплыть? На эти вопросы мы попросили ответить главного экономиста УК «Финам Менеджмент» Александр Осина:
- От вступления в ВТО в первую очередь должны выиграть металлургическая отрасль, энергетика и производство удобрений. Наибольшие сложности, с точки зрения конкуренции с импортом, возникают у производителей сельхозтехники. Общий объем снижения импортных и экспортных пошлин составит порядка 430 млрд руб., или 0,8% ВВП. Согласно прошлогодним данным информационного бюро по присоединению России к ВТО, ни на один базовый продукт сельского хозяйства, который выращивается и потребляется внутри РФ, импортная таможенная пошлина снижена не будет. По другим продуктам снижение пошлин будет носить сдержанный характер, составив порядка 4% за несколько лет.
Господдержка АПК сейчас составляет 127 млрд. руб. ($4,4 млрд.) в год (согласно данным пересмотренного бюджета РФ на 2011 г.) При вступлении в ВТО Россия выставила условие: в 2012 году повысить максимальный возможный уровень господдержки сельского хозяйства до $9 млрд. и лишь затем, 2017-году, снизить эту поддержку до сегодняшних $4,4 млрд.
Однако отдельные отрасли АПК РФ и регионов всё же испытают негативное давление под влиянием вступления РФ в ВТО. Наиболее рентабельные и низко рискованные отрасли АПК России - свиноводство и птицеводство, окажутся под прессом, рентабельность данного бизнеса существенно сократится, компании будут вынуждены интенсифицировать поиск решений, необходимы для снижения издержек.
«СП»: - Что будет ожидать нашу розницу? Снизятся ли цена товаров?
- Вряд ли стоит ожидать понижения цен в потребительском секторе в ближайшие кварталы, но можно ожидать, что в связи с «привязкой» цен российских товаров к мировым темпам потребительской инфляции в долгосрочной перспективе рост цен будет приближаться к мировому уровню в 2-5%(г/г).
«СП»: - Подешевеют ли банковские кредиты?
- Что касается банковского сектора, то здесь надо отметить, что иностранные банки в РФ за некоторыми исключениями становятся инвестиционными, «нишевыми». Под влиянием кризиса на российском банковском сегменте существенно ужесточилась конкурентная борьба. Прежде всего, агрессивную политику, направленную на расширение услуг, стали вести госбанки. К этому многие иностранные банки были просто не готовы. Для сравнения, максимальную маржу по данным за 2010 г. на российском рынке зарабатывали частные (9,96%) и иностранные дочерние банки (8,07%). Средняя маржа госбанков составляла 5,87%. Чтобы выдержать конкуренцию «по цене» «дочкам» иностранных банков нужно становиться нишевой, узкоспециализированной структурой. Что касается кредитных ставок, то вступление в ВТО в принципе будет способствовать сокращению импорта инфляции, однако для существенного снижения инфляционных рисков кредитных ставок одного вхождения в ВТО недостаточно. Необходимо проводить меры по снижению структурных инфляционных рисков, которые связаны с динамикой тарифов монополий, низкой производительностью труда, большим «пластом» посреднических структур в экономике.
«СП»: - Торговля и банки – это понятно, а что будет с технологическим локомотивом нашей экономики – производством?
- Производство - наиболее подверженная рискам отрасль. Наиболее сложные проблемы возникают в российском машиностроении и обработке, прежде всего - ориентированном на внутренний рынок. В частности, по данным исследования Счетной Палаты России, проводившегося в конце 2010 года, вступление в ВТО может создать риски для ряда высокотехнологичных производств, чье развитие на данный момент опирается на государственную поддержку. В их числе – ВПК. Плана адаптации российской промышленности к изменению экономических условий в целом или хотя бы для ее наиболее чувствительных секторов по-прежнему нет. Судя по всему, проблема, исходя из делающихся заявлений государственного руководства, будет решаться, в «ручном режиме».
Вступление в ВТО должно проводиться, по крайней мере, параллельно с усилением бюджетной поддержки экономики, прежде всего на федеральном уровне. Ставка на свободный рынок опасна, кризис показал значительные риски, связанные с его функционированием на данном этапе развития экономики и социальной сферы.
«СП»: - А если говорить в целом - хорошо или плохо ВТО для России?
- Если бы экономика России была бы готова к конкуренции, мы могли бы выиграть. Однако по рейтингу The Global Competitiveness Index (Индекс глобальной конкурентоспособности (GCI), за 2009–2010 г.г. Россия заняла 63 место, хотя в предшествующем рейтинге занимала 51 место. Кто же будет покупать наши товары, если европейские или американские по соотношению цены/качество лучше в разы?
«СП»: - Наши соседи, украинцы, вступили в ВТО в 2008 году. Что можно сказать о них?
- На текущий момент основные статьи зарубежного интереса к Украине - это сырьевые ресурсы низкого уровня передела, а также металлы, продукция химической промышленности, некоторые виды продукции пищепрома, зерновые.
Украина вступала в ВТО на существенно более жестких условиях, чем РФ. У нее отсутствует финансовая «подушка безопасности» в виде мощного сырьевого сектора, у нее слабы политические лоббистские позиции в рамках ВТО и других международных организаций, нет возможности снижения издержек за счет собственного крупного рынка сбыта, отсутствуют перспективы формирования на ее территории крупных транспортных коридоров.
В дальнейшем Украине придется обращаться за инвестиционной поддержкой либо к ЕС, либо к странам СНГ - так, как это сейчас делают «периферийные» страны ЕС, аналогичным образом пострадавшие от поспешной интеграции. А что ждёт Россию?..
