Main » 2011 » Алтынньы » 19 » "Культ Тэнгри в системе религий раннего Средневековья" Манас и Кайлас
"Культ Тэнгри в системе религий раннего Средневековья" Манас и Кайлас
22:26
Религиозно-культурные коды тюрков северной евразии и их преемственность
От автора Madi Maulenov в группе Тюркский Ренессанс · До принятия мировых религий - ислама, христианства и буддизма, тюрки (и монголы) имели древнюю оригинальную религию тенгрианство, о которой можно узнать из маньчжурских требников и китайских летописей, арабских, иранских источников, фрагментов сохраненных древнетюркских рунических и согдоязычных памятников VI-X вв. На каменных плитах в районе Верхнего Енисея сохранились высеченные древним художником изображения священнослужителей в длинных одеждах с жезлами в руках. Рисунки алтаря со стоящей на нем чашей, очень похожей на потир, изображают элементы религиозного обряда.
Тенгрианство - религия, основанная на вере в Создателя, предположительно возникла в конце II - начале I тыс. до н.э., но не позднее V-III вв. до н.э. Его сближают с хуннуским ченли («небо»), существуют и более широкие параллели с китайским Тянь, шумерским Дингир, «небо» [8, С. 500]. Полного согласия среди ученых в понимании сущности тенгрианства пока не сложилось. Часть исследователей пришли к выводу, что это вероучение приняло форму законченной концепции с онтологией (учение о едином божестве), космологией (концепция трех миров с возможностями взаимного общения), мифологией и демонологией (различение духов-предков от духов природы) к XII-XIII вв. [1, С. 8]. В то же время в одном из древних рукописных источников сообщается, что к 165 г. до н.э. тюрки уже обладали полностью сложившейся религией с развитым каноном, во многом близким буддийскому, завещанному индийским царем Канишкой, от которого берет начало ветвь буддизма, получившая самостоятельное развитие и оформившаяся как тенгрианство [11, С. 214]. Часть исследователей настаивает на том, что системного письменного изложения теологической доктрины тенгрианство не оформило и имело небольшой по количеству священный реквизит, благодаря простоте и ясности которого просуществовало несколько тысяч лет в устойчивых формах религиозного ритуала и практики [1, С. 9]. В то же время другая часть исследователей заявляют о наличии главной священной книги тенгриан - «Псалтырь» (тюрк. - «венец алтаря»), содержащей тенгрианский канон - обычаи, обряды и правила, по которым надлежало обращаться к Богу [11, С. 214].
Культ Тенгри - это культ Голубого неба - небесного Духа-хозяина, Вечного неба, местом постоянного обитания которого было видимое небо. Кипчаки называли его Тенгри, татары - Тэнгри, алтайцы - Тенгри, Тенгери, турки - Танри, якуты - Тангара, кумыки - Тэнгири, балкаро-карачаевцы -Тейри, монголы - Тэнгер, чуваши - Тура; но речь всегда шла об одном - о мужском неперсонифицированном божественном начале, о Боге-Отце. Тенгри-хан мыслился как Бог поистине космических масштабов, как единый благодетельный, всезнающий и правосудный. Он распоряжался судьбами человека, народа, государства. Он - творец мира, и Он сам есть мир. Ему подчинялось все в Мироздании, в том числе все небожители, духи и, конечно, люди [8, С. 501].
Выразительной особенностью тенгрианства являлось выделение трех зон Вселенной: небесной, земной и подземной, каждая из которых, в свою очередь, воспринималась как видимая и невидимая [1, С. 45].
Невидимый (иной) небесный мир выглядел как слоеный пирог: из трех, девяти и более горизонтальных ярусов, каждый из которых был обителью того или другого божества. На самом возвышенном ярусе обитал Великий Дух Неба - Тенгри. К небесной зоне относили светлых и доброжелательных по отношению к человеку божеств и духов. Они перемещались на конях, поэтому в жертву им приносили лошадей. В видимом небе, ближнем - куполообразном, располагались солнце и луна, звезды и радуга.
