Main » 2013»Ахсынньы»19 » Когда же взошел на общественную арену Михаил Тимофеев-Терешкин?“Послание к якутской интеллигенции по вопросу земского самоуправления в Якут
Когда же взошел на общественную арену Михаил Тимофеев-Терешкин?“Послание к якутской интеллигенции по вопросу земского самоуправления в Якут
00:39
ВОЗВРАЩЕНИЕ ПАМЯТИ
Матвей Евсеев
Когда-то я вычитал изреченье Ш. Монтескье: "Счастлив тот народ, история которого скучна” – и поразился точностью и образностью его мысли, ведь и вправду счастливы народы, история которых не изобилует революциями, войнами, репрессиями и перестройками...
Карта судьбы выпала так, что наиболее деятельная часть жизни нашего поколения приходится на рубеж ХХ и ХХI веков. Мы вместе с нашей страной пережили бурные перестроечные годы, вместе с родной республикой созидали в годы духовного подъема и экономической самостоятельности. К нашему общему счастью, политические потрясения России конца ХХ и начала ХХI веков обошлись без кровопролитных столкновений. А на долю того поколения, которое было на рубеже ХIХ и ХХ веков, выпал жребий перенести две страшные мировые войны и революцию, потрясшую до основания мировой порядок.
Что же представляла Якутская область на том рубеже? Известно, что народ саха в то время был почти официально включен в категорию "исторически обреченных, вымирающих народов”. Когда в Российской империи было давно отменено крепостное право, вводилось земское самоуправление, развивались экономика, образование, распространялась и демократическая мысль, якуты все еще платили ясак, они стояли на предпоследней ступени сословной структуры, как кочевое племя. Якутская область была действительно одной из самых отсталых окраин России. Бедственное положение своего народа остро сознавала зарождающаяся якутская национальная интеллигенция, начинающая заметно влиять на общественно-политическую жизнь общества всей области. Она пыталась обратить внимание местных и центральных властей на ущербность экономических прав и социального положения "инородцев”. Их было немного, но каждый из них был прежде всего патриотом, почти все обладали поразительной эрудицией во всех областях знаний, делали собственные литературные опыты, считали своим долгом просветительскую деятельность, были воинствующими юристами, хорошими ораторами, экономистами, переводчиками, исследователями и философами. И представителям молодой национальной интеллигенции во главе со своим лидером В.В. Никифоровым-Кюлюмнюром предстояло разбудить общественное сознание, чтобы сначала сами якуты прониклись идеей отстаивания своих прав и свобод.
Сейчас, на рубеже нынешних столетий, Якутия представляет собой республику сплошной грамотности. Но обладает ли вся, вместе взятая сегодняшняя армия научной, творческой и технической интеллигенции той мощью влияния и авторитета среди своих сородичей, чем та горстка образованных людей начала ХХ века? Изменились ли основные задачи первых интеллигентов, которые они ставили перед собой в стремлении улучшить жизнь и судьбу родного народа, в том числе признание всех земель области собственностью самих инородцев?
Я по призванию являюсь производителем материальных благ, но себя отношу к категории людей, которые относятся к основному вопросу философии с идеалистической стороны. Поэтому, по убеждению, стараюсь поддерживать мероприятия, направленные на увековечивание и пропаганду истинных духовных ценностей своего народа. Сегодня настала очередь возвращения одного из ярких представителей той блестящей первой плеяды нашей национальной интеллигенции – моего земляка, одного из первых писателей, публицистов народа саха, крупного общественного и хозяйственного деятеля, последнего дореволюционного головы Сунтарского улуса, члена ЯЦИК, члена Российской восточной торговой палаты, члена Императорского Русского географического общества, исследователя и краеведа Михаила Николаевича Тимофеева-Терешкина. Долгое время его имя старательно обходилось, умалчивались несомненные его заслуги. Когда же взошел на общественную арену Михаил Тимофеев-Терешкин? Все мы знаем, что на волне событий первой русской революции и последовавшего за нею царского Манифеста от 17 октября 1905 г. "Об усовершенствовании государственного порядка”, даровавшего населению России "незыблемые основы гражданской свободы” и объявления об учреждении законодательного собрания – Государственной Думы, по всей России, в том числе и в Якутии, началось оживление общественно-политической жизни. Этот период знаменателен еще и тем, что передовая часть населения того времени восприняла либеральные и демократические идеи земства, а якутская интеллигенция возглавила движение за самоуправление в крае.
