Main » 2013»Сэтинньи»5 » Это авторитарный государственный капитализм, построенный вокруг одного лидера. Это попытка контролировать общество и госаппарат с помощью ко
Это авторитарный государственный капитализм, построенный вокруг одного лидера. Это попытка контролировать общество и госаппарат с помощью ко
21:22
Ходорковский назвал «неизбежным» политический кризис в России
Он исключил возможность возвращения в бизнес или политику, но пообещал и дальше выступать в поддержку «политических прав и свобод»
Анастасия Агамалова Михаил Оверченко Vedomosti.ru
Десять лет в тюрьме
С деградирующим режимом можно бороться только в рамках широкомасштабного, мирного протестного движения Сегодня вышла статья Михаила Ходорковского в газете The New York Times. «Десять лет прошло, 10 лет — день в день — я провел в тюрьмах, тюрьмах и лагерях новой России. Многое изменилось. У моего старшего сына сейчас собственная дочь, которая уже совсем не младенец, — моя первая внучка, которую я никогда не видел. Мои младшие сыновья, которых я оставил всего четырехлетними мальчиками, сейчас выше, чем я, и находятся на пороге взрослой жизни. Моя дочь близка к окончанию колледжа. Моя жена, которая поддерживала меня все эти годы, живет в одиночестве у себя дома. Мои родители уже очень стары, и их здоровье оставляет желать лучшего. Весь мир также очень изменился. Я могу только читать в журналах об электронных книгах и планшетных компьютерах. То же самое касается Facebook, Google, Twitter и многих других вещах, которые теперь есть повсеместно, как и гибридные двигатели и электромобили. <...>
На фоне этих изменений мой мир практически стоит на месте: существует лишь небольшая разница между лагерными бараками на границе с Китаем, где я провел первую часть срока, и моей нынешней казармой на финской границе. Люди тоже почти те же: у каждого свои мысли и своя несчастная судьба. Но, несмотря на все прошедшие годы, я никогда не стану частью этой замкнутой системы и продолжаю жить событиями, происходящими в России и мире. Они достигают меня благодаря газетам и бесконечным письмам и рассказам людей, которые постоянно приходят «извне». Я наблюдал, как моя страна процветала от роста цен на нефть и газ. Доходы населения также значительно возросли. Но выросли и цены на товары и жилье. Жизнь во многих городах России сейчас дороже, чем в США или Европе. Причины хорошо известны: государственный монополизм, коррупция и неэффективное управление, следствие непримиримости власти и ее чрезмерная централизация в руках единоличного исполнительного органа.
Многие талантливые люди уезжают из страны, более 2 млн россиян уехали всего за 10 лет. Отток капитала, который начался в 2008 г., составляет уже $350 млрд. Три миллиона предпринимателей были подвергнуты уголовному преследованию, а некоторые из них, такие как Сергей Магнитский и Василий Алексанян, погибли в результате пребывания в тюрьме. В этом причина того, почему в России так мало инноваций и почему зависимость от цен на сырье увеличивается, а общие темпы роста замедляются. <...> Сегодня система управления страной называется «Владимир Путин». Может ли он измениться? Я не хочу давать категорический ответ: человеческое существо — слишком сложное создание. Но шансы на это невелики, как и вероятность того, что ближайшее окружение Путина позволит ему уступить свои президентские полномочия, пусть даже временно, во второй раз. Он не будет контролировать то, что последует за ним.
Внутри страны число сторонников демократического преобразования системы власти, которое позволило бы уйти от режима Путина, снижается, в то время как радикальные настроения медленно, но верно растут — это неизбежно породит столь же радикального лидера в условиях кризиса. Иными словами, независимо от того, что делает Путин, Россия рискует увидеть другой авторитарный режим, который придет ему на смену.
В условиях, когда режим вошел в непредсказуемую стадию необратимой деградации и изо всех сил сопротивляется предоставлению своим оппонентам пространства для реальной политической конкуренции, единственная надежда заключается в успехе широкомасштабного, мирного протестного движения.