Средний мир, невидимый, был заселен божествами и духами окружающей природы: хозяевами гор, лесов, вод, перевалов, источников, других объектов, а также духами умерших камов. Они управляли видимым миром и были наиболее близки людям. Постоянное местонахождение духов-хозяев - граница человеческого и природного миров, зона вторжения человека, которая обусловлена его хозяйственной деятельностью. Если равнинная часть ландшафта - степь, горная долина принадлежала людям, то места, расположенные выше или ниже, были заселены духами-хозяевами, и человек, будучи там гостем, проникал за эту черту после «кормления», или простейшего жертвоприношения. Отношения между людьми и духами - хозяевами местности понимались как отношения партнерства, а если их и почитали, то как старших родственников, или предков, каковыми они часто и мыслились. Наиболее значимым хозяевам гор, лесов и вод тюрки устраивали общественные жертвоприношения. Считалось, что именно от них зависело хозяйственное благополучие общества. Серединный видимый мир воспринимался древними тюрками как живой и неживой. Для человека это был мир наиболее доступный для освоения, познания, особенно в тех местах, где он родился и жил.
Нижний, подземный мир, невидимый, являлся сосредоточением злых сил во главе с могущественным божеством Эрликом. Он также был многослоен, но имел предел был обитаем людьми, срок жизни которых в среднем мире кончился. Особенности подземного мира - его зеркальная перевернутость и запахи, отличные от земных. У нижнего мира существовала видимая структура со своими границами: любая впадина и отверстие могли оказаться входом в подземное царство. Все живое, обитающее в земле, под землей, в воде, считалось принадлежностью нижнего мира. Производительные характеристики нижней части человеческого тела переносились на «низ» во всех его проявлениях.
В целом в традиционном древнетюркском мировоззрении [12, С. 26] мир не столько вычислялся в уровнях и ярусах, сколько переживался эмоционально и не как набор символов, а как действие, изменение, в постоянной динамике. Основная функция мира - непрерывность жизни, ее постоянное возобновление, и человек как часть мира был кровно заинтересован в том же. На продление существования были направлены - прямо или косвенно - все ритуалы, обряды, праздники, которые были согласованы с природными ритмами (времени, последовательной смены времен года и перемещения небесных тел) на основе трудовой деятельности, связанной с животноводством, поклонения обожествленным силам природы и культа предков.
Древние тюрки считали, что Вселенной правят: Тенгри-хан - верховное божество; божества: Йер-суб, Умай, Эрлик, Земля, Вода, Огонь, Солнце, Луна, Звезды, Воздух, Облака, Ветер, Смерч, Гром и Молния, Дождь, Радуга [1, С. 71]. Тенгри-хан, иногда в купе с Йер (Землей) и другими духами (йорт иясе, су анасы и т.д.), вершил земные дела и, прежде всего, «распределял сроки жизни», однако рождением «сынов человеческих» ведала Умай - олицетворение женского земного начала, а их смертью - Эрлик, «дух подземного мира». Земля и Тенгри воспринимались как две стороны одного начала, не борющиеся друг с другом, а взаимопомогающие. Человек рождался и жил на земле. Земля - его среда обитания, после смерти она поглощала человека. Но Земля даровала человеку только материальную оболочку, а чтобы он созидал и этим отличался от других обитателей на Земле, Тенгри посылал на Землю к женщине, будущей матери, «кут», «сюр». Дыхание - «тын» как признак рождения ребенка, было началом периода пребывания человека на «лунно-солнечной земле» до самой смерти, пока оно не обрывалось - «тын бетте». Если «тын» являлся признаком всех живых существ, с «кутом», самой сутью жизни божественного происхождения, приходящего с Космоса, связывали жизненную силу человека от его зарождения до самой смерти. Вместе с «кутом» Тенгри даровал человеку «сагыш» («мын», «бэгер») и этим отличал его от всех живых существ. «Сюр» также даровался человеку вместе с кутом. Считалось, что в «сюр» заключен его внутренний психологический мир, который взрослел вместе с ним. Кроме того, Тенгри даровал человеку «кyнел», благодаря которому человек был способен предчувствовать многие события - «кунелем сизэ». После смерти, во время сожжения физического тела умершего, «кут», «тын», «сюр» - все одновременно испарялись в огне, и умерший «отлетал», переселяясь на Небо вместе с дымом погребального костра, где становился духом (духом предков). Древние тюрки верили, что смерти нет [10, C. 29], есть устойчивый и последовательный круговорот жизни человека во Вселенной: рождаясь и умирая не по своей воле, люди приходили на Землю не зря и не временно. Смерти физического тела не боялись, понимая ее как естественное продолжение жизни, но в другом существовании. Благополучие в том мире определяли тем, как родственники исполняли обряды захоронения и жертвоприношения. Если они были исправны, дух предка покровительствовал роду.