К тому времени двадцатидвухлетний Михаил Тимофеев начинает печатать статьи в областных и сибирских периодических изданиях по вопросу введения земского самоуправления. 21 ноября
1905 года он пишет свое "Послание к якутской интеллигенции по вопросу земского самоуправления в Якутской области”, где указывает на необходимость популярного разъяснения широким массам значения земства. «Послание» является одним из первых документов якутской национальной либерально-демократической интеллигенции в земском движении Якутии. Здесь он выработал вектор развития всей своей будущей жизни: "Как проводники, как лучшие силы страны, мы (национальная интеллигенция -М.Е.) должны посвятить себя народу». И начерченная эта линия красной нитью проходит через всю его многострадальную, полную трудов и лишений, благородную жизнь: он полностью посвятит себя служению родному народу.
Любопытны документы организованной В.В. Никифоровым-Кюлюмнюр в самом начале 1906 года первой общественно-политической организации инородцев – "Союз якутов” и связанных с этим мероприятием событий. Союз охватил своей деятельностью население трех якутских округов: Якутского, Вилюйского и Олекминского. Если в Восточно-Кангаласском улусе улусный сход по организации местного комитета "Союза якутов” состоялся 15 января, в Мегинском улусе - 16 января, то в Сунтарской инородной управе, расположенной за 1000 км от Якутска, по некоторым источникам такой сход состоялся 10 января, а по воспоминаниям М.Н. Тимофеева-Терешкина вообще-то 5 января, день в день с первым собранием организаторов Союза в Якутске... Привожу дословно отрывок из воспоминания Тимофеева-Терешкина: "...В октябре 1905 года дядя Дмитрий (Д.И. Тимофеев – состоит в списке делегатов земского съезда. – Е.М.) поехал в Якутск в качестве уполномоченного на земский съезд. Возвратился он в конце декабря и привез много новостей. По телеграфу и с приходящих из России в Якутск газет он узнал, что в России была революция, и что царем был издан манифест о свободе, он привез с собой несколько брошюр о земстве. Прочитав брошюры, привезенные из Якутска дядей Дмитрием, я стал агитировать «о свободе». Пятого января 1906 года я собрал улусный сход из 13 наслегов в инородную управу, собрались также и окрестные жители. Из приглашенных женщин явились только Екатерина Степановна Чуку, Анна Петровна Полпуда и Варвара Хологур. Я сделал доклад о свободе слова, свободе собраний, свободе совести.
Присутствовавший земский заседатель Горловский сидел в отдельной комнате и никакого участия не принимал, по-видимому, струсил. На сходе подписали заранее мной составленную «петицию» на имя царя, в петиции требовали упразднения областного и полицейского управления, передачи монастырских и церковных земель якутам, организации самоуправления, отмены ясака, земских сборов, руги и т.д. Через несколько дней я отправил корреспонденцию в Иркутск для ВСОРГО, озаглавленную «Начало новой жизни». Спустя немного времени, дядя Дмитрий получил письмо от своего шурина С. Донского о том, что в Якутске якуты организовали «Союз якутов», все участники этого союза были арестованы. Получив это сведение, я составил письмо на имя Министра внутренних дел (на самом деле на имя царя – Е.М.), в котором указывал, что требование передачи земли якутам – есть требование всех якутов, и поэтому арест членов «Союза якутов» незаконен, и мы, якуты от имени трех якутских родов, требуем их освобождения. Письмо подписали в качестве представителей я и человек десять сородичей (на самом деле 82 человека – Е.М.). В ВСОРГО я продолжал посылать корреспонденции, но, не получая никакого ответа, перестал отправлять. Мои недоброжелатели стали распространять слухи, что Михаил Тимофеев будет арестован, как примкнувший к политике”.