Такое движение существует в России, и его цель — заставить рационально мыслящую часть правящей элиты вступить в переговоры о путях и скорости проведения необходимых реформ. Не просто снисходительно послушать, но реально обсудить и реализовать согласованные меры. <...> Что делать оппозиции, чтобы достичь своих целей? Прежде всего, необходимо помнить: когда победа будет достигнута, очень важно не только преодолеть желание отомстить вчерашним преследователям, но дать им возможность участвовать в определении курса, которым пойдет страна.
Во-вторых, оппозиция должна признать необходимость искать компромиссы в борьбе за перемены. Исторический опыт учит нас, что общество смогло выйти из кризиса с минимальными потерями только там, где реформаторы нашли в себе силы и мужество достичь консенсуса с оппонентами. Оппозиция должна быть влиятельна! Без этого не может быть демократии! Движение должно черпать вдохновение в деятельности Нельсона Манделы в Южной Африке, который смог подняться выше личных обид и расовых и классовых предрассудков, чтобы провести свое общество по трудной дороге от гражданской войны к социальному миру. Гений Манделы заключается в том, что, выйдя из тюрьмы, он вместо того, чтобы закрыть дверь перед лицом своих тюремщиков, оставил ее открытой, чтобы они могли выйти вместе с ним.
Месть не может быть признана достойной и социально значимой целью. Только достижение национального консенсуса даст России шанс на выживание. Но этот консенсус должен быть достигнут на основе уважения к правам каждого человека и меньшинства в этом обществе. Крайне важно признать принципы правового государства и стремление к социальной справедливости. <...> Меняйся или погибнешь: таким был исторический выбор любой человеческой цивилизации на протяжении тысяч лет.
Михаил Ходорковский предупредил, что политический кризис в России в ближайшие годы неизбежен. Он исключил возможность возвращения в бизнес в случае освобождения в следующем году, а также не намерен заниматься политической деятельностью. В то же время он пообещал и дальше выступать в поддержку «политических прав и свобод».
В преддверии 10-летия заключения Ходорковского корреспондент Financial Times Нил Бакли, которому удалось в течение 40 минут поговорить с бывшим олигархом во время судебного заседания в Чите в феврале 2008 г., летом обратился к его адвокатам с просьбой об интервью. Через несколько недель на электронную почту Бакли пришли два письма с ответами. «Это, без сомнения, был его голос — голос из современного Гулага, искренний и вдумчивый», — пишет Бакли. Интервью опубликовано сегодня в FT Magazine1.
Ходорковский был арестован 25 октября 2003 г. по обвинению в мошенничестве и уклонении от уплаты налогов. В 2010 г. он был осужден по второму делу, его тюремный срок истекает в следующем году. «Идеи капитализма и либеральной демократии сегодня живут и здравствуют»
По просьбе Бакли Ходорковский дал такое определение термину «путинизм»: «Это авторитарный государственный капитализм, построенный вокруг одного лидера. Это попытка контролировать общество и госаппарат с помощью компромата и избирательного правосудия. Это постоянное уничтожение самой сути независимого государства и гражданских институтов. Это попытка ручного управления огромной страной. Так нельзя построить современную страну».
Ходорковский не считает, как некоторые россияне, что корни путинизма лежат в 1990-х гг. и что власть олигархов заложила основы сегодняшней системы. Олигархи были всесильны только в представлении Бориса Березовского и в созданных им мифах, но верящим в эти мифы наивным людям сложно это объяснить, говорит Ходорковский. У олигархов 1990-х гг. не было и толики того влияния на судебные и правоохранительные органы, какое сегодня есть у путинского окружения, утверждает он. Взять для примера хоть ЮКОС и сегодняшнюю «Роснефть» — «их влияние на государственный аппарат несопоставимо».
«До начала 2000-х гг., при всех проблемах переходного периода, мы строили демократическое государство. В США в 1930-е и 1950-е гг. можно увидеть очень похожие примеры. Но с 2001 г. и особенно с начала дела ЮКОСа наблюдается сходство с раннефашистской Испанией: "Друзьям — все, врагам — закон”. Развилка была именно там». Еще одна ошибка, по мнению Ходорковского, была допущена в 1993 г., когда было ликвидировано разделение властей, «президент получил диктаторские полномочия», а затем началась чеченская война, — в этом Ходорковский видит истоки путинского режима.