Глубоко почитаемым древними тюрками был «культ предков-героев, прославившихся своими подвигами на поле брани» [2, С. 144] или творениями, материальными и духовными, которые возвеличили имя тюрков. Тюрки верили, что кроме физического питания тела, необходимо питать и душу. Одним из источников энергии души был дух предков. Считалось, где жил и творил Герой, или Гений дела, там и после смерти его дух мог оказывать постоянную защиту и помощь своим сородичам и народу. Славным предкам тюрки устанавливали каменные памятники, на плитах выбивались слова о подвиге и обращение к потомкам. Памятник был местом встречи между людьми и духом предка. Во время памятных жертвоприношений, молений, иногда в государственном масштабе, дух предка находил в памятнике временное пристанище, остальное время он обитал на Небе. Каменные памятники в древние времена стояли от Алтая до Дуная и были разрушены в средние века после принятия тюрками мировых религий.
Традиция почитания духов предков обязывала тюрков знать свою родословную до седьмого поколения, подвиги дедов и их позор. Каждый мужчина понимал, что и его поступки будут также оценивать семь поколений. Вера в Тенгри и в небожителей устремляла тюрков на достойные дела, к свершению подвигов и обязывала к нравственной чистоте. Ложь и предательство, отступление от клятвы воспринимались ими как оскорбление естества, следовательно, самого Божества. Признавая коллективную ответственность за род и племя, а также наличие наследственных признаков, тюрки не позволяли людям, причастным к предательству, жить и иметь потомков.
Почитание предков у тюрков (и монголов) нашло выражение в их тотемическом отношении к Волку - предку Бозкурту, гаранту бессмертия тюркского народа, посланному Великим Тенгри, о чем символизирует небесно-синий цвет шерсти Бозкурта. Древние тюрки считали, что их предки спустились с Неба и с ними «небесный волк» - существо небесное, дух-предок, дух-покровитель. «Верования, связанные с Бозкуртом, в мифологических текстах тюрков делятся на три части: вера в Бозкурта как отца, основателя рода; вера в Бозкурта как вождя и вера в Бозкурта как спасителя. Предок-Бозкурт являлся не случайно в те исторические моменты, когда тюркский народ находился на грани вымирания, и всякий раз Он стоял у истоков его возрождения. Бозкурт - незаменимый воитель, вождь, выводивший тюрков на путь боевых побед в периоды, когда бурлила их национальная жизнь и совершались великие походы» [4, С. 155]. «Золотая волчья голова красовалась на тюркских победоносных знаменах» [2, С. 229], вызывая страх перед ним у противника. Тюрки почитали волка как умного, самоотверженного, преданного другу, лидера среди зверей. Он смел и свободолюбив, не поддается дрессировке и этим отличается от служилых собак и подлых шакалов. Волк - санитар леса, когда Духу Неба и Земли становилось невмоготу и они нуждались в очищении, тогда среди тюрков рождались небесные люди и Бозкурты, которые своим поведением и примером направляли за собой тюркский мир.
Именем Голубого неба - Тенгри освящалась каганская (ханская) власть [5, С. 131]. После того, как каган был избран, он становился первосвященником в государстве. Его почитали как сына Неба. Задача хана заключалась не только в том, чтобы заботиться о материальном благополучии своего народа, его главной задачей являлось укрепление национальной славы и величия тюрков. Тенгри наказывал гибелью, пленом, другими карами каганов, а порой целые народы за совершенные ими преступления или проступки. От Тенгри зависело все, благодать или кара следовали обычно моментально или в течение шестидесяти лет (средняя продолжительность жизни человека) в солнечном мире, избежать их было невозможно. После смерти человека власть Тенгри над ним прекращалась.
Обряды почитания Тенгри-хана были достаточно строгими, молитвы долгими и очищающими душу. При всех обстоятельствах в жизни за помощью обращались к Тенгри, а если обращение было к другим божествам или духам, то оно обязательно упоминалось после возвеличивания Тенгри. Молились, поднимая руки вверх и совершая земные поклоны, просили дать хороший ум и здоровье, оказать помощь в справедливом деле, в бою, в хозяйственных делах; другого не просили. И Тенгри оказывал помощь всем, кто почитал Его и сам проявлял активность, целеустремленность в действии.