Воспоминание М.Н. Тимофеева-Терешкина написано в 1957 году. Мог ли чудом уцелевший от расстрела в годы гражданской войны и избежавший последующих репрессий, вынужденный в преклонном возрасте доживать свой век на чужбине слепой поэт умолчать некоторые подробности? Я думаю, что мог. В то время открыто заявлять о каких-либо отношениях с лидером "буржуазных националистов”, "врагом народа” Никифоровым В.В.-Кюлюмнюром было однозначно опасно. По-моему, дядя Дмитрий из Якутска привез не только новости о революции и манифесте царя, но и практические указания от известного лица о начале решительных действий. Михаил Тимофеев-Терешкин и Василий Никифоров-Кюлюмнюр не могут не быть знакомы: известно, что Михаила Николаевича представляли верхушке группы политических ссыльных, с которыми Василий Васильевич был в тесном контакте. Те убеждали его перебраться в Якутск, чтобы более шире использовать свои интеллектуальные и творческие способности в деле служения народу. Вообще из поэтического наследия Тимофеева-Терешкина видно, что он
придерживался народнических взглядов, как и большинство демократически настроенных молодых людей того времени. Он приветствовал первую русскую революцию, мечтал об установлении новой, справедливой власти, о торжестве простого, обездоленного народа, высмеивал баев, тойонов и служителей церкви, хотя сам состоял в одном сословии с господами и обучался в духовной семинарии.
Обязательно нужно подчеркнуть два его стихотворения, которые считаются первыми поэтическими произведениями на языке саха, опубликованными в периодической печати, что почему-то умалчивается литературоведами. И эти произведения тоже связаны с "Союзом якутов”. Первый стих "Батталлаах дьаһал, үтүргэннээх дьүүл” ("Несправедливое распоряжение, решение”) – написан под впечатлением ареста организаторов Союза и без подписи напечатан в газете «Якутский край» от 22 июня 1907 года, где он очень смело и откровенно разоблачает произвол царских властей, выражает уверенность, что справедливость восторжествует и якутское племя освободится от ига угнетателей. Второе стихотворение "Бүлүү ырыата” ("Песня Вилюя”) – написано по поводу освобождения руководителей союза и напечатано под псевдонимом"Нөөрүктээйи”(название его родного наслега – Е.М.) 21 февраля 1908 года все в том же "Якутском крае”. Забегая вперед можно заметить, что в 1950-х годах, в угаре "башаринского дела”, это стихотворение было поднято из архива и послужило причиной беспощадных нападений на слепого поэта, обзывания его «махровым националистом». Считается, что этот момент послужил поспешному выезду из Якутска семьи Тимофеевых-Терешкиных.
Итак, сунтарцы 5 января 1906 года составляют императору петицию, содержание которой в точности совпадает с программными требованиями "Союза якутов”, первое организационное собрание которого происходило в тот же день в Якутске. Число 10 января стоит на рукописи петиции, что может быть указанием даты окончательной редакции текста. Этот момент приводит к утверждении мысли, что Тимофеев-Терешкин и Никифоров-Кюлюмнюр были знакомы и что первый, может быть, участвовал в выработке основных требований союза.