Между тем идеи капитализма и либеральной демократии сегодня живут и здравствуют, уверен он. Власти «сделали из них жупел, навесили на них все недостатки, связанные с низкокачественным авторитарным правлением; чтобы разъяснить это людям, нам придется проделать большую работу».
На вопрос «что вы ответите россиянам, которые по крайней мере поначалу говорили, что Ходорковский получил то, что заслуживает», заключенный расположенной в Карелии Сегежской исправительной колонии ответил: «Сложно убедить людей в том, что то, что ты "заслуживаешь”, должен определить независимый суд, а не завистники и приспешники твоих оппонентов. Люди постепенно начинают понимать, что полное беззаконие в отношении влиятельного человека обернется еще большим и масштабным беззаконием в отношении обычных людей. Требование о независимости судов не без причины сейчас стало одним из главных требований общества».
Ходорковский хотел бы верить, что систему власти можно реформировать, чтобы нынешняя управляемая демократия стала реальной без революции. В окружении Путина есть люди, которые пытаются наладить диалог с обществом, но силовики пока что сохраняют больше влияния. «У Путина осталось не так много времени — максимум 5-10 лет. Любой сильный кризис, учитывая нынешнее состояние государственных институтов и уровень диалога с обществом, может привести к развалу нынешней системы», — полагает Ходорковский.
Наилучшим выходом из сложившейся ситуации он считал бы действия Путина по постепенному разделению власти между честно выбранным парламентом, независимой судебной системой и коалиционным правительством, а новый президент стал бы компромиссной, а не авторитарной фигурой, гарантом прав граждан. Но, сожалеет Ходорковский, вероятность такого развития событий невелика. Более реалистичный сценарий, по его мнению, таков: после ухода Путина будет короткий период правления «наследника», а затем — неизбежный политический кризис и «перезагрузка» системы управления страной, переход к конституционному собранию.
Ходорковский полагает, что Путин уйдет раньше 2024 г., когда закончится его гипотетический следующий президентский срок.
Один день из жизни Михаила Ходорковского
«Долгий, долгий звонок колокола и леденящий душу ночью рев старшего: "Все подъем!”. Еще один день начинается. Еще один бессмысленный день из тысячи, которые я уже провел сначала в тюрьме, а теперь вот в колонии общего режима в 100 км от границы с Финляндией», — рассказывает бывший руководитель ЮКОСа. Он встает сразу со всеми заключенными: «Я все же не спал в течение некоторого времени [до подъема]. Это привычка. Полчаса-час до подъема — это время, когда я могу побыть наедине со своими мыслями, когда никто не беспокоит. В течение дня уже не будет такой возможности».
Ходорковский рассказал Бакли, что делит комнату в бараке с 19 другими заключенными, проводя дни в сборке папок для бумаг. «Машина бы делала это быстрее, но у вас же должно что-то быть, чтобы занять заключенных. Нам платят $10-15 в месяц, деньги на руки. Вы можете потратить их несколько раз в неделю в местной столовой, где максимум, что можно получить, — 1-2 кг конфет, или четыре банки консервов, или пять пачек сигарет», — отмечает Ходорковский. Он добавил, что у него нет доступа к компьютеру и в курсе событий «за забором» он находится благодаря многочисленным подпискам на газеты и журналы.
На вопрос, как относятся сокамерники к бывшему бизнесмену, Ходорковский ответил: «Отношение ко мне несколько изменилось за эти 10 лет. В тюрьме уважают возраст (сейчас я старше, чем большинство людей здесь) и срок (10 лет — это много). Конечно, важна и известность, что вы можете хвастаться знакомым (»Я отбывал срок с таким-то человеком!«)».