Ежегодно в государственном масштабе устраивались общественные моления - приношения жертвы [10, С. 264]. В начале лета, в указанное каганом время, в орду (столицу) съезжались племенные вожди, беки, знатные полководцы и нойоны и т.д. Вместе с каганом они восходили на священную гору, чтобы принести жертву Великому Тенгри. В этот день моления Тенгри проходили по всему государству. На священные горы, долины, речки, озера и источники съезжались тысячи людей из близлежащих аулов и городов. Моления проходили без женщин и камов, последние никогда не входили в состав священников (прорицателей) религии Тенгри, их роль заключалась в волховании, врачевании, в том числе гипнозом, заговорами - их просто опасались [7, С. 61]. Возле берез на священных землях горели десятки тысяч костров, в жертву приносили лошадей, овец, ягнят. Небесному Богу поклонялись, поднимая руки вверх и совершая земные поклоны, просили, чтобы Он дал хороший ум и здоровье, помогал в справедливом деле; другого не просили. И Тенгри оказывал помощь тем, кто Его почитал и сам был активным, т.е. кроме молитвы совершал целеустремленное действие. Заканчивалось все праздничным пиршеством, весельем, различными играми, состязаниями, скачками.
Жертвоприношения Йер-суб (Великое божество, видимый мир в образе Родины) в период тюркских каганатов также носили общегосударственный характер. С принятием ислама или других религий общетюркские моления в государственном масштабе прекратились, получили преимущественное развитие местные родоплеменные моления. Обрядовая сторона моления Тенгри стала ослабевать, а затем постепенно исчезать.
Свою покорность Тенгри-хану степняки подчеркивали, используя древнейший символ, знак равностороннего креста - «аджи»: его наносили на лоб краской либо в виде татуировки. Он символизировал понятие рум - мир, откуда берет все начало и куда все возвращается. Там есть небо и земля, верх и низ со своими покровителями. Рум плавает в безбрежном океане на спине огромной рыбы или черепахи, придавленной для большей устойчивости горой. У основания горы покоится змей Бегша. Время от времени в руме вспыхивает, словно молния, крестообразная ваджра - «алмаз», по аналогии с буддизмом символ неуничтожимости [11, С. 213]. При раскопках степного города Беленджера в Дагестане были обнаружены остатки храмов и сохранившиеся древние кресты. Такие же кресты археологи находили на могильных камнях от Байкала до Дуная - на земле исторического Дешт-и-Кипчак. Археолог М.Магометов, исследовавший остатки древних храмов кипчаков, так описывает свои находки: «Они расположены в центре курганных групп и отличаются небольшими размерами… Ломаные внутренние очертания строения воссоздают в плане форму равностороннего креста» [11, С. 216]. Помимо прочности, неуничтожимости, крест, видимо, символизировал и перекресток, где сходятся пути мира. В противоположность правилам, принятым мировыми религиями, в тенгрианстве строили храмы в честь божеств или духов предков с одним внутренним помещением, предназначенным только для сохранения их символов. По представлениям древних тюрков, божества и духи посещали храмы лишь в дни религиозных празднеств. В остальное время божества находились по своим ярусам на небе, а духи в основном в горах. Храм для тенгриан был святым местом, рядовым верующим входить в храм не разрешалось. Только священнослужитель по ходу службы мог ненадолго посетить его. Один раз в год ему разрешалось входить в алтарную часть храма. Подобная традиция оправдывалась тем, что храм считался местом отдыха божества, и верующим полагалось молиться только возле него. Площадка для моления называлась «харам» - «место для молитвы». Все остальное, кроме моления, здесь было запрещено, отсюда еще одно значение слова «харам» - «запрет», «запретный». Тенгрианские храмы назывались «килиса» - от названия священной горы Кайласа, одной из самых высоких гор на юге Тибетского нагорья. У многих народов Востока она считалась обителью богов. По утверждению части исследователей тенгрианства, Южный Тибет прежде являлся традиционным местом паломничества тюрков. Люди останавливались на берегу озера Манас и смотрели на Кайласу издали. Здесь они молились и вели философские беседы.
Зафиксированные у древнетюркских народов ритуалы имели различные функции. И поэтому обрядовые действия их были различными. Одни сопровождались жертвоприношениями, другие ограничивались только молениями. При произнесении молитв требовались знания о божествах и духах, хозяевах местности, об их характерах и т.д. Древние тюрки пользовались священными устными текстами, которые передавались из поколения в поколение и назывались алгыш, алгас, алкыш, под этими названиями они встречаются и в древнетюркских памятниках [10, С. 291]. Во время жертвоприношений чтение алгышей являлось важным атрибутом праздника. Читались алгыши на родном диалекте ясно и внятно, чтобы не разгневать покровителей, для этого перед началом празднества выбирали из присутствующих одного, чаще двоих, умеющих говорить алгыши. Во время общественного моления они занимались кроплением, сопровождая его алгышами.