Как известно, царская администрация жестко отреагировала и постаралась в зародыше погасить пламя антиправительственного волнения, арестовав активных членов и руководителей союза инородцев. Во время следствия не все члены союза оказались устойчивы, были
отступившие от своих убеждений даже из числа членов центрального комитета. А Михаил Тимофеев-Терешкин в это время составляет вторую петицию императору. Об этом С.В. Степанова в своей монографии "Борьба за самоуправление: "Союз инородцев-якутов” пишет: "Если мельжахсинцы находились от г. Якутска совсем недалеко, и потому можно понять их оперативную реакцию на факт ареста членов союза, то якуты Сунтарского улуса Вилюйского округа обитали от центра области так далеко (примерно 700-800 км) (фактически – 1000 км. – Е.М.), что трудно объяснить, почему уже 15 февраля сумели составить в адрес царя "петицию”, в которой, ссылаясь на то, что "наши лучшие люди” попали в тюрьму за выражение "нашего неотъемлемого права..., без суда арестованы и лишены самых священных прав личности, права свободы передвижения”, слезно просили "защитника и покровителя нашего, великого государя” "об оказании всемилостивейшего помилования: повелеть освободить заключенных”. И самое интригующее в этом документе состояло в следующем утверждении: "Таковое лишение свободы без суда и расследования выбранного нами председателя (В.В. Никифорова. – С.С.) после высочайшего манифеста от 17 октября, мы считаем не соответствующим и противоречащим незыблемым основам дарованных нам гражданской свободы и человеческих прав”. Документ подписан 82 якутами, представлявшими все население Сунтарского улуса, что свидетельствует о знании ими всеми принципиальных положений Манифеста 17 октября и понимании ими того значения, которое имел этот документ для пробуждения их общественного сознания. И не случайно они подчеркивали: "невозможно верить, чтобы права, данные твоим великим словом, были тобою же отняты”. Примерно в таком же русле строилась вся собственная и адвокатская защита руководителей организации. Следовательно, такая тактика защиты, может быть, опять же была заранее обговорена в случае преследований.
Деятельность М.Н. Тимофеева-Терешкина за освобождение арестованных не ограничивается этой петицией и опубликованным стихотворением, он под псевдонимом "Бүлүүскэй” ("Вилюйский”) пишет еще и острую статью в газету, где он выражает свое недовольство тем, что якуты не смогли сплотиться и выручить своих лучших людей. Несмотря на угрозу быть самому арестованным, Михаил Тимофеев-Терешкин здесь выказывает твердость своего характера, в некотором роде даже бесстрашие за общее дело, что характеризует его как человека принципиального, честного и даже
отчаянного, если потребуется. В деятельности "Союза якутов” из Сунтарского и Хочинского улусов были еще активисты, например, староста 2-го Жарханского наслега Н.А. Попов, местный учитель Д.В. Парфенов, инородец Сунтарского наслега П.М. Артаханов.
В 1915 году М.Н. Тимофеев-Терешкин избирается головой Сунтарского улуса. До этого он был непременным советником у бывших голов улуса: сначала своего тестя – Г.П. Терешкина, затем своего отца – Н.И. Тимофеева. По его настоянию в те годы улусной администрацией проводились некоторые прогрессивные деяния в деле развития сельского хозяйства, просвещения, связи. После февральской революции он добровольно сложил с себя полномочия головы и стал активным участником земского движения. В 1918 году избирался в состав Сибирской областной думы от Якутии вместе с Ксенофонтовым Г.В. и другими и выезжал в город Томск через раздираемую гражданской войной Сибирь. Переживал арест и приговор к расстрелу. Помилован был только из-за того, что его знания и опыт могли потребоваться новой власти.
В 1922 году молодые руководители только что объявленной Автономной Республики провели очень правильную мирную политику в охваченном огнем гражданской войны крае. Они протянули руку примирения представителям национальной интеллигенции и привлекли их к созидательному труду на благо своего народа. М.Н. Тимофеев-Терешкин превращается из полуарестантской единицы в делегата 1 Учредительного съезда Советов, а затем и членом ЯЦИК III созыва. Так он становится советским хозяйственным работником, неизменным советником руководителей молодой Якутской Республики по вопросам торговли, финансов и промышленности. М.К. Аммосов в своих письмах не раз отзывается о Михаиле Николаевиче как о бесценном кадре, профессионале и патриоте. Будучи назначенным начальником Промышленного управления при СНК ЯАССР, Тимофеев-Терешкин много сил направил на зарождение и развитие местной промышленности.