«У каждого разное прошлое, его редко обсуждают. Людям с большей вероятностью будет интересно узнать о "другой жизни”, — отмечает Ходорковский. — В целом, для меня нетрудно найти общий язык с кем угодно, кроме тех, кто вызывает у меня глубокое презрение. Такие люди есть и здесь, но их немного. Я не в силах скрыть это чувство, преодолеть отношение к насильникам, например, трудно. Хотя они тоже люди, конечно…»
Незащищенность собственности подрывает экономический рост
Ходорковский также рассуждает о том, что стремительно замедляющийся экономический рост в России отражает растущую обеспокоенность бизнес-сообщества тем, что их собственность не защищена законом. «Удар по вере бизнесменов в защиту закона нашел отражение в постоянном оттоке капитала и людей, в падении числа долгосрочных проектов, не финансируемых из государственного бюджета, в сумасшедшем хищении государственной собственности и коррупции, которая уже составляет более 10% от ВВП», — считает бывший бизнесмен.
«Я думаю, что с другим подходом страна, так же наделенная сырьем, как и мы, и с нашим низким — по европейским меркам — уровнем потребления и качеством инфраструктуры могла бы показать не 2%-ные, а 6-7%-ные темпы роста в течение следующего десятилетия или двух и достичь канадских показателей уровня жизни (Канада сопоставима по своим природно-климатическим условиям и плотности населения)», — подчеркивает Ходорковский.
Наступление на гражданское общество и оппозицию приведет к новому взрыву
Он предупреждает, что продолжение наступления на гражданское общество после зимних протестов в Москве 2011 г. и возвращение Путина на пост президента в прошлом году в конечном счете могут привести «к новому взрыву».
«Так как качество управленческого слоя снижается, протестный потенциал, который уже сформировался (и, кстати, имеет тенденцию к росту среди молодежи), делает политический кризис практически неизбежным», — говорит Ходорковский.
Он добавляет, что «зачистка» российского политического поля от реальной оппозиции при Путине, старение президента и его окружения и его «отказ вступить в диалог с обществом» являются «мощной почвой» для оппозиционных политиков и радикалов, не входящих в нынешнюю политическую систему.
По мнению Ходорковского, Алексей Навальный, де-факто лидер протестов в Москве, обладает «харизмой и амбициями», чтобы стать российским лидером, хотя ему вряд ли удастся прийти к власти непосредственно после Путина. Но он предупреждает, что Навальный должен четко отказаться от авторитаризма, к которому Россия «стремится по умолчанию». Сможет ли он (и захочет ли) стать демократическим лидером — от ответа на этот вопрос, если ситуация будет развиваться мирным путем, зависят его политические перспективы, полагает Ходорковский. Он считает Навального вполне разумным человеком и не ожидает каких-либо проявлений национализма или шовинизма с его стороны. И добавляет: чтобы отказаться от идеи сильного лидера, нужна очень крепкая идеологическая опора. Многие сторонники любого популярного в России политика желают видеть его сильным лидером, а это ведет к неограниченным президентским полномочиям и очередному витку авторитаризма, отмечает Ходорковский.
История и православие — не помеха демократии
Запад может помочь развитию демократии в России, если на переговорах — с президентом, его администрацией, госкорпорациями — будет категорически настаивать на признании Россией всех или хотя бы части европейских ценностей в качестве основы для сотрудничества, полагает Ходорковский. Ведь легитимность нынешнего режима во многом базируется на его признании Западом. Представители западных демократий должны работать только с реально действующими в России институтами, считает он, и решительно отказывать в признании симулякрам, таким как зависимые суды и псевдопарламент.
Ходорковский не согласен с теми, кто считает, что история, культура и православие не позволят России стать демократической страной по западному образцу. В стране действительно последние 400 лет фактически был режим абсолютной монархии, но достаточно сильна была и традиция местного самоуправления — до того, как его уничтожил Сталин при построении тоталитарного государства. «До этого момента страна, располагавшаяся на территории современной России, была неразрывно связана с Западом и шла той же дорогой — правда, с некоторым отставанием и своим особенным путем. С любой точки зрения, сегодня в этом отношении ничего не изменилось», — утверждает Ходорковский.