В тюркской религии было много культовых обрядов. В китайской летописи сказано: «Тюрки превыше всего чтут огонь, почитают воздух и воду, поют гимн земле, поклоняются же единственно тому, кто создал небо и землю, и называют его Богом (Тенгре)». Свое почитание солнца они объясняли тем, что «Тенгри и его помощник Кун (Солнце) руководят созданным миром; лучи солнца - нити, посредством которых духи растений сообщаются с солнцем. Тюрки дважды в год приносили жертву солнцу - свету: осенью и в конце января, когда первые отблески солнца показывались на вершинах гор» [9, С. 48]. Луна не являлась объектом поклонения. Ее почитание возникло значительно позже и входило лишь в число традиций, связанных, по-видимому, с лунным календарем. Культ огня у тюрков, как и монголов, был связан с верой в его могущественную очистительную силу от зла, дарованную Тенгри. Сохранились сведения византийского посла Земарха (568 г.), который, прежде чем был допущен к хану, прошел обряд очищения огнем. С культом огня связан погребальный обряд тюрков - обычай сожжения умерших. Среди глубоко почитаемых объектов природы у тюрков был металл - железо, из которого ковали оружие. Оно встречается во всех легендах, в которых древние тюрки излагали историю своего происхождения. Хунны первыми в Центральной Азии освоили промышленную добычу железа. «По китайским источникам, развитие металлургии позволило роду Ашина перевооружить свою армию и создать отборные ударные части из латной кавалерии - фули, т.е. бури - волки» [2, С. 229]. «Хунны молились железу и символом его сделали клинок, который римляне назвали мечом Марса. На границе тюркской империи византийские послы в VI веке присутствовали при религиозной церемонии, во время которой им поднесли железо» [6, С. 818].
Итак, тенгрианство, будучи оформленной религией, на протяжении многих веков через систему духовных кодов культивировало и социализировало определенные устойчивые этнические константы кочевых народов Степи, где сложился психологический тип «небесных людей»: свободолюбивый тюрк - бесстрашный воин, подвижный, темпераментный от природы, и владелица дома - женщина (мужу принадлежало только оружие). Во всех тюркских родах, племенах и ордах все они были объединены одной идеей Единства через «стремление к Вечному элю» - гаранту порядка в Степи, рожденной еще Мете-шаньюем во II веке до н.э. «При полной политической раздробленности идейное единство тюркских племен сохранялось; этническая традиция, она же сигнальная наследственность, не была нарушена, незабвенные деяния предков вдохновляли их на подвиг» [3, С. 145]. В результате тюрки создали много десятков империй и ханств. Часто война уносила их из родных мест на тысячи километров. Рождаясь в одном краю, тюрок умирал чаще в другом. Его родиной была Степь.
Наиболее рельефными чертами характера тюрков, кроме силы духа и уверенности в будущем, дарованными Тенгри, являлись общественная солидарность и уважение к общественному мнению, приверженность к иерархии и дисциплине, особое почтение к старшим, глубокое уважение к матери. Тюркским сообществом изначально пресекались предательство, бегство с поля брани, доносительство, безответственность, ложь. Стремление к естественному образу жизни отражало родственную адекватность тюрков с окружающим одухотворенным ими миром. Тюрок всегда выбирал ясную, четкую, ненагроможденную деталями линию поведения. Обладая широким кругозором и масштабным мышлением, он имел неограниченное доверие и открытость к жизни. Древние тюрки отличались завидной активностью, будучи глубоко религиозными, не делили жизнь на потустороннюю и посюстороннюю, а принимали ее целостно как переход из одного качества в другое в едином для них мире.
В X в. исторически сложились политические условия тесного взаимодействия религиозных моделей тенгрианства и ислама. Обе они по своей природе были органичны с точки зрения всеобъемлющего духовного влияния, социального регулирования и контроля жизнедеятельности общества и личности. Столкнувшись, они не пришли в непримиримое противоборство между собой: со стороны тюрков благодаря высокодуховности и правилам веротерпимости в Степи, со стороны мусульман благодаря высоким адаптационным способностям исламской религии. Обладая высокой наступательностью, ислам должен был пройти период культивирования, предполагавший оседлый образ жизни в городских центрах. Суфизм как производное ислама наиболее близкий по своей природе к тенгрианству, широко распространившись в Степи, внес некоторые элементы, смягчающие и приспосабливающие восприятие кочевыми и полукочевыми народами жестких предписаний и обязанностей мусульман и общины в целом. Несмотря на то, что процесс исламизации затянулся на века, тюркский мир, расколотый наступательностью мировых религий и принявший отчасти буддизм, отчасти христианство, что ввергнуло Степь в невиданные до того религиозные конфликты, вновь попытался восстановить раздробленную однозначность духовного кода, объединившись под знаменем ислама.