В 1920-х годах руководителями республики очень много сил было потрачено на отстаивание целостности территории молодой республики. Лакомым куском для дальневосточных соседей был не только золотоносный Алдан, но и северо-восточная окраина, поставляющая мягкое золото для страны. Чтобы отстоять эти территории за Якутией, привлечь заготовителей пушнины на свою сторону, республика направляет в Колымо-Индигирский край
Тимофеева-Терешкина. Вследствие его продуманной деятельности на месте, сбор пушнины в эти годы был рекордным, а охотники и рыболовы изъявили желание работать с якутскими властями, а не с дальневосточными.
Здесь он встречает трагический для якутского народа 1928 год – год повальных репрессий после неудачного повстанческого движения под предводительством Павла Ксенофонтова. Существует легенда в семье Тимофеевых-Терешкиных о том, что из Якутска ему прислали зашифрованную телеграмму о керосине, которая давала понять, что „дело пахнет керосином". Теряющий зрение, уже пожилой человек, несмотря на распоряжение прокурора республики о его задержании, минуя Якутск, достигает Иркутска и Москвы, мотивируя свой выезд необходимостью лечения глаз.
Все это время он без остановки пишет не только художественные сочинения, но и научные труды, статьи и заметки по вопросам развития экономики республики, по краеведению. Отрадно, что его предложения по разведению ондатры и овцебыка спустя много лет претворены в нашу современную жизнь. Нам не удалось разыскать беловой вариант рукописи „Вилюйский край (экономико-этнографический очерк)", в свое время сданной в архив Восточно-Сибирского отделения русского географического общества в Иркутске. Но даже в том черновом варианте, который сохранился в фондах Национального архива нашей республики, она вызовет большой интерес у читаталей. Необходимо указать, что этот труд был повсеместно и широко использован многими исследователями без ссылки на источник.
"В годы моего раннего детства якутский народ не имел своих поэтов, как не имел он и своей письменности...” – пишет он в своем письме "Мои творческие планы” навстречу III съезду писателей Якутии. Он был одним из тех, кто начинал писать на родном языке, в процессе работы придумывая собственные грамматические и иные правила для письма. Поэтому современному читателю может показаться, что его ранние сочинения несколько неуклюжи. При печатании своих поздних работ автор, указывая на тридцатилетнюю слепоту, просил редакторов: «Вообще я лишен возможности обрабатывать свои произведения не только стилистически, но и технически. Все это при обработке необходимо учесть и проявить максимальную, творческую инициативу в улучшении присылаемого материала”.
В данный сборник включена, помимо ранее неопубликованных в широкой печати поэтических произведений, драма писателя "Кырынаастыыр”, написанная в 1916-1919 гг. События, показанные в драме, охватывают отрезок времени 1630-1700 годов – эпохи колонизации якутской земли Российским государством. Это время по сути своей было драматичным для народа, тем интереснее будет читателю художественная интерпретация того периода. Драма публикуется впервые по рукописи из архива писателя.