Восприятие Тенгри по своим сущностным характеристикам в целом не противоречило восприятию Аллаха. В функционировании общин тенгриан и мусульман также были важные пересекающиеся сходства. Например, свод древних обычаев тюрков и монголов - Яса [1, С. 316] и предписания Корана и сунны:
в защиту семьи предоставляли мужчине право жениться на нескольких женщинах, при этом первая жена считалась старшей;
обязывали мужчин уважать жен и верить им; накладывали запрет на спиртное;
предписывали пожилым воспитывать молодежь в любви к своей семье, народу (для тенгриан - к братству «небесных людей» Степи, вне зависимости от рода и племени; для мусульман, вне зависимости от национальности, - ко всем, поклоняющимся Аллаху);
обязывали богатых людей служить общине, помогать бедным;
провозглашали собственником земли государство (правитель от имени государства закреплял за определенные повинности (при преобладании военной, с учетом выслуги лет, причем с правом разжалования за проступки) права на владение землей); понятие продажи земли в культурах отсутствовало вообще.
Вместе с тем, ислам в Степи получил тюркскую модификацию на основе преемственности культурных традиций тенгрианства, особенностей этнического мироощущения и мировосприятия человека, соотнесенного с фактором сосуществования его с одухотворенной природой. Приведем лишь один факт: представление о «душе» - важнейшем звене в теологии каждой религии - в тенгрианстве носило иной и весьма специфический характер, совершенно непохожий на то, что в исламе вкладывается в понятие «жан» [10, С. 27]. Объективно это создавало непреодолимые трудности адекватной трансляции на тюркский язык, порождало новое по качеству в мусульманской культуре прочтение, отражающее традиционное для тюрков мировоззрение о жизни и смерти.
Литература:
Безертинов Р.Н. Тенгрианство - религия тюрков и монголов. - Набережные Челны: Аяз. - 2000. Бичурин Н.Я. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. - М.-Л. - 1950. - Т. 1. Гумилев Л.Н. Тысячелетие вокруг Каспия. - Баку, 1991. Делорман А. Бозкурт // Хазар. - 1990. - No 1. Кляшторный С.Г. Мифологические сюжеты в древнетюркских памятниках // Тюркологический сборник. Лависса Э., Рамбо А. Всеобщая история. - М., 1897. - Т. II. Малявкин А.Г. Уйгурские государства в IX-XII вв. - М., 1983. Мифы народов мира. Энциклопедия: в 2-х т. // Гл. ред. С.А. Токарев. - М.: НИ Большая Российская энциклопедия, 2000. - Т. 2. Попов А.А. Тавщийцы. - М.-Л., 1936. Потапов Л.П. Алтайский шаманизм. - Л., 1991. Религии мира. Энциклопедия. - М., 1996. - Т. 6. - Ч. 1. Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири // АН СССР Сибирское отделение. - Новосибирск, 1988.
Автор: ШАЙДУЛЛИНА Л. Д.
Madi Maulenov, опубликовано в Тюркский Ренессанс. Madi Maulenov создал(а) документ:
"Культ Тэнгри в системе религий раннего Средневековья"
Идея Тэнгри - идея изначальной данности и реальности мира. Она прошла долгий путь от анимизма и тотемизма до генотеизма и монотеизма. К сожалению, на этапе монотеизма она конвергировалась с манихейством, а далее была подавлена идеей Аллаха и философскими идеями буддизма. Тем не менее и в это время, в эпоху Средневековья, она продолжала существовать независимо от господствующих культов. Главное в Тэнгри - понятие кута или блага. Дело в том, что Тэнгри - прародитель. В этом его генотеистическая сущность первопредка, порождающего все остальное. Как бог первопредок Тэнгри должен иметь свою божественную супругу. Таковой у тюрков была Умай, богиня деторождения и плодородия. Таким образом, здесь мы в зародыше встречаем идею Ян и Инь, мужского и женского начал, сочетание которых и порождает все сущее. При этом Тэнгри ассоцируется у тюрков с Небом, а Умай - с Землей. Однако земля у тюрков не порождает особого культа, не обладает креативными свойствами. Тюрк ждет милости только от неба. И здесь, если рассуждать в категориях Хайдеггера, в божественной паре Тэнгри - Умай можно увидеть аналогию бытия и сущего, которые, как известно, не совпадают. Сущее - это то, что есть, а бытие - чистая возможность, бесконечное богатство становления. Таким образом, Тэнгри - это бог возможности, чистая креативность, неуемная в способности создавать все новые сюжеты бытия. Здесь мы стоим у истоков великой веротерпимости тюрков-тэнгрианцев. А проистекала она оттого, что если Тэнгри допускает существование других богов, значит, так и надо, значит, они имеют право на жизнь. Теология Тэнгри - теология самоочевидностей и гилозоизма, культа жизненных ценностей. В этом плане интересно сравнить установки тэнгрианства с положениями буддизма. Так, по буддизму, не существует ни реальности, ни души, а есть только смена состояний сознания. При таком подходе совершенно естественна, к примеру, притча о Чжуан Цзы, который, проснувшись, никак не может понять: кто он такой - Чжуан Цзы, которому приснилась бабочка, или бабочка, которой приснился Чжуан Цзы? Между прочим, за всем этим стоит идея кута - особой благодати, без которой невозможна ни иллюзия, ни реальность. Вообще многим положениям даосизма, конфуцианства и буддизма можно найти аналогии в тэнгрианстве. Так, если дао - сакральное понятие, означающее идею пути, тюркское йол тоже означает путь и тоже обладает сакральным значением. Кроме того, у тюрков есть понятие порога и почетного места, которые у оседлых народов не встречаются. Понятие порога священно, ибо он граница своего и чуждого мира. Поэтому на порог нельзя наступать или замешкаться перед ним. Это означает нерешительность, а значит, и неискренность входящего гостя. Понятие гостя тоже священно, ибо без гостеприимства невозможно установить связи с миром. Тэнгри одинаков ко всем, он всех уравнивает и освящает. Для этого он пользуется понятием почетного места - торь. Даосизм строится на симметрии и ассиметрии космических ритмов с земными. На этом у них функционирует Дао-Дэ-Цзин, Книга перемен. Но и у тюрков есть Книга Гаданий, построенная примерно на тех же принципах. Если даосы искали реального бессмертия, то и казахские баксы известны как целители и борцы с недугом. Конфуцианство и вовсе выглядит пережитком родо-племенного строя в оседлом Китае. Причем в нем не хватает самого существенного - культа аруахов, являющегося становым хребтом тэнгрианства. Так, например, у монголов умерший становится богом и, улетев на небо, поддерживает оттуда своих потомков. Тэнгри - это то, что существует до и после жизни. В этом плане он совпадает с буддийским понятием пустоты. Но если пустота в буддийском смысле исключает личностное сознание, тэнгрианская пустота - это пустота в смысле не наступившего или неразгаданного бытия. В ней есть что-то схожее с апофатической теологией Псевдо-Ареопагита. Бытие бога доказывается отсутствием конкретных черт его бытия. Если многие буддийские притчи посвящены развенчанию реальности мира, то в орхонских памятниках под Кюльтегином все время падает конь, но он пересаживается на другого и снова мчится в атаку. Буддийская пустота - отказ от телесности, уход в угасание, нирвану. Тэнгрианская пустота строится на преодолении пустоты. Это пустота, рождающая одушевленный объем. Потеря энергии - потеря объема. Как видим, здесь вектор прямо противоположен буддийской нирване. Тэнгри задолго до Гегеля говорит: "Все действительное разумно, все разумное действительно”. Если же эта гармония нарушается, то "Небо и Земля придут в смятение”. Различие в том, что если Гегель полжизни потратил на доказательство своего тезиса, тюрки-тэнгрианцы понимали его как очевидность. Точно так же они вслед за Парменидом могли бы сказать, что "бытие есть, а небытия нет”, добавив, "пока существует Тэнгри”. А он, как извеспю, вечен. Тэнгри - распределитель времени и в этой своей задаче он похож на персидского бога времени Зурвана, который вместе с тем "заведовал” и пространством. У тюркского бога эти понятия тоже неразделимы. Время, по-тюркски, өт; проходить, по-казахски, өту. Время понимается как прехождение, т.