Первые якутские писатели признавали Тимофеева-Терешкина в своих рядах. В письме «О состоянии якутской критики» Суоруна Омоллоона от 1949 г. читаем: «После смерти Кµндэ и Бэстинова, критическая дубинка Кулачикова до последнего времени поочередно гуляет по спинам ряда ведущих советских писателей: С. Омоллоона, С. Васильева, М. Тимофеева-Терешкина и т.д.». Платон Ойунский называл имя Тимофеева-Терешкина в числе десяти первых якутских писателей. Он был на дружеской волне с основоположниками якутской литературы, печатался вместе с А.Е. Кулаковским-Ексекюлях Елексей и Оонньуулаах Уйбааном в первом сборнике якутских писателей, изданном в 1923 году. Вместе с А.И. Софроновым-Алампа М.Н. Тимофеев-Терешкин выступал против разгона и переорганизации культурно-просветительного общества "Саха омук”. Несмотря на то, что он подвергался постоянной критике и испытывал предвзятое отношение к себе со стороны литераторов нового времени, его любили и уважали Николай Мординов-Амма Аччыгыйа, Владимир Новиков-Күннүк Уурастыырап и их оригинальные воспоминания можно будет прочитать в этой книге. Михаил Николаевич, с кем бы его судьба ни свела, снискивал непременное уважение и симпатию. Так он был очень популярен среди сибирских русскоязычных писателей, можно сказать, что это они возвратили его к литературной деятельности, что они добились и признания его как литератора в родной республике, в частности, поэт и переводчик А. Ольхон. Им восхищался и прославленный академик, офтальмолог В.П. Филатов, он посвятил своему слепому другу-якуту исходящие от сердца такие поэтические строки:
В стране снегов на крае света,
Где так суров природы лик,
Не замерзает у поэта
В душе поэзии родник…
И пусть его незрячи очи –
Он сердцем видит все, что есть,
Все то, о чем из мрака ночи
И в свете дня приходит весть.
М.Н. Тимофеев-Терешкин был высокого роста, благородной наружности человек, в молодости обладал недюжинной физической силой, имел сильный, поставленный голос, мог спеть и олонхо, и русские песни.
Михаил Николаевич – отец большого семейства. С женой Е.Г. Терешкиной они прожили совместно полвека. Из рожденных четырнадцати детей выжили только пятеро. Я вижу, что в его потомках сегодня живет то благородство ума и сердца, унаследованное от их деда и прадеда.
Судьбы родного брата Тимофеева-Терешкина Прокопия Тимофеева – одного из первых драматургов Якутии; и племянника Илиадора Тимофеева-Одуор Моруо – поэта и лингвиста, еще более драматичны и трагичны. Придет время, мы возвратим и их имена.
В конце своей жизни Михаил Николаевич продиктовал своей жене и соратнице, неизменному секретарю Евдокии Георгиевне Терешкиной повесть-воспоминание о своей жизни „На рубеже двух веков". В начале повествования он говорит: „…Я буду приводить те факты, о которых слышал неоднократно и в действительности которых не могу сомневаться, или в которых принимал личное участие или был свидетелем”.
Говорят, что „иной истории нет, чем биография". Перед нами биография, документы, труд, творчество человека, возвращающие память о том рубеже, который поделил не только столетия, но и народную память, одна сторона которой должна была стереться. Эта книга – еще один шаг к возвращению утраченной памяти. Народ, восстановивший в полном объеме свою память, должен быть уверен в завтрашнем дне.
Необходимо помянуть добрым словом Виталия Михайловича Анисимова, доктора педагогических наук, приложившего немало усилий в воскресении имён трех братьев-писателей Тимофеевых из Сунтарского улуса. Именно благодаря ему в университетском издании малым тиражом впервые увидели свет мемуары Тимофеева-Терешкина „На рубеже двух эпох". Благодаря ему были организованы мероприятия, приуроченные к юбилеям писателя. Благодаря ему жила память, которая должна была возвратиться.
Я искренне благодарен группе энтузиастов во главе с Натальей Михалевой-Сайа, сумевшей за короткий срок выбрать и обработать
из богатейшего наследия Тимофеева-Терешкина материалы, которые наиболее полно представляют его жизнь, деятельность и творчество; работникам Национального архива РС(Я) во главе с Натальей Степановой, за помощь в выходе в свет ранее неопубликованных архивных материалов, а также сотрудникам Сунтарской улусной библиотеки в подборе и подготовке к публикации ранее изданных его работ.
Матвей Евсеев,
генеральный директор ОАО "Алмазы Анабара”,
народный депутат Государственного собрания РС (Я) III, IV, V созывов