е., пространственно. В Тэнгри также ощущаются митраистские истоки (лексему Тәңiр можно понимать как повелительное наклонение от таң - рассвет. В итоге Тәңiр - несущий рассвет, просветляющий). Здесь уместно спросить: в чем же тогда своеобразие самого Тэнгри? А в том, что это божество чистого блага, не обремененное этической или метафизической рефлексией. В этом плане Тэнгри и тенге вполне сопоставимы. Только тенге (откуда и русское "деньги”) - бог товарно-денежных отношений, а Тэнгри- чистая креативная сущность, которая не платит, а одаряет. Об этом хорошо сказано у Б. Нуржанова в статье "Город и Степь”. "Для кочевника гораздо "естественнее”, чем заведомо несовершенно производить, брать у природы произведенное ею. Кочевник берет произведенное природой от нее в дар, здесь нет еще оседлой экономики эквивалентного обмена. Если термин "экономия” уместен в отношении кочевого образа жизни и хозяйства, то это экономия дара (дарения и получения в дар), а не эквивалентного обмена, экономия расточительства, щедрости и избытка, а не накопления, бережливости и жадности. Ж. Батай выдвинул почти фантастическую гипотезу о возможности экономии избытка в отличие от западной экономии нехватки. Нам представляется, что именно таковой была кочевая экономия”. Вместе с тем Тенгри - бог аристократический. Он наделяет благом только избранный правящий род. И только через благие установления избранного кагана он одаряет своей милостью простых общинников, "кара-будун”. Что касается связи с исламом, то суфизм - чисто тэнгрианское явление, впитавшее в себя положения буддизма и неоплатонизма. Кроме того, культ святых в исламе - это тот же культ предков, видоизмененный исламской фразеологией. Теперь главный вопрос: почему надо возрождать идею Тэнгри? Это нужно для того, чтобы нам, казахам, отличать себя от миров ислама и буддизма, христианства и конфуцианства, преждевременная экспансия которых не дала возможности развиться идее Тэнгри. Тем не менее, как неуловимая струя космического эфира, Тэнгри прошел через сложнейшие религиозные системы мира и остался неколебимым в своей очевидности. Ныне нам надо восстанавливать тэнгрианскую обрядность и ритуалы. Ибо они несут в себе радость жизни и здоровую экопсихологию. В эпоху, когда все метафизические построения развенчаны, когда минус-культура никак не может стать плюс-культурой, когда даже сексуальные ориентации стали бесконечно запутанными, Тэнгри вернет нас к конкретике сущего и бесконечным возможностям бытия.
Ауэзхан Кодар,
кандидат философских наук. Алматы
Madi Maulenov, опубликовано в Тюркский Ренессанс.
Манас и Кайлас Озеро Манасаровар (Мпахам...
Madi Maulenov 19 Октябрь г. 22:21 Манас и Кайлас Озеро Манасаровар (Мпахам юм-тсо, по-тибетски означает "Победоносное озеро") расположено на высоте 4560м. В индийском эпосе Рамаяна (5-й век до нашей эры), озеро Манасаровар уже упоминается как озеро Манаса. Большинство путешественников посещают это прекрасное озеро по пути к Кайласу. Верующие совершают вокруг озера ритуальный обход (кору вокруг озера Манасаровар). Это как правило занимает несколько дней. Вода в озере имеет бирюзовый, "неземной" цвет. Множество мифов и легенд связываются с Кайласом. Четыре мировых религии считают Кайлас священным местом: Индуисты верят, что Кайлас является космическим центром мироздания, и именно там живет могущественный бог Шива, а расположенное рядом священное озеро Манасаровар создано богом Брамой. В индуистской традиции, существует мифическая гора Меру, соответствующая Кайласу. В Махабхарате она описывается как "целующая небеса в их самой вышине, сияющая как утреннее солнце, как огонь не затуманенный дымом, неизмеримая, и для людей несущих грех недоступная". Джайны почитают Кайлас как место, где их первый святой достиг освобождения. В истории Бон-а, первый мастер Тонгпа Шенраб сошел с небес именно на горе Кайлас. В буддизме, считается что на Кайлаше живет Демчок, гневная форма Будды Шакьямуни (аналогия с Шивой). Кайлас это не самая высокая гора в своем районе - "всего" 6714 метров. Однако ее выделяет среди других пирамидальная форма со снежной шапкой и гранями, сориентированными практически точно по сторонам света. На южной стороне расположена вертикальная трещина, которая примерно по середине пересечена горизонтальной. Это напоминает свастику. В Бон-е, Кайлас иногда так и называют "Горой Свастики". Источник: tibet.ru "Путь Тенгри - путь справедливости и равенства" http://uhhan.ru/news/2011-10-14-4731 http://uhhan.ru/news/2011-10-13-4721 http://uhhan.ru/news/2011-10-19-4778
